По воле богов (СИ) - Григорьева Юлия - Страница 7

   смотреть и вовсе бесконечно.

   На глаз зеленых блеск беспечный,

   на зубки острые и милый носик.

   А, кстати, есть один вопросик.

   Твои уста меня манят,

   с них пили уже сладкий яд?

   Я отрицательно покачала головой. Ройх ведь так и не поцеловал меня. Ройх, моя мечта... А был ли он мечтой? И было ли это любовью? Додумать я не успела, потому что мужчина склонился ко мне и завладел моими губами. И вновь дыхание прервалось, когда я ощутила тепло прикосновения, его нежность, трепетность. Ну, уйди же, наваждение...

   - Так значит, я отравлена тобой?

   - О, нет! Такого допустить не в силах,

   верни мне яда половину.

   Хочу, чтоб ты была отравлена со мной.

   И снова я не могу шевельнуться, ощущая только тепло мужских рук, все тесней прижимавших меня к крепкому сильному телу, и обжигающий жар поцелуя, который из трепетного стал более уверенным и смелым.

   - Теперь мы отравились вместе.

   Но, кажется, еще остались капли.

   Их выпью и спасу тебя.

   За спиной послышался шум.

   - Вы спите, госпожа?

   - Стой там, Рени, я занята.

   - Вас лорд Одариан зовет.

   Голос бесовки стал громче.

   - Скажи, что вскоре я спущусь.

   Мгновенье, только соберусь.

   Я крикнула ей и уже тише тому, от кого все никак не могла отвести взгляд.

   - Ты должен уходить.

   Беги скорей, пока никто не видит.

   - Нет сил бежать. Есть только силы,

   чтоб на тебя смотреть всю ночь.

   - Госпожа!

   - Ах, Рени, отправляйся прочь!

   - Отец велел вам торопиться.

   - Чтоб всем им ядом отравиться,

   или сгореть, иль просто удавиться.

   Иду, скажи, уже иду! Спеши же... Нет, еще мгновенье.

   Дай поглядеть в последний раз

   в сиянье синих добрых глаз. Теперь спеши.

   - И мне дай миг, вдохнуть еще раз аромат волос,

   и вновь вкусить отраву поцелуя.

   Потом уйду, но только лишь с балкона.

   А от тебя уйти нет сил.

   Тебя душою полюбил.

   Он перелез через перила, и я бросилась следом.

   - Арман, постой! Нет-нет, иди.

   Всего лишь мелочь.

   Он остановился, выжидающе глядя на меня. Затем вернулся на балкон и обнял мое лицо ладонями.

   - Мелочь? Это важно.

   Нам жизнь плетут из мелочей.

   И если мелочи не станет, то рухнет мир.

   Окончен будет жизни пир.

   Ну, что же ты, не прячь очей.

   Скажи, что думала, о чем сказать хотела.

   - Всего лишь попросить.

   - О чем?

   - Там, кажется, осталась капля яда.

   Как мне ее нести к отцу?

   - Никак нельзя, сейчас тебя спасу.

   Его глаза становились все ближе, заполняя небосвод, вытесняя звезды своим сиянием, и даже когда наши губы снова встретились, я не могла даже прикрыть веки, захваченная в плен упоительной синевой этих глаз. Шаги Рени слышались под самой дверью балкона. Я уперлась ладонями в грудь Армана, разом ощутив биение его горячего человеческого сердца.

   - Тебя увидят. Уходи же.

   - Ну, где вы, госпожа?

   Короткий поцелуй, и мой ночной гость исчез за перилами. Я посмотрела вниз и встретилась с его сияющими глазами.

   - Люблю и буду вечно повторять.

   Люблю и снова, и опять.

   Он послал мне воздушный поцелуй и ловко спрыгнул на землю. Я проводила взглядом его высокую широкоплечую фигуру и обернулась к бесовке.

   - Отец зовет.

   - Иду.

   Я рассеянно кивнула и направилась на выход. Отец ждал меня в своих покоях. Мать стояла у окна, она не обернулась, когда я вошла. Элион тоже был здесь. Он сидел рядом с отцом, но на меня даже не взглянул, только я все равно видела насколько оттопыривается его верхняя губа из-за увеличившихся клыков. Брат был в ярости. Вторая жена отца, похоже, осталась на балу, который еще не закончился. Как я уже говорила, она была очень сильной Пьющей кровь и замещала отца, если он отсутствовал. Первая жена не жила во дворце уже достаточно давно, как и наш с Элионом старший брат Энцолор, единственный, кому достался дар магии. И если первая леди жила на территориях клана, но в уединении, то Энцолор жил неподалеку от нас. Я иногда сбегала к нему, забиралась с ногами на старое потертое кресло, которое мне почему-то полюбилось с первого же посещения, и сидела тихо-тихо, следя за тем, как брат творил свое колдовство или же ставил опыты.

   Я уверенно вошла в покои отца и посмотрела на него. Лорд Одариан выдержал мой взгляд, усмехнулся и кивнул на кресло. Усевшись, я расправила складки белого платья, от которого так еще и не избавилась. Я тянула время, приводя в порядок не только свои растрепанные чувства, но и мысли, пребывавшие в смятении.

   - Хочу с тобою обсудить, что было на балу.

   Из всех вампирш, что были там,

   Тебя лишь вспомнили одну.

   - Позор для Пьющей кровь!

   Воскликнул брат.

   - Тебе я это говорил и повторяю вновь!

   - Замолкни, сын.

   Ты в этом доме не один.

   Ответтит мне сперва, Эльмина,

   А уж потом дойдет черед до сына.

   Наш славный Ройх тебя просил не медлить

   И на вопрос его немедленно ответить.

   Я удивленно взглянула на отца.

   - Так говорим сейчас о певеденье?

   Или о Ройхе речь пойдет?

   И коль с людьми не вышло осложненья,

   То Эль вопроса не поймет.

   Но тут снова вмешался Элион.

   - Меня трясет от неприятья

   Нас осмеяла на весь мир!

   Упала так позорно ты в объятья.

   А он ведь человек, а вовсе не вампир!

   Упала, брат, упала. Сразу и безоговорочно, но об этом я буду думать позже и справляться с этим тоже буду сама. А пока я сидела с непроницаемым выражением на лице и переводила холодный отчужденный взгляд с одного родственника на другого.

   - Так что ответим Ройху, дочь?

   Отец вернул меня к вопросу, который вдруг стал неразрешимым. Я неуверенно посмотрела на него, и голос прозвучал тихо и потерянно.

   - Отец, уже на землю пала ночь.

   Я так устала сильно.

   И дать на твой вопрос ответ,

   Сейчас мне непосильно.

   Теперь на меня смотрела даже мать. Да, понимаю. Не так давно мою увлеченность этим вампиров было сложно не заметить. Но я больше не чувствовала ни увлеченности, ни даже уверенности, что она была. Отец задумчиво постучал пальцами по подлокотнику своего кресла.