Цветы на чердаке - Эндрюс Вирджиния - Страница 22
- Предыдущая
- 22/93
- Следующая
Я слушала, широко открыв глаза. Крис и близнецы тоже сидели завороженные.
— Потом, однажды, среди всего этого возник красивый мужчина. Его отец был моим дедушкой и умер, когда ему было всего три года. Его мать звали Алисия, и когда она вышла замуж за моего дедушку, ей было шестнадцать лет, а ему — пятьдесят пять. Поэтому, в принципе, она должна была прожить очень долго, чтобы увидеть своего сына взрослым человеком. К сожалению, Алисия умерла очень молодой. Моего дедушку звали Гариенд Кристофер Фок-сворт, и когда он умер, половина его состояния должна была отойти к младшему сыну. Но Малькольм, мой отец, получил право распоряжаться состоянием своего отца, назначив себя администратором, поскольку трехлетний мальчик, разумеется, не имел права голоса, а Алисия были его лишена. Когда мой отец захватил все под свой контроль, он выкинул Алисию и ее маленького сына. Они уехали в Ричмонд к родителям Алисии, и там она жила, пока не вышла замуж во второй раз. Она счастливо прожила несколько лет с молодым человеком, которого любила с детства, а потом он тоже умер. Дважды побывав замужем, дважды овдовев и оставшись одна с маленьким сыном, она вдобавок лишилась и поддержки родителей, которые тоже умерли. А потом, однажды, она обнаружила у себя на груди уплотнение и через несколько лет умерла от рака.
И вот тогда ее сын, Гаральд Кристофер Фоксворт-Четвертый, приехал жить сюда. Мы всегда называли его просто «Крис».
Затем, после некоторого колебания, она спросила:
— Вы знаете, о ком я говорю? Угадали, кто был этот молодой человек?
Я вздрогнула. Итак, вот кто такой этот загадочный двоюродный дядя.
— Папа… ты имеешь в виду папу, — прошептала я.
— Да, — сказала она и глубоко вздохнула.
Нагнувшись вперед, я посмотрела на моего старшего брата. Он сидел совершенно неподвижно, с блестящими глазами и странным выражением лица.
Мама продолжала:
— Ваш отец приходился мне двоюродным дядей, но он был всего на три года старше меня. Помню, как я увидела его впервые. Я знала, что к нам приезжает мой молодой двоюродный дядя, и хотела произвести хорошее впечатление, поэтому весь день я готовилась, завила волосы, приняла ванну и одела платье, которое на мой тогдашний взгляд было самым красивым и лучше всего мне подходило. Мне было четырнадцать лет, а в этом возрасте девушка впервые начинает ощущать свою власть над мужчинами. К тому же я знала, что мальчики считают меня красивой, и, наверное, в тот момент я окончательно созрела для того, чтобы влюбиться.
— Вашему отцу было семнадцать. Была поздняя весна, и он стоял посреди холла с двумя чемоданами и в стоптанных ботинках. Его одежда также выглядела изношенной, и он из нее явно вырос. Рядом с ним стояли мои родители, а он вертел головой из стороны в сторону, пораженный богатством дома, в который приехал. Я никогда не обращала внимания на то, что окружало меня. Я принимала это как должное и пока не вышла замуж и не лишилась всей этой роскоши вряд ли понимала, что росла в исключительных условиях.
Видите ли, мой отец, что называется, «собиратель». Он покупает все, что считается уникальными произведениями искусства, не потому, что ценит это искусство, но просто потому, что ему нравится чувство обладания. Он, наверное, хотел бы владеть всем, если бы это было возможно, особенно красивыми вещами. Я чувствовала, что я часть его коллекции objects d'art, и он собирался оставить меня себе, чтобы другие не смогли наслаждаться его собственностью.
Лицо матери залилось краской, и она смотрела куда-то вдаль, видимо, назад, в тот удивительный день, когда ее молодой двоюродный дядя ворвался в ее жизнь, чтобы произвести в ней такие изменения.
— Ваш отец приехал тогда к нам, такой невинный, такой чувствительный и доверчивый, знающий только настоящую привязанность, истинную любовь и
— бедность. Из четырех-комнатного коттеджа он приехал в огромный, величественный дом, ослепивший его своим великолепием и вселивший новые надежды. Он думал, что повстречал миг удачи и попал в настоящий рай на земле. На моих отца и мать он смотрел с нескрываемой благодарностью. Боже, мне до сих пор больно и жалко вспоминать его благодарность. Половина всего, на что он смотрел с таким восхищением, должна была по всем правилам принадлежать ему. Мои родители сделали все, чтобы он чувствовал себя бедным родственником.
Я увидела, как он стоит, освещенный бьющими в окно косыми лучами солнца, и остановилась посреди лестницы, не в силах ступать дальше. Его золотые волосы были окружены серебристым сиянием. Он был красивым — не просто симпатичным, а именно красивым, надеюсь, вы понимаете, что это разные вещи. Он обладал настоящей красотой, которая, казалось, излучалась изнутри.
Наверное, он услышал мои шаги, потому что поднял голову, и его голубые глаза засияли: о, я помню, как они засияли, а потом, когда нас представили, его взгляд потух. Так же, как и я, он был разочарован, узнав, что я его двоюродная племянница. Потому что в тот самый день, когда мы обменялись взглядами, он — стоя в холле, а я — на лестнице, в наших сердцах затеплился огонек, который все разрастался и разрастался до тех пор, пока мы уже были не в состоянии скрывать его.
Я не буду заставлять вас выслушивать историю нашей любви, — сказала она, увидев, как Крис пытается смущенно спрятать лицо, а я беспокойно двигаюсь. — Просто скажу, что это была любовь с первого взгляда. Так иногда происходит. Может быть, он был готов влюбиться, как и я, и судьба распорядилась так, что мы встретились, а может быть нам обоим не хватало тепла и внимания. Моих старших братьев тогда уже не было — они погибли от несчастных случаев; и у меня было очень мало друзей, потому что никто не был «достаточно хорош» для дочери Малькольма Фоксворта. Я была его наградой, его paдостью, если он и рассчитывал отдать меня какому-нибудь мужчине, то за очень, очень добрую цену. Поэтому мы с вашим отцом тайком встречались в саду и часами сидели, просто разговаривая, иногда качаясь на качелях вместе или по очереди, толкая друг друга. Стоя на взлетающей все выше и выше доске, мы забывали о времени и окружающем нас мире. Он рассказывал мне все свои секреты, а я ему — свои. Вскоре как-то само собой получилось, что мы признались друг другу в любви, и, правильно это было или нет, мы поняли, что должны пожениться. И мы должны были бежать из этого дома, вырваться из-под власти моих родителей, пока они не превратили нас в себе подобных, потому что именно эту цель они преследовали, принимая вашего отца и пытаясь изменить его, чтобы искупить то зло, которое, в их понимании, совершила его мать, вступив в брак с человеком намного старше себя. Они действительно дали ему все. Они относились к нему, как к собственному сыну, потому что он в какой-то мере заменял им двух погибших сыновей. Они послали его учиться в Йель, и он добился отличных результатов. Ты именно от него унаследовал свой ум, Кристофер. Он закончил университет за три года, но не мог использовать степень магистра, которую он получил, потому что на дипломе значилась его настоящая фамилия, а мы должны были скрывать ее. Первые годы совместной жизни были особенно трудными для нас, потому что он не мог использовать свое высшее образование.
Она замолчала и задумчиво посмотрела на нас с Крисом. Поцеловав светлые макушки близнецов, она озабоченно нахмурилась.
— Кэти, Кристофер, от вас я жду понимания. Близнецы слишком маленькие. Вы пытаетесь понять меня?
— Да, да, — закивали мы одновременно.
Она говорила на понятном мне языке, языке музыки и балета, романтической любви, прекрасных лиц и живописных ландшафтов. Кто сказал, что такое бывает только в сказках?
Любовь с первого взгляда. О, это должно произойти и со мной, я просто знала, что это случится, и он будет таким же красивым, как папа, излучающим красоту и волнующим мое сердце. Человек должен влюбляться — иначе он увянет и умрет.
— Теперь слушайте внимательно, — сказала она тихо, стараясь придать своим словам больше весомости. — Я должна сделать все от меня зависящее, чтобы снова понравиться отцу и чтобы он простил меня за то, что я вышла замуж за его сводного брата. Как только мне исполнилось восемнадцать лет, мы с вашим отцом сбежали, а через две недели вернулись и рассказали все родителям. С отцом чуть не случился удар. В ярости он изгнал нас обоих из дома и заявил, что больше не хочет нас видеть. И поэтому, как я, так и ваш отец, лишились наследства. Я полагаю, он собирался оставить ему некоторую сумму. Основная часть должна была остаться мне, ведь у моей матери тоже есть состояние, независимое от отцовского. Вообще, надо сказать, что отец женился на ней в основном именно из-за денег, хотя в молодости она была, что называется, интересной женщиной, не то чтобы красавицей, но в ней было какое-то властное, царственное благородство.
- Предыдущая
- 22/93
- Следующая
