Маньчжурская принцесса - Бенцони Жюльетта - Страница 59
- Предыдущая
- 59/77
- Следующая
Кортеж отправился на корму, где гостей ждал изобилующий яствами стол. Как и положено, лорд Шервуд предложил «Кате» сесть напротив него во главе стола, справа от себя хозяин усадил леди Куинборо, слева – Орхидею. Стол был круглый и гости могли легко общаться друг с другом, однако Орхидея немного упустила из виду «графа», который сидел справа от леди Куинборо. Ее же соседом слева оказался Гордон Беннет, отчего она облегченно вздохнула, ей тяжело было бы сидеть бок о бок с Альфиери.
Застолье было изысканным, но немного скучноватым: за «сладким мясом по-маршальски» бывшая фаворитка говорила практически одна, вспоминая Всемирную выставку в Париже в 1868 году, но воспоминания ее никого не увлекли. Когда подали луарского лосося под зеленым соусом, лорд Куинборо принялся рассказывать о ловле этих знаменитых рыб. Нога косули в перечном соусе заставила Джеймса Гордона Беннета вспомнить о подготовке к предстоящему автомобильному кубку, затем он рассказал о последнем подвиге Теодора Рузвельта. Тот, вопреки буре, разразившейся в сенате, назначил негра, мистера Грана, начальником таможни в Южной Каролине. Это сообщение несколько оживило трапезу, присутствующие англичане были решительно против решения Рузвельта. Леди Куинборо пришла на помощь соотечественнику и, воспользовавшись появлением жареных бекасов, посоветовала ему, как владельцу газеты, обратить внимание на юных американок, как это сделали французы, создав иллюстрированный журнал для молоденьких девушек «Неделя Сюзетты». Приключениями юной кокетки, бретонки Бекассины, зачитываются теперь не только французские девицы, но и их матери. Гордон Беннет согласился, что идея интересная, но вряд ли может быть перенесена на американскую почву. Княгиня Юрьевская, услышав, что речь идет о крестьянке, возмутилась и привела в пример русских мужиков, чьим положением никто не интересуется, и слава Богу. Перехватив нить разговора, княгиня пожаловалась на трудности цветоводства, а также на лень и недоброжелательность слуг.
– Покойный царь Александр очень вовремя позволил себя убить, не успев короновать эту мегеру, – прошептал лорд Куинборо на ухо Орхидее. – Только представьте себе его старость рядом с этой сварливой особой. Он показал пример героизма, женившись на ней, и очевидно, сидя в одиночестве на троне, получал некоторую передышку. Нам тоже пора от нее отдохнуть.
Его жена явно была того же мнения и, когда на стол подали восхитительные трюфели в горшочках, поблагодарила хозяина и поинтересовалась, как ему удается раздобыть все это великолепие, не покидая порта Ниццы. Затем она спросила его о дальнейших планах.
– Вы не похожи на человека, который долго сидит на одном месте, – заметила она. – К сожалению, в Америке вы бываете не часто.
– Чаще, чем вы полагаете, миледи. Я провел осень во Флориде, а также в вашем родном городе. Я очень люблю Новый Орлеан, несмотря на то, что это скорее французский город. Вот видите, вы несправедливы.
– Каюсь! Так куда вы направляетесь теперь?
– В Сингапур.
Гости зашумели, лорд Шервуд воспользовался этим и прошептал на ушко своей красавице-соседке.
– Возможно, я поеду и в Китай. Если вы хотите вернуться на родину, мадам, моя яхта к вашим услугам.
Неужели это неожиданное предложение еще один дар богов, подумала Орхидея. Как легко согласиться и, бросив все, уехать!
– Кто вам сказал, что я хочу вернуться? – спросила она.
– Никто. Просто интуиция. С тех пор как я предложил вам руку в ресторане Казино, у меня создалось впечатление, что вы играете какую-то роль и чувствуете себя не на своем месте. А после вашего разговора с Катей впечатление превратилось в убеждение. Не знаю, почему вы здесь, но, могу поспорить, вы хотите вернуться домой.
– Вы знаете, а у меня нет больше дома, как такового... Здесь ли, там ли...
– Ну что ж, я мог бы быть вашим дедушкой... На этом судне вы в полной безопасности. Поразмыслите над моим предложением. Мы снимаемся с якоря в среду на заре.
Больше лорд ни о чем не сказал и не спросил. К нему обратилась соседка справа, и Орхидея почувствовала признательность за то, что он ни на чем не настаивал, оставив ее наедине со своими мыслями. Гордон Беннет с головой ушел в смакование знаменитых трюфелей, запивая их «Шато-Петру», и совершенно не мешал Орхидее размышлять.
Вот оно, настоящее искушение, думала она. Как легко забыть все, что отравляло ее существование: и месть, и быть может, то странное чувство, которое она испытывала к Пьеру Бо и о котором не знала ничего наверняка. Не придется больше разыгрывать комедию, играть в прятки с полицией, бояться. Прекрасная белая яхта под британским флагом перенесет ее через моря в порт Таку, а там...
В этот момент Орхидея услышала голос Альфиери и вздрогнула. Он нахваливал весенний сезон на озере Мажор. Как она может уехать, пока он жив! Европа развратила ее душу, пора действовать!
Взяв один из стоящих перед ней бокалов, к которым она доселе не притронулась, Орхидея медленно осушила его до дна. Ее осенила идея: если удастся расправиться с убийцей в ночь накануне отплытия «Робин Гуда», никому не придет в голову искать ее на борту. Через некоторое время мощное судно покинет территориальные воды Франции, и она окажется вне пределов досягаемости французской полиции. Сам того не подозревая, лорд Шервуд предложил ей то, о чем Орхидея смутно мечтала: способ отомстить и при этом избежать французского суда. Может быть, обольстительная страна тому причиной, что Орхидея теперь очень хотела жить. Все равно где, лишь бы не в тюрьме!
Когда гостям предложили кофе, Орхидея улыбнулась хозяину.
– Вполне вероятно, я приму ваше приглашение, лорд Шервуд. Думаю, совместное путешествие будет необычайно приятным. Война давно кончилась, и я уверена, что наша великая императрица сумеет отблагодарить вас за мое возвращение.
– Вы так близки с ней?
– Она вырастила меня. Мое настоящее имя – Ду Ван... принцесса Ду Ван, но, пожалуйста, забудьте его теперь же.
– Будьте покойны, баронесса! Вам просто нужно быть на яхте раньше пяти часов утра.
Орхидея чуть его не расцеловала. Ни удивления, ни вопросов! Как истый англичанин, лорд Шервуд считал невозможным вмешиваться в тайны и личную жизнь дамы, которой он симпатизировал. Он сделал предложение, ей выбирать – согласиться или отказаться. И ничего более. Причины ее поступков его не интересовали.
Вдруг с древней стены замка выстрелила пушка, выпустив в голубое небо сноп белого дыма. Город, казалось, взорвался криками, звуками и красками. Гигантское чучело короля карнавала из папье-маше, сидящее на бочке, начало свое триумфальное шествие по городу в сопровождении Уланского Шампанского полка и Рыцарей вилки и ложки. Толпы людей в карнавальных костюмах вопили от восторга, приветствуя их недолговечного повелителя.
«Робин Гуд» встал на якорь напротив Оперы, с мостика открывался прекрасный вид на Английский бульвар, обсаженный пальмами и лавром – калейдоскопом зеленого, белого и розового, – на новые гостиницы, виллы, огромный пляж и пышную растительность за ним – излюбленное место сыновей туманного Альбиона.
Пройдя по главным улицам города, праздничный кортеж вышел, наконец, на Английский бульвар, теперь его можно было разглядеть даже без бинокля.
Лорд Шервуд снабдил биноклем каждого из приглашенных, так, чтобы все могли любоваться праздником, не боясь быть раздавленным огромной толпой. Воздух наполнился звуками фанфар. Орхидея, как и все, с удовольствием наблюдала за веселой беззаботной толчеей; треск петард напомнил ей китайский Новый год.
– Эти восторги не кажутся вам слишком вульгарными? – раздался голос рядом с ней. – Нужно не бояться потасовок, чтобы находиться там, в толпе. А я хотел бы показать вам завтра праздник цветов на Корсо.
«Граф» Альфиери облокотился рядом на поручень. У Орхидеи замерло сердце: пора вступать в бой. Она слегка улыбнулась, не отрываясь от бинокля.
– Мне уже предложили показать битву цветов. Спасибо, вы очень любезны, но я не люблю толпу, а завтра она наверняка не станет меньше.
- Предыдущая
- 59/77
- Следующая
