По воле богов (СИ) - Григорьева Юлия - Страница 53

   сиянием добра на головы виновных возвратится.

   Эльмина, я иду к тебе.

   Он протянул руку, взялся за кованную витую ручку...

   - И все-таки пришел. Угодно значит так Судьбе.

   Арман стремительно развернулся, и ему в грудь ткнулся кончик меча. Юноша поднял взгляд с острия на того, кто держал меч и усмехнулся.

   - Вампир, прошу уйди,

   тогда за цепь твою я мстить не буду.

   - Уйти? А ты мою Эльмину заберешь?

   И думаешь, такое я забуду?

   Арман оттолкнул от своей груди меч и шагнул к Ройху.

   - Жену мою ты посадил на цепь!

   Я видел это и пришлось стерпеть!

   Теперь назвал мою жену своей...

   - Она всегда была моей! Я первым был, кого она любила.

   И стать женой должна была, но появился человеческий мужчина.

   Украл ты у меня Эльмину.

   Ты подлый вор!

   И подлость мерзкую твою

   тебе я в глотку грязную вобью.

   Из ножен меч, прими мой вызов.

   - Здесь бесполезен всякий спор,

   и не имеет жалость смысл.

   Мой меч готов к последней битве.

   Омоет пусть его вампира кровь.

   - Слезами красными ответишь за свою поганую любовь.

   Лязг стали огласил ночную тишину. Ройх не хотел медлить, он скользнул в подпространство, но надежда на преимущество была уничтожена человеком, отразившим смертельный выпад.

   - Сюрприз? То кровь моей Эльмины.

   Усмехнулся Арман, нанося Ройху ранение.

   - И этим завладеть успел,

   будь проклят, теплокровная скотина!

   Юноша пропустил оскорбление мимо ушей. Ройх проигрывал. Ярость и ненависть подводили его. Арман, готовый к смерти, был спокоен. Он легко уходил от ударов вампира, атакуя его. Два вихря пронеслись по кладбищу, мелькнули между склепов.

   - Однако время дорого, пора кончать.

   Сказал сам себе Арман. Он ударил Ройха в лицо рукоятью меча, ударил еще раз, лишая вампира сознания, и отошел, тяжело дыша.

   - Мне этого довольно.

   Ты полежи пока спокойно.

   А я твое желание исполню сам.

   Не будет без любимой жить Арман.

   Князь направился к склепу, потянул за ручку и вошел внутрь. Ему не требовался свет, и юноша шел мимо клыкастых мертвецов, разыскивая Эль. Он остановился рядом с Элионом и несколько мгновений рассматривал его.

   - Мне жаль тебя, несчастный одинокий Элион.

   И жаль того, кто спит у склепа.

   Но не смогли понять вы одного,

   вампир способен полюбить и человека.

   Нам всем троим была мила одна.

   Теперь досталась смерти лишь она.

   После повернулся и увидел ту, которую искал. Арман подошел к каменному постаменту, нагнулся над девушкой и ласково улыбнулся.

   - Моя любимая жена, что с нашим с счастьем сталось?

   Куда ты от меня бежать пыталась?

   Неужто думала, что отпустить смогу тебя?

   Он погладил ее по волосам, поправляя их, провел ладонью по щеке.

   - Ты холоднее, чем всегда.

   И все равно прекрасна.

   И не устану повторять я никогда,

   ты мне, как солнца свет нужна.

   Мое единственное счастье.

   Не пить мне больше с губ твоих сладчайший яд,

   и не видать зеленых глаз сиянье.

   Мне жаль, что все случилось так,

   но видно так решило мирозданье.

   Любимая, спешу я за тобой,

   догнать хочу за смертной Гранью.

   И пусть хоть там мы обретем покой,

   вернем украденное счастье.

   Теперь нас не разлучат никогда.

   Ни гордость двух напыщенных отцов, и ни сама Судьба.

   Лишь ты и я, и наша вечность.

   Теперь позволена любви беспечность.

   В последний раз целую губы. Они сейчас прохладны так.

   А после выпью, но уже не сладкий, а лишь обычный горький яд.

   Арман сел на постамент, еще раз погладил девушку и склонился к ее губам.

   - За нас, любовь моя.

   Он достал флакон, вытащил пробку и отсалютовал безмолвным мертвецам. После одним глотком осушил содержимое и откинул бутылочку. Затем лег, устраивая голову вампирши у себя на плече, и смотрел, впитывая в себя каждую ее черточку.

   - Люблю тебя, моя жена.

   Арман потянулся, поцеловал холодную щеку, прижал к себе Эльмину и закрыл глаза, чувствуя, что яд уже начал действовать. Тело оцепенело, дыхание все больше давалось с трудом. По телу разлился жар, но юноша чувствовал, как коченеют руки и ноги.

   - Ну, вот и все. Ушли все муки,

   уже кончается кошмар разлуки.

   Он открыл глаза и увидел невероятное, веки его возлюбленной дрогнули и поднялись. Эльмина мгновение смотрела на него, соображая, где она, затем улыбнулась и прошептала.

   - Арман.

   - Моя Эльмина.

   Ответил ей так же шепотом юноша и замер. Девушка с удивлением смотрела на остановившийся взор синих глаз.

   - Арман.

   Она неуверенно улыбнулась и потянулась к его губам. Молодой князь остался безучастным к поцелую, все так же глядя на нее застывшим взглядом. Вампирша порывисто встала на колени, и голова юноши безвольно свесилась набок.

   - Арман, ты что? Арман, со мной ты так шутить изволишь?

   Но это не смешно, ты не находишь?

   Арман, сейчас же перестань со мной играться! Арман!

   Крик девушки отразился от каменных стен склепа, обрушиваясь на нее погребальным звоном. Она нагнулась над князем, заключила лицо в ладони и всмотрелась в глаза.

   - Арман...

   Прошептала она, горестно застонав, и упала ему на грудь.

   - Зачем ты это сделал? Или не знал, что я жива?

   Ведь Энц был должен известить тебя.

   Зачем, Арман? Зачем оставил ты меня?

   Куда ушел ты без своей жены?

   Иль думаешь, она тебя отдаст бездушной смерти? Нет-нет, ты мой!

   И будем там навеки вместе мы.

   Мне в сердце нож сейчас милей ласкающего взгляда.

   Ведь не оставил ты для милой яда.

   Тебе я обещала покинуть вместе мир,

   и как однажды я сказала, войдут за Грань мужчина-человек и женщина-вампир.

   Она погладила ножны кинжала, любовно провела пальчиком по рукояти и вытащила его.

   - Один последний взгляд на милые черты.

   И поцелуй, пока еще твои горячи губы.

   И дальше медлить я не буду.

   Спешу туда, где ждешь Эльмину ты.

   Неожиданно тишину склепа нарушил топот бегущих ног, и голоса ворвались в ослепленное горем сознание девушки. Энцолор и Бониваль промчались мимо Элиона и замерли, глядя на вампиршу, сжимавшую направившую лезвие кинжала себе в грудь.