Скиннер - Эшер Нил - Страница 84

• Предыдущая
• 84/98
• Следующая

Антифотонная пушка вышла из строя, оставались ракеты, но они не могли вылететь из залитых расплавленным металлом пусковых установок, такая же участь постигла и пушку. Впрочем, это не имело особого значения, потому что он не мог оставаться в воздухе с неисправным антигравитационным двигателем. Кувыркаясь, он иногда видел прадорский зонд. Судя по всему, ему тоже не поздоровилось. Последний шанс? Снайпер включил термоядерный двигатель в идеально рассчитанный момент, выдвинул оставшиеся ноги и взял на таран вражеский зонд. Прадор мгновенно набрал скорость и перевернулся, пытаясь стряхнуть с себя противника.

– Знаешь, – сказал Снайпер, – когда ситуация становится безвыходной…

Ответом послужил разнесшийся в эфире слабый крик падавшего на один из атоллов прадорского зонда.

– Снайпер… Снайпер? – посылал в эфир вызов Блюститель и не получал в ответ даже несущую частоту. – ПР-1, ПР-2, что произошло?

Сначала в эфире послышалось неясное жужжание, и лишь потом Блюститель услышал ответ.

– Снайпер схлестнулся с двумя боевыми прадорскими зондами. Мы не смогли его найти, – объяснил Второй.

– Да, он их уделал! – добавил Первый.

– Похоже, они тоже уделали его, – заметил Второй и передал Блюстителю то, что успел перехватить из последних переговоров Снайпера.

«Был упрямым, таким и остался до самого конца», – подумал Блюститель. Попав в такую кризисную ситуацию, Снайпер мог переподчиниться, но предпочел остаться личностью, погиб как герой, в бою. Какая потеря!

– Первый и Второй, присоединяйтесь к зондам рядом с островом Скиннера, – приказал Блюститель и подключился к Двенадцатому. – Двенадцатый, я хочу, чтобы ты погрузился на дно впадины и нашел наконец этот прадорский корабль. Мы до сих пор не знаем, против кого воюем.

– Уже лечу, – доложил Двенадцатый.

Наблюдателей в том секторе не осталось, и Эбулан вынужден был послать находившийся рядом аппарат. Получив приказ, зонд, напоминавший маленького прадора с приваренными к нижней части ускорителями, вылетел из зарослей водорослей, в которых прятался, и быстро набрал высоту, затем на двадцать секунд перешел в гиперзвуковой режим, потом отключил ускорители и полетел вдоль цунами. Эбулану он передавал изображение судов, качавшихся после прохождения первой огромной волны, с натянутыми до предела парусами. Возможно, пара судов утонула, но не больше – заложенная на «Ахаве» антипланетарная бомба находилась слишком далеко и не смогла вызвать значительные разрушения. Затем зонд передал информацию о приближающихся с гиперзвуковой скоростью объектах. Сообщение было прервано, потому что зонд превратился в светящееся облако испарившегося металла.

Разъяренный прадор заметался по комнате, и лишь через несколько секунд к нему вернулась способность мыслить ясно. У Врелла скоро должен был начаться период трансформации, и для достижения цели он был бесполезен. Можно было использовать оставшихся в его распоряжении «болванов», но для этого необходимо было снова подключить модули управления, а Эбулан опасался это делать. Он не хотел снова почувствовать боль, передаваемую их телами. Любой «болван» не чувствовал боли – у него была нервная система, но не было мозга, который мог бы интерпретировать должным образом поступающие от нервной системы сигналы. Мозгом обладал только сам Эбулан. Модули рабов, заменявшие мозги, являлись лишь устройствами для перевода устных приказов в действие или являлись интерфейсами между нервной системой «болвана» и управляющим разумом прадора.

У него не было «болванов», не было Врелла, не было вторых детей. А боевые зонды? Эбулан резко развернулся и подлетел к экранам. Он использовал модуль управления разрезанного пополам «болвана» для создания сквозного канала связи. На белых экранах не было ничего, кроме помех. Неужели все зонды уничтожены?

Эбулану было неприятно признать, что он абсолютно не контролировал ситуацию. Значит, пора покинуть планету? От таких мыслей у него возникал неприятный вкус во рту, как от недостаточно сгнившего человеческого мяса. Другие варианты имелись? Он рассмотрел системы вооружения корабля. Непродолжительный полет, залп или два из пучкового оружия, возможно, небольшой антипланетарный заряд, и все, кто прямо или косвенно знал о его участии в торговле лишенными разума людьми, превратятся в развеянный ветром прах.

Каковы последствия таких действий?

Блюститель, несомненно, будет атаковать… но являлась ли такая атака проблемой? Его подразумы могли уничтожить боевые зонды, правда, Эбулан до сих не мог понять, каким образом, так как считал, что на планете находились только полицейские зонды, не способные пробить броню корабля, тем более противостоять его оружию. Насколько грозным было контролируемое Блюстителем оружие? Будет ли оно эффективным, если между ним и целью находится планета? Свидетели, если кто-нибудь останется в живых после осуществления его плана, смогут сообщить лишь о нападении неизвестного прадорского эсминца. Самого Эбулана никто не видел. Он действовал более осторожно, чем раньше, когда каждый год прилетал на Спаттерджей, чтобы забрать очередную партию лишенных разума людей.

План нападения казался ему все более и более привлекательным. Впервые за тысячу лет он почувствовал прилив гормонов и жизненных соков, совсем как в молодости, когда у него были все ноги и целый веер рук. Прадорская медицинская наука давно установила, что подобные ощущения являются признаком старости, но Эбулан даже не задумался об этом.

Хиродонту, наконец, удалось развернуться так, чтобы вцепиться в пиявку, набрать полную пасть скользкой плоти и сжать челюсти. Это, впрочем, не помешало пиявке пожирать его дальше. Бегство приллов с туловища хиродонта говорило о том, что пиявка собирается оторваться, что она и сделала, оставив в теле жертвы огромную круглую дыру, которая была бы аккуратной и ровной, если бы из нее не торчали раздробленные кости и раздувшиеся внутренние органы. Слишком ослабший хиродонт вынужден был разжать челюсти и отпустить пиявку, после чего стал опускаться на глубину, оставляя за собой облако желудочного сока и крови. Чем глубже он опускался, тем сильнее сжималось его тело водой, в результате жизненно важные жидкости почти перестали вытекать, но недостаточно быстро, чтобы предотвратить падение давления в мозгу. Придя в сознание, только опустившись на самое дно, он увидел, что оказался в окружении гигантских моллюсков, обычно составлявших его рацион, которые собрались, чтобы осмотреть пустой панцирь одного из своих товарищей. Его низкочастотные вопли далеко разнеслись по морю, когда вся эта толпа решала изменить ситуацию, казавшуюся ей несколько… несправедливой.

Эрлин не могла не думать о том, как долго проживет она и Энн. Очень скоро Фриск вместе со своими наемниками начнет считать их помехой, а не ценными заложниками. И тогда их без промедления убьют. Батианцы сделали бы это с присущей настоящим профессионалам быстротой и точностью, в конце концов их наняли именно для этого. Фриск, напротив, постаралась бы извлечь максимальное удовольствие, убивая их медленно и мучительно. Эрлин достаточно хорошо разбиралась в людях, чтобы распознать в ней буйную психопатку.

– Стоять! – приказала Сван.

Они остановились в центре двора, и Эрлин заметила, как Энн пытается освободиться от проволочных наручников, которыми были скованы за спиной ее руки. Она хотела было предупредить ее о тщетности попыток разорвать многожильный трос из металлокерамических нитей, но передумала и стала осматривать крепость – в конце концов, откуда ей знать, сколько лет было Энн?

Тысячу лет назад Джей Хуп высадился на этом острове со своей командой пиратов, чтобы создать на нем постоянный тайный склад оружия и трофеев. Все они в разное время подверглись нападению пиявок и с удивлением обнаружили, что не стали стареть и умирать, а с возрастом становились более сильными и менее восприимчивыми к травмам и ранам. Уверившись в своей безнаказанности и неуязвимости, они в течение нескольких веков терроризировали этот сектор пространства, используя в качестве базы планету Спаттерджей [1], названную так по кличке Джея Хупа. Потом появились прадоры, началась война…

• Предыдущая
• 84/98
• Следующая