Огр! Огр! - Пирс Энтони - Страница 78

• Предыдущая
• 78/82
• Следующая

— Я уверена, что где-то здесь есть путь вниз, — прошептала Танди. — Тут тонкие стены — я могу определить место спуска по их вибрации. У меня достаточно опыта в подобных делах. Гляди, вот ископаемое. — Она показала на что-то мерцающее, напоминающее скелет рыбы, но это что-то скрылось из виду, прежде чем Загремел успел его разглядеть.

Ископаемые все таковы: не хотят, чтобы их обнаружили. Они напоминали зомби — за исключением того, что обычно не слишком много путешествовали, а предпочитали затаиться где-нибудь на века. Загремел не представлял, на что могут сгодиться ископаемые, будь они живые или мертвые.

— Но я не могу найти лаз! — в отчаянии закончила Танди.

Загремел знал, что им нужно покинуть этот коридор как можно скорее. Он нацелил кулак и проломил дыру в стене. Открылся новый подземный зал. Он пролез через пролом, бережно неся Танди на руках.

— И верно! — воскликнула она. — Я забыла о твоей огрской силе! Она иногда удобна.

По покинутому ими тоннелю пролетел огненный вихрь — они убрались как раз вовремя!

— Вот он! — воскликнула Танди. — Нижний мир! Я никогда не была в этих местах, но все равно узнаю его. Несколько дней пути — и я дома! — Она задумалась. — Нет, здесь нет прямого пути. Эта... как называется та штука, которая делит Ксанф надвое? Не могу вспомнить...

— Провал, — сообщил Загремел, извлекая это из своей тускнеющей памяти. Лишившись поддержки интеллекта косящих глаз, он стал слишком туп, чтобы забывать так же быстро, как Танди.

— Да. Именно. Он, я думаю, отделяет этот сектор от того, где живу я. Однако...

Танди вела его по темному лабиринту, пока не стих шум, издаваемый разъяренной драконихой. Наконец они остановились у прохладной воды.

— Здесь она нас никогда не найдет. Это остудит ее пыл.

— Надеюсь, ты сможешь найти выход отсюда. Я, похоже, совсем запутался.

До земных глубин ограм не было никакого дела, они предпочитали иметь доступ к еде и дракам.

— Со временем, — безразличным тоном ответила она. — Какая разница, где мы будем...

— Ты забыла о цели нашего путешествия?! — поинтересовался Загремел.

— Какой цели? — невинно переспросила она. И тут Загремел вспомнил. Она более не искала исполнения желаний. Она отдала свою душу.

Но через мгновение Загремел понял, что легко может помочь Танди.

— У меня половина твоей души, — сказал он. — Возьми ее назад.

Он поднес руку к своей голове и потянул за ленту, прикрепленную к душе. Похоже, их души нравились друг другу, какими бы разными они ни были. Наконец ее душа легла ему на ладонь.

Затем он поднес слабо мерцающую полусферу к голове Танди и сделал несколько движений, словно втирая что-то. Душа снова влилась в нее.

— О, как хорошо! — воскликнула она. — Теперь я понимаю, как мне недоставало моей души — даже уменьшившейся вдвое!

Загремел, от чьей души вновь осталась только половина, внезапно почувствовал усталость. Он опустился на камень. Здесь было темно, но это даже неплохо — в темноте хорошо отдыхается.

Танди присела рядом с ним.

— Мне кажется, что моей душе одиноко, — сказала она. — Она была половинной, потом стала одним целым с твоей, а сейчас снова уменьшилась наполовину. И может быть, оставшаяся половина хуже.

— Твоя половина — лучшая, — отозвался Загремел. — Она милая, смелая и чувствительная, а моя — толстокожая и глупая.

— Но сильная и верная, — сказала Танди. — Они дополняют друг друга. Человек в целом должен быть и сильным, и чувствительным.

— Но не огр, — ответил он. Однако задумался. Она нежно погладила своей маленькой ручкой его лапищу: — Ладно, Загремел, теперь я вспомнила о цели нашего путешествия. Я хотела найти себе хорошего мужа, а ты...

— ...Хорошую жену, — закончил Загремел. — Я сам этого не знал, но, похоже, знал добрый волшебник. Потому он и послал меня туда, где я мог ее найти. Но почему-то мысль о том, чтобы разделить остаток своих дней с огрицей, меня больше не привлекает. Не знаю уж почему.

— Потому что истинные огры и огрицы слишком грубы, — сказала она. — А ты и в самом деле не такой, Загремел.

— Может, я и не был таким, пока на мне лежало проклятие интеллектом. Но когда избавился от проклятия, я возвратился в свое естественное состояние.

— А ты уверен, что твое естественное состояние — это неотесанность огра?

— Я воспитан так, чтобы ломать железные деревья одним ударом кулака, — сказал он. — Сражаться с драконами и стирать их в порошок. Голыми руками выжимать соус из красного дерева. Размалывать камни в песок зубами...

— Это впечатляет, Загремел. И я видела, как ты проделывал кое-что из того, о чем рассказываешь. Но уверен ли ты, что не путаешь силу с грубостью и насилием? Со мной ты всегда был таким деликатным...

— Ты — другое дело, — ответил он с каким-то непонятным ему самому чувством.

— Чем рассказала мне кое-что, что она узнала от обыкновенного ученого. Мы с Чем о многом говорили, пока ты был в тыкве, там, в Пустоте, потому что не знали, выберемся ли оттуда хоть когда-нибудь. Ученого звали Икабод, и он знал маленькую поэму об обыкновенском монстре, похожем на тигровую лилию, только он не растение, а зверь.

— Мне приходилось сражаться с тигровыми лилиями, — сказал Загремел, — у них даже корни когтистые. Они еще хуже, чем львиный зев.

— Чем не могла точно вспомнить стихотворение. И мы обыгрывали его, рассказывая в нем о тебе. «Огр, о огр, светло горящий...» — Огры не горят!

— Горят, когда проходят сквозь огненную стену, — сказала она, — чтобы достать лодку и дать возможность всем остальным, проплыть мимо акул капитализма. Вот поэтому-то Чем и вспомнила стихи — она так сказала. Горящий огр. В общем, поэма рассказывает о том, как они идут ночью сквозь джунгли, огненные и злобные огры, и они ужасают.

— Да, — сказал Загремел, которому понравился образ.

— Мы славно повеселились. Для нас ты вовсе не был устрашающим. Ты — большой чудесный неуклюжий меховой шар, и мы никогда ни на кого бы тебя не променяли.

— Независимо от того, насколько ярко я горю, — уныло согласился он, потом решил сменить тему: — Как ты могла действовать без души? В прошлый раз, лишившись ее, ты была ко всему совершенно безразлична.

— Конечно, эта потеря нанесла мне сильный удар, — ответила она. — Но на этот раз я сама ее отдала; кроме того, у меня уже был опыт.

— Это не имеет большого значения, — возразил он. — Душа есть душа, и когда ее теряешь...

— Это имеет значение. То, что девушка отдает, может даже доставить ей удовольствие, в то время как отнятое силой может уничтожить ее.

— Но без души...

— Верно. Это только аналогия. Полагаю, я больше думала о любви.

Он вспомнил, как она рассказывала о демоне, который пытался ее изнасиловать. Неожиданно он ощутил ненависть к этому демону.

— Да, тебе нужен кто-то, кто сможет защитить тебя. Но мы никого не встретили за время путешествия, и теперь, выполнив волю волшебника, оба остались без ответа.

— Я в этом не уверена, — сказала она.

— Мы уклоняемся от темы. Как ты выжила без души? Половина твоей души сделала меня настолько сильным, что я смог победить огра; ты должна была стать настолько же слабой. Но этого не произошло.

— Ну, я же наполовину нимфа, — ответила она.

— Наполовину нимфа? Да, ты показалась мне нимфой, когда...

— Я всегда думала о себе как о человеке, так же как ты всегда представлял себя огром. Но моя мать — нимфа Самоцветик. Поэтому по крови я настолько же нимфа, насколько и человек.

— И в чем разница? — Он знал, что разница существует, но не мог ее определить.

— Нимфы вечно молоды, красивы и не слишком умны. Они не способны сказать «нет» мужчине. Моя мать — исключение. Чтобы выполнять свою работу, она должна быть сообразительной и надежной. Она остается очень красивой, красивее меня. Но она не так умна, как я.

• Предыдущая
• 78/82
• Следующая