Невеста в «шотландке» - Хокинс Карен - Страница 10

— Я уверен, что после смерти твоего отца, обида, должно быть, отступила.

— Странным образом стало только хуже. Я думаю, моя мать винила маму Кэт в проблемах своего брака, хотя они появились задолго до знакомства ее матери с моим отцом.

— Это же нелепо.

— Для меня это было сложно, — лицо Малкольма стало отрешенным. — Для Кэт это было болезненно. Но я привел свою мать в чувство, в конце концов. Я сказал ей, что если он хочет продолжать жить в Эдинбурге, в доме, который достался ей по завещанию от отца, она примет Кэт и представит ее обществу.

— Значит Кэт у нас девушка светская.

Странное выражение промелькнуло на лице Малкольма, но он быстро справился с собой.

— Это вряд ли. Кэт не… — шотландец помедлил в раздумии, затем пожал плечами. — Она не принята в обществе.

За этим стояло нечто большее, был уверен Девон. С другой стороны, было очевидно, что Малкольм не хочет ему об этом рассказывать.

Конечно, было вполне допустимо, что Кэт не была принята обществом из-за обстоятельств своего рождения. Это, а также то, что она была слишком смелая, слишком яркая, чтобы вписаться в брезгливую скуку разнеженного высшего общества. Нынче была мода на миниатюрных чопорных красавиц, а не на высоких амазонок с тем искрящимся золотом очарованием, которое могло сделать любое унылое утро ярким и радостным.

Девон заметил, что кивает, соглашаясь.

— Да, я могу представить, что она совсем не подошла.

Малкольм открыл рот, как будто собираясь, что-то сказать, но тут их взгляды встретились. И спустя один напряженный момент шотландец, по-видимому, передумал, и все, что он сказал, было: — О да. Я просто удивлен, что она вела себя так легкомысленно с тобой этим утром.

— Легкомысленно? Я бы с трудом это так назвал.

— Она позволила тебе поцеловать себя и не оторвала твой «прибор». Это называется легкомысленно, если речь идет о Кэт Макдональд.

Эти слова еще больше заинтриговали Девона. Это была горькая пилюля — узнать, что идеальная мишень для его флирта оказалась сводной сестрой хозяина замка. Но факт, что она была незаконнорожденной, что ее явно отвергло общество, и что она жила в Богом забытом коттедже в лесу, недалеко от замка, опять делал ее идеальным объектом для необременительного романа.

Ему нужен был какой-то отвлекающий маневр, чтобы защитить свою свободу до возвращения в Эдинбург. Кто-то, достаточно страстный, но не легко доступный, чтобы не пасть жертвой какой-нибудь охотницы за мужем, с крепкими родственными связями и именем, с которым пришлось бы считаться.… Если здесь вообще были охотницы за мужьями. Пока что замок казался необычно свободным от женских чар.

Хм. Девон задумался, а не был ли ему наконец-то дарован покой?

— Малкольм, надеюсь, я не прибыл в неподходящее время. Не хотелось бы беспокоить тебя, если ты уже занят другими гостями.

Малкольм поднял удивленный взгляд от тарелки.

— Другими гостями? — Вслед за Девоном он обвел глазами комнату. Хотя обеденный зал и не страдал от явного запустения, в отличие от остального замка, ему было далеко до идеальной чистоты. Ковровые дорожки явно стоило бы выбить, а в двух противоположных углах потолка свисала паутина.

— Раньше мы устраивали обеды каждую неделю, — сказал Малкольм. — Но сейчас все по-другому, — он махнул в сторону паутины. — Сейчас нас навещают только самые близкие подруги Фионы, и очень редко остаются на ночь. Жаль только, что сестра Фионы, Мюриен, навещает нас гораздо чаще. Она настоящая…

Тут дверь в комнату открылась — вошел запыхавшийся старый лакей, чье покрасневшее лицо олицетворяло всю мировую скорбь. Он остановился позади Малкольма, хрипя от натуги, и прочистил горло. И, поскольку, этот исключительно громкий и основательный процесс, казалось, лишил его остатков воздуха, молчание слегка затянулось.

Малкольм несдержанно вздохнул.

— Во имя святого Бернара! Просто передай, что сказала ее светлость!

Слуга неодобрительно покосился на Малкольма и с явным трудом прохрипел:

— Да, милорд. Ее светлость говорит, что она не присоединится к вам за завтраком.

Малкольм нахмурился.

— И это все?

Цвет лица старого лакея приблизился к нормальному, дыхание слегка выровнялось.

— Думаю, да, милорд.

— Ты думаешь? Другими словами, ты не помнишь?

Старик задумчиво поджал сморщенные губы.

— Я считаю… Я абсолютно уверен, что ее светлость больше ничего не сказала.

Малкольм бросил на стол салфетку, его голос сочился сарказмом.

— Ты абсолютно уверен? Ты утверждаешь, что она, кроме этого, ничего не сказала?

Слуга кивнул, выглядя очень довольным собой.

— Я обычно забываю что-то, если мне говорят больше, чем об одной вещи за раз, но в этот раз я запомнил все. — Его улыбка увяла. — Я думаю.

— Спасибо, Кетрон, — устало ответил Малкольм. — Я повидаюсь с леди Стрэтмор сам, как только закончу здесь.

— Да, милорд. — Все еще выглядя довольным, старик медленно повернулся и пошаркал к выходу.

Когда за ним закрылась дверь, Малкольм обернулся к Девону.

— Ты видишь, с чем мне приходиться иметь дело? Нет, ты это видишь?

Девон усмехнулся.

— Тебе нужны новые слуги.

— У меня были новые слуги. Хорошо обученные слуги. Замечательные слуги. Но они все ушли, потому что Фиона — он умолк, его щеки порозовели. — Я думаю, нет смысла скрывать, что не все складывается так, как хотелось бы. Мы хорошо ладили, — Фиона и я. Но потом, шесть месяцев назад, мы сильно поссорились из-за Кэт — из всех разногласий — именно из-за нее!

— Кэт? — поднял брови Девон.

— Мне не нравится сестра Фионы — Мюриен, и я пренебрежительно отозвался о ней. Это вышло случайно, хотя, если ты удосужишься встретиться с Мюриен, ты поймешь, почему я это сказал. Она красива снаружи, но ее амбиции невозможно вынести.

Девон собирался позаботиться о том, чтобы никогда не встречаться с Мюриен. Это был именно тот тип женщин, которого он хотел избежать.

Малкольм покачал головой.

— В общем, Фиона обиделась и сказала, что, по крайней мере, ее сестра не запятнала себя так, как Кэт, сбежав с… — он замолчал, и лицо его покраснело. — Не бери в голову. Тебе незачем слушать о наших семейных проблемах.

Ага! Девон был заинтригован и желал услышать больше, но вслух произнес только:

— Проблемы есть во всех семьях. — И это было на самом деле так. К примеру, над его семьей довлело страшное проклятье кольца, с которым приходилось считаться. Вот почему, в некотором смысле, было настоящей удачей получить подтверждение тому, что очаровательная, импульсивная, страстная Кэт была падшей женщиной. Падшие женщины не могли требовать замужества, если флирт превращался в нечто большее. Девон, конечно, не был намерен заходить дальше, чем ему было позволено; он никогда не брал того, что не давалось по доброй воле. Но страсть, которая присутствовала в поцелуе Кэт, позволила ему верить, что тут скрывался потенциал, который как раз приведет к тому самому большему.

Он незаметно взглянул на Малкольма. Обычно веселое лицо его друга сейчас было унылым. Он молча сидел, уставившись взглядом в наполовину пустую тарелку, плечи его поникли. Он заметил взгляд Девона и попытался вымучить улыбку.

— Я извиняюсь за отсутствие жены.

Вот почему, решил Девон, я никогда не женюсь. Вдруг показалось глупым переживать из-за этого кольца-талисмана. Будь оно хоть трижды волшебное, у Девона была своя защита от такой глупости. И выражение лица Малкольма, когда он жаловался на проблемы в браке, опять же добавило еще один несокрушимый ряд кирпичей в толстую стену вокруг Девона и его упрямого сердца.

— Чертовы женщины, — сказал Малкольм с вздохом. Он провел рукой по волосам, на его лице промелькнул намек на какое-то чувство.

Девон подумал обо всех тех случаях, много лет назад, когда они с Малкольмом смеялись над бедолагами, попавшими в силки смертельной болезни, имя которой — семейная жизнь. Похоже, теперь жертвой этой болезни стал сам Малкольм. Было, чертовски жаль.