Ночная кобылка - Пирс Энтони - Страница 37
- Предыдущая
- 37/100
- Следующая
И невооруженным глазом стало заметно, что рана на спине Икебода постепенно затягивается. Теперь единственное, что им нужно было делать, это набраться терпения и ждать.
Через полчаса Икебод окончательно поправился. — Надеюсь, что мне больше никогда не доведется испытать все это на себе, — воскликнул архивариус, — спасибо вам, очаровательная русалка, за вашу своевременную помощь!
Сирена улыбнулась, явно польщенная комплиментом в свой адрес. Она была уже не так молода, а потому слово «очаровательная» дошло, видимо, до самой глубины ее сердца.
— Она не русалка, — поправил Икебода Гранди, — она сирена!
— Сирена? — заинтересованно спросил Икебод. — Но ведь она не распевает здесь песни, заманивая моряков на острые скалы?
— Да, больше не заманиваю, — печально вздохнула Сирена, — кентавр разбил мою арфу, а без нее мое пение звучит не очень хорошо!
— Ох, — воскликнул ученый, — если бы у вас сейчас снова оказалась эта арфа, сколько полезного вы смогли бы сделать для Ксанта! К примеру, вы смогли бы заманить людей из Мандении...
— Но я больше вовсе не собираюсь вредить людям, в том числе и этим жителям Мандении, — возразила Сирена, — я теперь семейная женщина. Вот, кстати, мой сынок Сириус! — она указала на маленького мальчика, который смущенно улыбнулся при виде незнакомых ему прежде существ и вдруг со всего размаху бросился в воды пруда, причем во время полета ноги его превратились в тритоний хвост.
— Да, конечно, никому не нравится убивать, — сказал Икебод, — но ведь вы могли бы заманить захватчиков на какой-нибудь необитаемый остров, в водах вокруг которого бы в изобилии водились кровожадные чудовища. Таким образом, жители Мандении не осмелились бы покинуть этот остров и не смогли бы причинить никому вреда!
— Да, это лучше, — согласилась Сирена, — или я могла бы заманить их к моей сестре Горгоне, которая превратила бы их в камни. Такие каменные статуи потом легко можно доставить в Мандению, а там можно попросту снять положенное на них заклятие, и камни снова станут людьми. Таким образом, тут нет никакого убийства!
Тут Сирена пожала плечами: — Но я боюсь, что моя сила навсегда покинула меня. Только Добрый Волшебник Хамфри мог бы мне ее вернуть, но он ни за что не захочет этого сделать, даже если бы я захотела отработать на него целый год, чего он обычно требует от других.
Помолчав, Сирена продолжила: — Ну ладно, сейчас это не столь важно. Мне даже кажется, что сейчас я чувствую себя намного счастливее, чем было тогда, когда у меня была волшебная сила.
Но, говоря это, Сирена все-таки выглядела немного печально, видно, ей было не очень приятно потерять такую силу.
Икебод всплеснул руками: — Нельзя ничего говорить наверняка! Я в хороших отношениях с волшебником Хамфри. Поскольку в свое время и обеспечил его целой горой книг о Мандении и жизни в ней, я думаю, что смогу с ним договориться и помочь тебе. Я думаю, что ваша помощь, милая Сирена, прибавила мне, по меньшей мере, еще год жизни. В любом случае, я очень признателен вам за помощь!
Историк повернулся к Аймбри: — Я, конечно, от всего сердца благодарю и вас с Гранди. А теперь мы можем отправляться на поиски Хамелеон!
Он был прав. Ночь проходит исключительно быстро. Путешественники сердечно попрощались с сиреной и ее водяным народом и направились на юго-запад. Им нужно было выбраться из рукава-протока раньше, чем Аймбри материализуется, поскольку она не могла свободно скакать по водной поверхности при дневном свете.
Им пришлось проскакать по нескольким озерам, но сделать это удалось до того, как солнце начало всходить. Едва копыта Аймбри застучали по твердой земле берега озера, она тут же задействовала свое шестое чувство, которое раньше использовала для поиска людей, которым она должна была доставить то или иное сновидение, и старалась сосредоточиться, чтобы определить, где сейчас находится Хамелеон. Ночной Конь всегда говорил ей, где находится ожидающий сновидения человек, но Аймбри сама могла находить людей, которых она хорошо знала или которые думали о ней. По крайней мере, так считала сама кобылка, прежде никогда не пробовавшая определять местонахождение человека, которого она не знала.
Ее шестое чувство не отказало. Определив направление, путешественники тронулись в путь. Женщина спала на подстилке из веток кустарника, в то время как дневной конь пасся неподалеку. Очевидно, они достаточно хорошо исследовали эту местность и сочли ее вполне безопасной для привала. У Хамелеон, несмотря на ее недалекий ум, был очень развит инстинкт самосохранения. Конечно, сейчас в Ксанте не было полностью безопасных мест, но все же тот, кто хорошо знал свою страну, мог найти себе надежное укрытие. Житель Мандении, к примеру, из-за своего незнания местных условий запросто мог стать добычей плотоядной травы или небольшого водяного дракона из протекавшей поблизости реки. А жители Ксанта без труда избегали этих опасностей, поскольку те были для них повседневной реальностью. Может быть, эти опасности тоже были частью защиты Ксанта от захватчиков.
При их приближении Хамелеон пробудилась от сна. — О, как я рада видеть вас целыми и невредимыми! — радостно воскликнула она. — Тут ко мне во сне явилась ночная кобылка. Сначала я подумала, что это ты, Аймбри, но потом поняла свою ошибку — эта лошадь принесла мне очень дурной сон о том, что Икебод был тяжело ранен. Боже, как приятно убедиться в том, что все это обычная иллюзия, сон!
— Нет, это действительно было так, — признался Икебод, — потому мы и вернулись сюда так поздно!
— Мы успели побывать в плену у жителей Мандении! — сообщил Гранди.
— Ах да, я припоминаю, это я тоже видела во сне! Как все это ужасно!
Тем временем дневной конь приблизился, радостно запрядав ушами. — Как приятно быть рядом с такой лошадью! — воскликнула Хамелеон, дружески хлопая коня по мускулистой шее, и дневной конь польщенно всхрапнул. Ему явно нравилась Хамелеон, как нравилась она всем, когда была в фазе поглупения, а красота ее расцветала особенно пышно.
— Мы воспользовались дымом от сожженных полей, чтобы маскироваться, — продолжал рассказывать о выпавших на их долю приключениях Гранди, — но переменившийся ветер все испортил. Жители Мандении нас увидели и окружили. Мы даже беседовали с их предводителем, карфагенянином Хасбинбадом. А потом пришел этот Всадник...
Дневной конь испуганно заржал.
— Да, Всадник был там, — продолжил Гранди свой рассказ, — он сказал нам, что ему пришлось заставить какого-то кентавра возить его в то время, когда в замке Ругна началась вся эта заваруха. Мы не знаем, что случилось с теми сторожами, о которых нам рассказала Аймбри. Может быть, ими закусил какойнибудь дракончик. Какое счастливое для нас избавление! Этот Всадник захотел узнать, как Аймбри удалось убежать от него в прошлый раз...
— И мне пришлось рассказать, как все было на самом деле, — виноватым голосом сказала Аймбри, — ведь он обещал отпустить нас, и он сдержал слово!
— Если он и сдержал свое слово, то только потому, что Всаднику было выгодно, чтобы вы оттуда убежали, — сказал дневной конь, — я хорошо, слишком хорошо знаю этого человека! Он ни для кого и никогда ничего просто так не делает!
— Да, но все-таки он отпустил нас, — сказал Гранди. — Может быть, это было сделано специально, чтобы потом следовать за нами и выследить всю нашу экспедицию. Но мы все равно от них удрали! Нам пришлось скакать прямо по воде, чтобы увидеться с Сиреной и исцелить раненого Икебода. Жители Мандении никак не могли следовать за нами все время. Я думаю, что мы провели этого Всадника!
— Я все-таки сомневаюсь в этом, — сказал дневной конь, — этот человек дьявольски хитер. Он, должно быть, позволил вам убежать, исходя из каких-то своих соображений. Может быть, он полагал, что эти карфагеняне все равно не позволят ему сделать Аймбри своей лошадью, поэтому он решил, что будет лучше, если эта кобылка не достанется никому. Такой уж человек этот Всадник — имеет извлечь выгоду из любой ситуации, везде ему все удается. И он определенно знает, где мы сейчас находимся. Нам немедленно нужно уходить на юг!
- Предыдущая
- 37/100
- Следующая
