Холодное, холодное сердце - Эллиот Джеймс - Страница 20

• Предыдущая
• 20/69
• Следующая

Хаузер отошла в сторону, в спокойный уголок кафе, откуда могла видеть фасад дома. Вынула из сумки сотовый телефон и набрала номер главного редактора «Пост».

— Я получил твою статью, — сказал Питер Дэвидсон. — Хороший материал. Продолжай в том же духе.

— Я прошу об одном одолжении.

— Если я могу помочь...

— Может, это не имеет никакого отношения к тому, чем я сейчас занимаюсь, но чутье подсказывает мне...

— Что именно? Выкладывай.

— Помните Майка Калли, сотрудника ЦРУ, которого в прошлом году посадили в тюрьму?

— Смутно. Кажется, неуважение к Конгрессу и лжесвидетельство на слушаниях в Комитете по контролю над деятельностью разведки?

— Да, верно. Так вот, я только что видела его в Шарлоттсвиле.

— Ну?

— Год назад его приговорили к четырем годам заключения. Почему он на свободе?

— Ты ничего не слышала об условном освобождении?

— Сначала я как раз об этом и подумала. Но потом вспомнила, что федеральные власти отменили его несколько лет назад. За хорошее поведение они сокращают по одному дню в неделю. Для Калли это составило бы меньше года.

— Возможно, его адвокат подал апелляцию и назначен новый суд. В таком случае его могли выпустить под залог.

— Возможно, — сказала Хаузер. — Но выполните мою просьбу. Пусть кто-нибудь, близкий к этим кругам, проверит, так ли это.

— Что ты задумала?

— Еще сама толком не знаю. Просто полагаюсь на свое чутье.

— Позвони через час, — сказал Дэвидсон и положил трубку.

Сидя за маленьким столом, Хаузер заказала себе какой-то напиток с лимоном. Она была голодна, но ей не хотелось платить за еду, которую вряд ли сможет съесть. Почти целый час она сидела, попивая свой напиток, пока не увидела, что из-за дома появился Калли и пошел в ее сторону. Переставив стул, она повернулась к нему спиной, затем буквально вывернула шею, чтобы наблюдать за ним. Калли вошел в гараж, заплатил за стоянку и сел на свой мотоцикл.

Она подождала, пока Калли вырулит из гаража, перебежала через улицу, сунула работнику гаража больше денег, чем нужно, и бросилась к своей машине.

Выведя «порш» из гаража, она увидела Калли на мотоцикле в конце Элливуд. Он выжидал возможности вклиниться в непрерывный поток транспорта, идущего по Университи-авеню. Когда наконец он свернул, она подъехала к тому же углу и, пропустив пару машин, тоже вклинилась в поток и поехала за ним.

Калли проехал всего два квартала и у светофора свернул на Регби-роуд. Миновав еще несколько кварталов с многоквартирными домами, он въехал в спокойную, обсаженную деревьями улицу, застроенную с обеих сторон небольшими односемейными домами. Калли остановил мотоцикл на подъездной дорожке, ведущей к кирпичному дому в колониальном стиле, в конце первого квартала, и Хаузер тут же припарковала «порш» на другой стороне улицы, за какой-то машиной.

Здесь Калли поступил точно так же, как и около магазина. Рванул несколько раз переднюю дверь и, убедившись, что она не подается, обогнул дом. Подождав несколько секунд, Хаузер вытащила из сумки портативный телефон.

— Что вам удалось выяснить? — спросила она у главного редактора.

— Странная история, — ответил Дэвидсон. — Никаких апелляций не было. Но кто-то нажал на какие-то кнопки.

— Какие именно?

— Те самые, которые действуют быстро и эффективно... Это меня заинтересовало, и я позвонил своему другу, работающему в управлении тюрем. Два дня назад Калли в льюисбургской тюрьме посетил какой-то человек, похожий на сотрудника ЦРУ. На следующее утро он был на свободе.

— Так быстро?

— Да, так быстро. Ему сократили срок. Я позвонил судье, вынесшему ему приговор. Его Чести Хендриксу, который, будь на то его воля, перевешал бы всех преступников. Он сказал, что пересмотрел приговор, руководствуясь чувством сострадания. Ну какое может быть сострадание у этого черствого, как прошлогодняя булка, Хендрикса?

— Спасибо, шеф.

— Продолжай заниматься убийцей-маньяком, Джули. Не отклоняйся.

— Может, здесь есть какая-то взаимосвязь?

— Это можно допустить лишь с большой натяжкой.

— Не спорю. И все же это подозрительное совпадение.

— Поддерживай со мной связь.

В тот самый момент, когда Хаузер убрала телефон в сумку, кто-то вдруг отворил дверь ее «порша» со стороны пассажирского сиденья, и в нескольких дюймах от своей головы она увидела дуло полуавтоматического пистолета.

Она вдруг вспомнила другой такой же случай. Это было более двух лет назад, в квартире на Восточной восемьдесят шестой улице в Нью-Йорке. В ее лицо вот так же смотрело дуло пистолета. Тогда она тоже окаменела. Она отмела прочь это болезненное воспоминание, но ее взгляд был как будто прикован к дулу, и она не видела лица человека, который уселся с ней рядом на пассажирском сиденье. Когда она наконец пришла в себя, то заметила, что курок пистолета взведен, палец прочно лежит на спусковом крючке, а в холодных темно-голубых глазах на красивом ирландском лице таится нешуточная угроза.

— Не суйте мне в лицо свою чертову пушку, — сказала Хаузер.

— Заткнитесь и сидите тихо, леди. — Калли опустил дуло, направленное теперь в ее грудь. — Сейчас мы выясним, кто вы такая.

— Я уже сказала, кто я такая.

Калли схватил ее сумку и высыпал ее содержимое на пол перед собой. Свободной рукой выудил туго набитый комбинированный бумажник — чековую книжку и удостоверение личности в кожаной обложке. Открыл удостоверение личности с карточкой прессы, затем достал из бумажника водительское удостоверение и сравнил оба документа и фотографии.

— Удовлетворены? — спросила Хаузер. Она продолжала сидеть совершенно неподвижно, не отводя глаз от пистолета.

— Удовлетворен тем, что вы не лжете.

Калли осторожно снял палец с курка, поставил пистолет на предохранитель и засунул его в наплечную кобуру под кожаной курткой.

— Предупреждаю вас, в первый и последний раз. Держитесь от меня подальше.

— Это не очень дружелюбно, — сказала Хаузер, совершенно успокоившаяся после того, как револьвер был убран.

— Я человек недружелюбный, — сказал Калли и протянул руку, чтобы открыть дверь.

— Как вы думаете, что будет, если я выясню, кто хозяин магазина и дома, которые так вас интересуют?

— Большие неприятности для вас.

— Сейчас я вам скажу, что я предполагаю. Я предполагаю...

— Мне наплевать, что вы предполагаете...

— Два дня назад из тюрьмы внезапно и таинственно освобождают бывшего ведущего сотрудника ЦРУ, освобождают по постановлению судьи, который люто ненавидит его; и он сразу же приезжает в город, где идет настоящая охота на убийцу-маньяка. Что это, простое совпадение?

— Как вы уже сказали, я бывший сотрудник ЦРУ.

Больше я на них не работаю.

— Работа в ЦРУ — это на всю жизнь. Оттуда не уходят.

— Это верно только в отношении мафии. И я ничего не знаю об убийце-маньяке.

— Где же вы, черт побери, были весь прошлый месяц?.. Ах, извините. Так вы утверждаете, будто не знаете, что происходит в этом городе?

— Я не смотрю телевизор и вот уже целую неделю не читаю газет, — сказал Калли и вновь потянулся к ручке.

— Почему же вы в Шарлоттсвиле?

— Не ваше дело. Убирайтесь, пока целы.

— Что мое, а что не мое дело, решает мой главный редактор. Присутствие сотрудника ЦРУ в городе, где идет охота на убийцу-маньяка, может послужить темой для интересного репортажа.

— Я вижу, вы просто мужик в юбке.

— Едва ли это выражение применимо ко мне, — сказала Хаузер и, чтобы разрядить напряжение, скорчила комичную гримасу. — Пообедайте со мной. Я угощаю.

— Пообедать с вами? На кой черт?

— Докажите, что мы в этом городе не по одному делу, и я вас оставлю в покое. Никаких статей. Никаких пререканий. Даю слово.

Калли заколебался, обдумывая, какой страшный может получиться прокол, если эта Хаузер и впрямь накатает статью. Это привлечет внимание к его освобождению из тюрьмы, и если выяснится, что он вступил во временное сотрудничество с ЦРУ, поставит под угрозу всю операцию, за которую он взялся.

• Предыдущая
• 20/69
• Следующая