Владычица магии - Эддингс Дэвид - Страница 5

• Предыдущая
• 5/99
• Следующая

– Но это так неудобно! Конечно, он очень красивый, но иногда холодит, а иногда слишком греет, кроме того, по временам бывает ужасно тяжелым. И цепь так натирает тело! Не привык я к украшениям!

– Это не совсем украшение, дорогой, – ответила тетя Пол. – Со временем привыкнешь.

– Может, почувствуешь себя лучше, – рассмеялся Волк, – если узнаешь, что твоя тетя свыклась со своим только через десять лет. Я просто уставал твердить ей, что нельзя снимать амулет!

– Не понимаю, почему нужно именно сейчас говорить об этом! – холодно ответила тетя Пол.

– У тебя тоже такой есть? – с любопытством спросил старика Гарион.

– Конечно.

– Значит, мы все должны их носить?

– Это семейная традиция, Гарион, – объявила тетя Пол тоном, не допускающим дальнейших споров.

Холодный влажный ветер, свистевший в руинах, чуть-чуть разогнал туман.

Гарион вздохнул:

– Скорей бы уж Хеттар приехал. Как хочется уйти отсюда подальше! Это место похоже на кладбище.

– Оно не всегда было таким, – очень тихо сказала тетя Пол.

– А каким же?

– Здесь было так хорошо! Высокие стены, гордые башни... Мы все думали, город будет стоять вечно!

Она показала на беспорядочную поросль кустов, пробивающихся сквозь камни.

– Когда-то тут был разбит великолепный сад с цветочными клумбами, где дамы в шелковых платьях сидели на скамейках, а молодые люди пели любовные песни, стоя под забором, окружавшим сад. Голоса юношей были так нежны, а дамы вздыхали и бросали через стену ярко-красные розы. А в конце этой улицы, на выложенной мрамором площади, встречались старики, чтобы вспомнить минувшие войны и покинувших этот мир соратников. За площадью стоял дом с верандой, где я часто сидела с друзьями, любуясь звездным небом, а мальчик-паж приносил нам охлажденные фрукты, и соловьи пели так, что казалось, их сердечки вот-вот разорвутся.

Голос ее на мгновение замер.

– Но потом пришли астурийцы, – с каким-то ожесточением продолжала тетя Пол, – и ты поразился бы, узнав, как мало времени надо, чтобы разрушить то, что создавалось веками!

– Не мучай себя, Пол, – прошептал Волк. – Такое иногда случается, и мы почти ничего не в силах сделать.

– Я могла бы помочь, отец, – отозвалась она, по-прежнему не сводя глаз с развалин, – но ты ведь сам не позволил мне, помнишь?

– Ты опять за свое, Пол? – устало спросил старик. – Мы должны мужественно переносить потери. Весайтские аренды все равно были обречены, и в лучшем случае ты смогла бы отдалить неизбежное всего на несколько месяцев. Мы просто не имеем права пытаться исправить неисправимое и вставать на пути неизбежного.

– Ты и раньше это говорил. – Тетя Пол взглянула на буйную поросль деревьев, теряющуюся в тумане. В шепоте проскользнула странная, перехватывающая горло нотка:

– Не думала, что лес так скоро все завоюет...

– Но прошло почти двадцать пять веков, Пол.

– Правда? А кажется, будто все происходило в прошлом году.

– Не думай об этом. Только зря себя мучаешь. Почему бы нам не войти внутрь? Этот туман сильно действует на нервы.

Тетя Пол бессознательным жестом обняла Гариона за плечи, и все направились к башне. Слезы навернулись на глаза мальчика, когда он ощутил аромат, исходящий от ее одежды, и почувствовал близость родного человека. Вся холодность их отношений, так возросшая за последнее время, исчезла, казалось, за эти несколько мгновений.

Помещение в основании башни, сложенной из таких огромных камней, что ни время, ни упорно проталкивающиеся повсюду корни деревьев были не в силах ее разрушить, оставалось относительно целым и защищало от ветра. Широкие пологие своды поддерживали низкий, выложенный камнем потолок, и комната из-за этого походила на пещеру. В дальнем конце между грубо отесанными плитами зияла большая трещина, служившая неплохим дымоходом.

Накануне, в вечер приезда, когда все ввалились сюда, мокрые и замерзшие, Дерник, обстоятельно рассмотрев дыру, быстро сложил грубый, но вполне пригодный очаг из булыжников.

– Сойдет! – решил он. – Не очень красивый, конечно, но несколько дней послужит.

И теперь, когда Волк, Гарион и тетя Пол вошли в зал, в очаге уже ярко горел огонь, отбрасывая колеблющиеся тени на низкие своды и излучая благословенное тепло. Дерник, в тунике из коричневой кожи, складывал дрова у стены. Бэйрек, огромный, рыжебородый, позвякивал кольчугой, начищая меч. Силк, одетый в рубашку из неотбеленного холста и черный кожаный жилет, лениво растянулся на тюках, бросая от нечего делать игральные кости.

– Хеттар не появился? – поднял глаза Бэйрек.

– Слишком рано еще, – ответил Волк, подходя к очагу.

– Почему бы тебе не сменить башмаки, Гарион? – предложила тетя Пол, вешая синий плащ на колышек, вбитый Дерником в трещину на стене.

Гарион снял узел с вещами и стал в нем рыться.

– И носки тоже, – добавила она.

– Туман рассеялся? – спросил Силк господина Волка.

– Ни чуточки.

– Если мне удастся уговорить вас отодвинуться от, очага, я займусь ужином, – неожиданно деловито объявила тетя Пол, вынимая окорок, каравай ржаного крестьянского хлеба, мешок сушеного гороха и с дюжину дряблых морковок.

На следующее утро после завтрака Гарион натянул камзол, подбитый овечьим мехом, застегнул пояс с мечом и отправился в затянутые туманом развалины высматривать Хеттара. Такое задание он дал себе сам и был благодарен друзьям – ведь ни один не упомянул, что в этом нет необходимости.

Пробираясь через покрытые слякотью улицы к разрушенным западным воротам города, он изо всех сил пытался изгнать из головы невеселые мысли, так омрачившие вчерашний день, поскольку ничего не мог предпринять в этих обстоятельствах и только попусту изводил и мучил себя.

Но к тому времени, как Гарион добрался до ворот, он все же чуть успокоился.

Стена немного защищала от ветра, но липкая сырость все же забиралась под одежду, а ноги успели замерзнуть. Дрожа от озноба, Гарион тем не менее приготовился ждать. Уже в нескольких шагах ничего нельзя было разглядеть из-за тумана; оставалось только прислушиваться. Постепенно удалось различить звуки: шорохи в лесу за стеной, стук капель, срывающихся с деревьев, шлепки соскальзывающих с ветвей снежных комьев, ритмичное постукивание дятла, трудившегося над сухим стволом.

• Предыдущая
• 5/99
• Следующая