Степные разбойники - Эмар Густав - Страница 15
- Предыдущая
- 15/91
- Следующая
— Так почему же отец мой не сказал этого Охотнику За Скальпами? Напрасно!..
Такой ответ, которого он к тому же совершенно не ожидал, смутил монаха. Он понял, что перед ним один из тех людей, для которых угроза не имеет ни малейшего значения. Тем не менее он уже зашел слишком далеко, чтобы отступать, и поэтому решил дойти до конца, каковы бы ни были последствия этого.
— Может быть, и напрасно, — ответил он с недоброй улыбкой. — Во всяком случае, еще не поздно сообщить об этом старику, когда он возвратится.
— Пусть отец мой поступает по своему усмотрению, — сказал вождь сухо. — Моокапек знаменитый воин, и лай койотов никогда не был ему страшен.
— Полноте, полноте, индеец, вы неправы, — сказал Гарот, вмешиваясь в разговор. — Вы дурно истолковываете намерения преподобного отца относительно вас. Я убежден, что он вовсе не желает вредить вам ни в каком отношении.
— Моокапек — не старая баба, которую можно обмануть словами, — сказал корас, — очень ему нужно знать настоящие намерения человека, который во время разграбления моего селения и убийства моих братьев призывал врагов к зверствам и поджогам. Сашем сам сумеет отомстить и сделает это, не прибегая к помощи одного из своих врагов. Я сказал.
Произнеся эти слова, сашем встал, закутался в свой плащ из бизоньей шкуры и удалился широкими шагами, оставив своих собеседников смущенными отпором, которого они никак не ожидали.
Оба они некоторое время смотрели ему вслед с чувством восхищения, смешанного с гневом.
— Гм! — пробормотал наконец монах. — Собака! Индейское животное! Он поплатится за это!..
— Берегитесь, сеньор падре, — сказал Гарот, — теперь не время для этого. Оставим в покое этого человека, теперь мы все равно ничего не можем с ним сделать, давайте подумаем о другом. Все идет своим чередом, наступит момент и для того, чтобы отомстить ему — а до тех пор для нас самым лучшим будет скрывать наши чувства.
— Заметили вы, что когда Красный Кедр расставался с нами, он ни словом ни упомянул о своей пленнице?
— Это было ни к чему. Он прекрасно знает, что она здесь в безопасности. Бегство с этого острова невозможно.
— Это правда, но для чего похитил он эту женщину?
— Кто знает? Красный Кедр один из тех людей, в мысли которого проникать опасно. До сих пор мы не можем уяснить себе надлежащим образом суть его поступков. Пусть он возвратится и тогда, быть может, цель, которую он преследует, и выяснится.
— Женщина эта стесняет меня своим присутствием здесь, — сказал монах глухо.
— Что же делать! Там, в Санта-Фе, я не колеблясь предложил бы вам свои услуги, чтобы избавиться от нее. Теперь уже поздно, было бы безумием даже думать об этом. Да и в сущности, не все ли нам равно, здесь она или нет. Послушайтесь меня, примиритесь с ее пребыванием здесь и не думайте больше об этом. Ба-а! Не она помешает нам добраться до золотых россыпей.
Монах с неудовольствием покачал головой, но ничего не возразил.
Гарот завернулся в свой сарапе 17 , растянулся на земле и заснул. Брат Амбросио погрузился в серьезные размышления. О чем думал он? О какой-нибудь измене, без сомнения!
Когда женщина, стоявшая, прислонившись к стволу дерева, увидела, что разговор собеседников подошел к концу, она тихо возвратилась в свою хижину.
- Предыдущая
- 15/91
- Следующая
