Часовые Запада - Эддингс Дэвид - Страница 34

• Предыдущая
• 34/92
• Следующая

- Ну вот, - рассказывал Гарион, сидя рядом с Сенедрой в их голубой гостиной вечером . того же дня, - когда мы вернулись в замок Мандореллена и сказали, что они могут пожениться, Нерина сразу же нашла массу возражений.

- Я всегда думала, что она его любит, - сказала Сенедра.

- Любит, но после того, как она все годы была главным действующим лицом этой трагедии, ей стало жаль расставаться с этой ролью. Она никак не могла выбросить из головы мысли о благородном страдании.

- Не издевайся, Гарион. Сердце женщины - загадка.

- У меня от этих арендийцев голова болит. Сначала она навязала ему приданое - и немалое.

- Ну, это вроде разумно.

- Особенно если принять во внимание, что платить за него пришлось мне.

- Тебе? С какой стати?

- Ты забыла, что я ее опекун? Несмотря на ее высокопарный стиль и все эти "господин мой", торгуется она почище драснийского купца. Когда мы наконец сошлись в цене, мой кошелек успел изрядно похудеть. И еще ей понадобилось формальное письменное согласие, и вуаль, и дама для сопровождения, и кольцо, и цветы. А я с каждой минутой все больше выходил из себя.

- Ты ни о чем не забыл?

- Вроде бы нет.

- А разве Мандореллен не сделал ей предложения? - Сенедра наклонилась вперед, ее лицо приняло сосредоточенное выражение. - Я уверена, что она стала бы на этом настаивать.

- Ты права, я об этом чуть не забыл.

Она печально покачала головой.

- Ах, Гарион, - осуждающе произнесла она.

- Это было раньше - сразу после торговли о приданом. В общем, он сделал ей предложение, а я заставил ее согласиться, и тогда...

- Погоди минутку, - прервала его Сенедра, подняв вверх маленькую ручку. - Не торопись-ка. Что именно он сказал при этом?

Гарион почесал за ухом.

- Я, кажется, забыл, - признался он.

- Попытайся вспомнить, - настаивала она. - Пожалуйста.

- Значит, так, - задумался он, уставившись на резные балки потолка. - Сначала она возражала против того, чтобы он делал предложение до того, как они "получше познакомятся", по ее выражению. По-моему, она имела в виду все эти свидания в уединенных местах и любовные послания, цветы и нежные взгляды.

Сенедра бросила на него быстрый взгляд исподлобья.

- Ты знаешь, иногда ты кого угодно можешь вывести из себя. У тебя чуткости не больше, чем у деревянного чурбана.

- Что ты этим хочешь сказать?

- Не важно. Расскажи мне, что произошло потом.

- Ну, я и выложил ей напрямик, что не потерплю всей этой чепухи. Я сказал, что они уже давно знакомы и пора с этим покончить.

- Ты был просто очарователен, - саркастически заметила она.

- Сенедра, да в чем же дело?

- Не важно. Продолжай. Вечно ты тянешь кота за хвост.

- Я? Это ты меня все время перебиваешь.

- Да рассказывай же, Гарион.

Он пожал плечами.

- Да вот, собственно, почти и все. Он сделал ей предложение, она согласилась; потом я повел их в церковь.

- Слова, Гарион, - настаивала она. - Слова. Что именно он сказал?

- Ничего потрясающего. Что-то вроде "ты согласна взять меня в мужья, Нерина".

- Ах, - проговорила Сенедра дрогнувшим голосом. Он поразился, увидев слезы у нее на глазах.

- Да в чем же дело? - спросил он.

- Не важно, - ответила она и вытерла глаза тонким носовым платком. - А что она ответила?

- Она сказала, что у нее не было времени, чтобы обдумать ответ, поэтому я приказал ей согласиться.

- И?..

- Она сказала: "Я беру вас в мужья, господин Мандореллен, всем сердцем".

- Ах, - снова проронила Сенедра и опять поднесла платок к покрасневшим глазам. - Как это прекрасно.

- Ну, если ты так считаешь, - сказал он. - Мне это показалось слишком затянутым.

- Иногда ты просто безнадежен, - произнесла она. Затем грустно вздохнула.

- Мне никогда не делали формального предложения.

- Разумеется, делали, - возмущенно произнес он. - Разве ты не помнишь всю эту церемонию, когда вы с толнедрийским послом вошли в Тронный зал?

- Это я тебе делала предложение, Гарион, - напомнила она ему, тряхнув золотыми кудрями. - Я предстала перед твоим троном и спросила тебя, согласен ли ты взять меня в жены. Ты согласился, и на этом все завершилось. Меня ты никогда об этом не просил.

Он, нахмурив брови, задумался.

- Не может быть, чтобы не просил.

- Никогда.

- Ну, раз уж мы поженились, значит, это не так уж и важно, правда?

Лицо молодой женщины окаменело. Он перехватил ее застывший взгляд.

- Ну неужели же это так важно, Сенедра? - спросил он у нее.

- Да, Гарион. Важно. Он вздохнул.

- Ну ладно. Придется мне это сделать.

- Что сделать?

- Предложение. Выходи за меня замуж, Сенедра.

- Это все, на что ты способен?

Он окинул ее долгим, внимательным взглядом. Надо признаться, что вид у нее был очень соблазнительный. Одетая в бледно-зеленое платье, все в оборочках и кружавчиках, она сидела на стуле, выпрямив спину, капризно прикусив губу. Гарион поднялся с места, подошел к ней и элегантно опустился на колени. Взяв ее маленькую ручку в свои ладони, он испытующе заглянул ей в лицо, пытаясь изобразить то безграничное обожание, которое было написано на лице Мандореллена, когда он делал предложение прекрасной Нерине.

- Согласны ли вы, ваше императорское величество, взять меня в мужья? - спросил он. - Я почти ничего не могу предложить вам, кроме честного, любящего сердца и вечной преданности.

- Ты что, смеешься надо мной? - с подозрением спросила Сенедра.

- Нет, - сказал он. - Ты хотела официального предложения, вот я тебе его и сделал. Ну?

- Что "ну"?

- Ты согласна выйти за меня замуж?

Она лукаво поглядела на него, глаза ее сверкнули. Затем она нежно взъерошила ему волосы.

- Я подумаю, - ответила Сенедра.

- Что значит - подумаешь?

- Кто знает? - кокетливо сказала она. - Может, найдутся претенденты получше. Поднимайся, Гарион. Если ты так и будешь стоять на полу, твои штаны отвиснут на коленях.

Он поднялся на ноги.

- Ох уж эти женщины! - воскликнул он, театрально заламывая руки.

Сенедра наградила его одним из тех быстрых, исподлобья, взглядов, от которых, пока он не раскусил, что это просто притворство, у него всегда слабели колени.

- Разве ты меня больше не любишь? - спросила она дрожащим голосом, изображая маленькую девочку.

- Послушай, мы ведь договорились, что это больше не повторится?

- Но это же особый случай, дорогой, - ответила она. А затем, рассмеявшись, соскочила со стула и обвила руками его шею.- Ах, Гарион, - смеясь проговорила она. - Я безумно тебя люблю.

- Надеюсь, что так оно и есть, - произнес он и, крепко обняв свою драгоценную жену, поцеловал ее в губы.

На следующее утро, одевшись довольно небрежно, Гарион постучал в дверь личных покоев Сенедры.

- Да? - откликнулась она.

- Это Гарион, - сказал он. - Можно мне войти?

Воспитание Польгары не прошло для него бесследно. В Сендарии ему так прочно привили хорошие манеры, что, даже будучи королем, он всегда спрашивал разрешения прежде, чем войти к кому-нибудь в комнату.

- Конечно, - ответила она.

Отворив дверь, он оказался в комнате, сплошь отделанной драпировками из розового атласа и светло-зеленого бархата. Арелл, любимая фрейлина Сенедры, смущенно поднялась со стула и склонилась в реверансе. Арелл была племянницей сенешаля Бренда, дочерью его младшей сестры. Она представляла собой образец алорийской женской красоты - высокая, светловолосая и полногрудая, с обернутыми вокруг головы косами, глубокими голубыми глазами и нежно-молочным цветом кожи. Они с Сенедрой стали близкими подругами и много времени проводили вместе, шепчась и хихикая. Арелл всегда густо краснела, когда в комнату заходил Гарион. Он не мог понять почему, но втайне подозревал, что Сенедра рассказывает своей фрейлине кое-какие интимные подробности их супружеской жизни, которые следовало бы держать при себе.

• Предыдущая
• 34/92
• Следующая