Сияющая Цитадель - Эддингс Дэвид - Страница 34

• Предыдущая
• 34/121
• Следующая

– Развлекается вовсю. Политическая ситуация в Материоне сейчас очень запутанна, а ты же знаешь, как мама обожает политику.

– Я рад, что она счастлива. Ты обязательно расскажешь нам об этом, но давай вначале минуем Эдек и оставим далеко позади этот кинезганский отряд. Я не люблю, когда за мной гонятся по пятам.

– Тогда вели всем остановиться и возьми у Вэниона карту. Нам надо точно знать, куда мы отправимся на этот раз.

– Я к этому никогда не привыкну, – содрогаясь, пожаловался Келтэн, когда в один подернутый сумерками миг они покрыли полсотни лиг пустыни.

– Твоя карта не слишком точна, Вэнион, – критически заметила Афраэль. – Мы должны были оказаться по другую сторону этого утеса. – Она указала на иззубренный скалистый пик, торчащий посреди пустыни.

– Не я рисовал эту карту, – слегка оправдываясь, ответил Вэнион. – Да и потом, какая разница? Мы ведь и так угодили почти в цель – в нескольких милях от места, куда хотели попасть.

– Ты узнал бы, в чем состоит разница, если б мы перемещались над морем, – ядовито отозвалась она. – Это было бы уж чересчур неточно.

Вэнион взглянул через плечо на запад.

– Солнце почти зашло. Почему бы нам не сойти с дороги и не устроиться на ночь? Если уж у нас возникла проблема, найдем спокойное местечко, где ее можно будет без помех обсудить.

Спархок усмехнулся. Несмотря на все уверения, что, дескать, больше он не магистр пандионцев, Вэнион машинально принимал на себя командование всякий раз, когда забывал о своем изменившемся статусе. Спархок отнюдь не возражал. Он привык принимать приказы от Вэниона, и, когда его друг брал на себя обязанности командира, Спархок избавлялся от докучных мелочей командования отрядом.

Проехав пару миль по пустыне, они устроились на ночлег в пересохшем речном русле, над которым громоздилась беспорядочная груда изъеденных временем булыжников. В отличие от пустыни в Рендоре, по большей части песчаной, кинезганская пустыня состояла из спекшегося под солнцем гравия, ржаво-бурого и совершенно бесплодного. Движущиеся дюны Рендора придавали тамошней пустыне хотя бы видимость жизни. Кинезга была безнадежно мертва. Голые, совершенно безлесные пики угрюмо вгрызались в небо, и безжизненное однообразие скал и гравия прерывалось лишь плоскими белесыми пятнами солончаков.

– Отвратительное место, – проворчал Улаф озираясь. Улаф привык к лесам и снежным шапкам на вершинах гор.

– Какая жалость, что ты так думаешь, – ухмыльнулся Келтэн. – Я уж подумывал продать его тебе.

– Да я бы его и даром не взял.

– Подумай о положительной стороне. Здесь почти не бывает дождей.

– По-моему, в этом-то и беда.

– Зато здесь пропасть дичи.

– В самом деле?

– Змеи, ящерицы, скорпионы – и все такое прочее.

– Ты что, пристрастился к печеным скорпионам?

– А… э-э, пожалуй, что нет.

– Значит, я не стану тратить на них стрелы.

– Кстати, о еде…

– А разве мы о ней говорили?

– Эта тема сама возникает время от времени. Ты умеешь разводить костер из камней?

– Пока нет.

– Тогда я вызываюсь готовить ужин. Я не видел поблизости не то что сучка или сухой ветки – даже опавшего листка. Ну что ж, холодная пища еще никогда никому не вредила.

– Без огня мы сможем обойтись, – сказал Вэнион, – но коням понадобится вода.

– Афраэль и я позаботимся об этом, дорогой, – заверила его Сефрения.

– Отлично. Думаю, мы сможем задержаться здесь на день-два. Спархоку и Афраэли нужно поработать с Беллиомом над проблемой точности. – Он вопросительно взглянул на Богиню-Дитя. – Много времени это у вас займет?

– Не знаю, Вэнион. Когда я делаю это, мне нужно обращаться к приметам местности, так что я знаю, где нахожусь, как бы быстро я ни двигалась. Беллиом же перемещается из одного места в другое мгновенно и безо всяких примет. Это совершенно другое дело. Либо Спархоку и мне нужно узнать, как именно действует Беллиом, либо нам придется заставить его понимать, что именно нам от него нужно.

– И какой способ легче? – спросил Халэд.

– Не знаю. Вполне вероятно, что и тот и другой – очень и очень нелегки. Мы выясним это завтра утром. – Она поглядела на Вэниона. – В этом месте мы более или менее в безопасности?

Вэнион поскреб короткую серебристо-седую бородку.

– Никто не предполагает, что мы можем оказаться именно здесь. На нас могут наткнуться случайно, но настоящих поисков вряд ли нужно ожидать. Они не знают, где мы, а кольца надежно укрыты, и наш таинственный приятель не сумеет их учуять и выследить по ним нас. Да, я бы сказал, что здесь мы в безопасности.

– Отлично. Значит, у нас есть еще время. Используем его для того, чтобы Спархок и Беллиом привыкли друг к другу. Пока что не происходит ничего особенно важного, так что два-три промаха ничему не навредят. Вот потом они могут оказаться гибельными.

Сефрения так и не сказала им, откуда на следующее утро взялась вода, но она была ледяная, с привкусом талого снега. Озерцо маняще искрилось в тени ржаво-бурого валуна, и само его присутствие позволило путникам вздохнуть с облегчением. Вода – главная забота для тех, кто путешествует в пустыне.

Флейта увела Спархока, Халэда и Телэна подальше от лагеря, на широкую, усыпанную гравием равнину.

– Здесь скоро будет очень жарко, – посетовал Телэн.

– Да, наверное, – кивнула девочка.

– Зачем вам понадобились я и Халэд?

– Рыцари нужны Вэниону на случай, если кто-нибудь наткнется на лагерь.

– Ты меня не поняла. Зачем вам вообще нужны спутники?

– Затем, что Спархоку придется переносить с места на место людей и коней, а не мешки с зерном. – Она поглядела на карту Вэниона. – Проверим, Спархок, сумеет ли Беллиом доставить нас вот сюда, – Флейта ткнула пальцем в значок на карте.

– Как выглядит это место? – спросил он.

– Почем мне знать? Я там тоже никогда не бывала.

– Ты дала мне только название, Афраэль, и больше ничего. Почему бы нам не поступить так, как мы сделали, когда перемещались в Корван и прыгали по разным местам, чтобы ввергнуть в смятение нашего противника? Скажи Беллиому, куда мы хотим попасть, а я отдам ему приказ.

– Я не всегда буду под рукой, Спархок. Иногда мне придется покидать вас. Если помнишь, мы хотели научить тебя обращаться с Беллиомом без моего вмешательства.

– Но от одного названия мало проку.

– Там будут деревья, Спархок, – сказал Халэд. – Оазис, как правило, это водоем, а там, где вода, всегда растут деревья.

– И наверное, там есть дома, – прибавил Телэн. – Должны быть дома, если уж в Кинезге вода такая редкость.

– Глянем-ка на карту, – предложил Спархок. Он долго и внимательно разглядывал карту.

– Ладно, – сказал он наконец, – попробуем и посмотрим, что из этого выйдет.

Он поднял крышку на рубине своего кольца и коснулся ободком золотой шкатулки.

– Откройся, – велел он. Затем надел второе кольцо и вынул из шкатулки Беллиом. – Это опять я, – сказал он камню.

– Что за глупости, Спархок! – фыркнула Афраэль.

– Формальные представления занимают слишком много времени, – ответил он. – Что, если мне придется действовать второпях?

Он подробно представил себе пустынный оазис – водоем, окруженный пальмами и белыми домами с плоскими крышами.

– Доставь нас туда, Голубая Роза, – приказал он.

Воздух дрогнул и налился сумеречным светом. Затем сумерки рассеялись, и они увидели оазис – в точности такой, какой он мысленно воображал.

– Вот видишь, Спархок, – самодовольно сказала Афраэль, – не так уж это и сложно. Спархок даже рассмеялся.

– Да, пожалуй, у меня все же получится.

– Телэн, – сказал Халэд, – поезжай-ка к домам и спроси у кого-нибудь, как называется это место.

– Это Джубай, Халэд, – сказала Афраэль. – Куда мы хотели попасть, туда и попали.

– Но ты же не против, чтобы мы это проверили? – с невинным видом осведомился он.

Флейта одарила его хмурым взглядом.

• Предыдущая
• 34/121
• Следующая