Рыжая кошка - Эйвел Джесс - Страница 3
- Предыдущая
- 3/11
- Следующая
Я мог бы сократить расстояние, но пока не спешил. Должен же он когда-нибудь выдохнуться, в конце-то концов! Впрочем, Голтаргон, хотя и не выглядел усталым, вел себя беспокойно. Метался из стороны в сторону, словно желая свернуть, но невидимая преграда не позволяла, и он несся дальше.
Я покосился на свою спутницу. Она поймала мой взгляд, широко улыбнулась и неожиданно подмигнула:
– Все продумано, охотник за оборотнями.
– Куда ты ведешь его? – выдохнул я.
– Увидишь.
Это мне совсем не понравилось, но возразить я не успел. Раздался истошный визг, и вепрь исчез.
– Остановись, – девушка вцепилась в мой рукав. – Не то улетишь вслед за ним.
Мы перешли на шаг и остановились у кромки обрыва. Внизу шумела река.
– Там дальше пороги, – сказала девушка. – Он не выберется.
– Зачем? – сердито спросил я. – Он был мне нужен живым.
– Тебе? Не рассказывай мне сказки, охотник.
Я свирепо посмотрел на нее и встретил безмятежный взгляд светло-зеленых, словно весенняя листва, глаз. Росточком моя спутница едва дотягивала мне до груди, и все же у нее каким-то образом получалось смотреть на меня, словно бы сверху вниз.
Только сейчас я смог разглядеть девушку. Золотисто-рыжие кудри до плеч, в которых запутались еловые иголки. Чуть вздернутый нос, острый подбородок, лукаво приподнятые уголки рта. Не красавица, отнюдь не красавица. И все же было в ней что-то такое, отчего у меня тут же прошла вся злость.
– Ладно. Не мне. Тем, кому я обещал разделаться с этим разбойником.
– Им – да. Но мне – мне, охотник, совершенно не нужно, чтобы Голтаргон был схвачен живым.
– Так ты его знаешь… знала?
– Пф-ф! – она фыркнула, забавно сморщив нос. – Он мой ученик, – сдвинула светлые брови. – Бывший.
– Так это ты…
– После все объясню, – она решительно тряхнула кудряшками. – У тебя весь живот в крови. А клыки у нашего общего знакомца были, вообще-то, ядовитые, чтоб ты знал.
– И что?
– Ну, у тебя есть на выбор два варианта, – она принялась деловито выбирать из волос хвоинки. – Или пару дней погостить у меня в замке, здоровье поправить. Или пожить самостоятельно… еще пару часов.
– В замке?
– Пф-ф! Решайся, что ли, охотник. Недосуг мне полночи в лесу торчать. Дела, между прочим.
– А где…
Договорить я не успел. Девушка закатала рукав куртки, коснулась пальцами широкого серебряного браслета на запястье, быстро пробормотала несколько слов, и прямо в воздухе перед нами возникли призрачные очертания открытой двери. Моя спутница нетерпеливо дернула подбородком, предлагая мне войти. Судя по всему, в моем выборе она нисколько не сомневалась.
– Ну, вот, теперь ты выглядишь намного лучше, – без церемоний заявила хозяйка замка, когда на следующий день я, умытый и причесанный, спустился в гостиную.
– Ты тоже, – ухмыльнулся я.
И ничуть не покривил душой. Изумрудно-зеленое платье шло моей спасительнице гораздо больше, чем мужской наряд, в котором я видел ее накануне. А глубокий вырез поневоле притягивал взгляд. Девушка заметила это и лукаво улыбнулась:
– Кстати, я так и не представилась. Кештиора Арнамагелльская, волшебница в пятом поколении, магистр Ордена Рубинового Трезубца и победительница трех подряд ежегодных магических турниров в Замке Единорога.
Она замолчала, явно ожидая, что ее слова произведут на меня должное впечатление. Вот только я отродясь ничего не слыхал ни о Кештиоре Арнамагелльской, ни об Ордене Рубинового Трезубца, ни о Замке Единорога. Не то, чтобы я не любил колдунов, иной раз и от них польза бывает. Просто – старался держаться от них подальше, полагаясь на честную сталь безо всех этих магических выкрутасов.
Похоже, великая волшебница Кештиора догадалась об этом и обиженно поджала губы.
Я вежливо улыбнулся:
– Конан из Киммерии. Для друзей – просто Конан. Ты спасла мне жизнь, Кештиора, и я теперь твой должник.
В ее глазах промелькнула ласковая и чуть печальная усмешка: так взрослый мог бы ответить на предложение ребенка помочь ему в битве. Что ж, улыбайся, всесильная чародейка. Я не в обиде. Как знать, быть может, когда-нибудь ты поймешь, что простая сталь порой побеждает там, где бессильна магия.
– Ты можешь называть меня Кешт.
– Благодарю, Кешт. Могу ли я спросить тебя кое о чем?
– Спрашивай, – она пожала точеными плечиками, наполнила два хрустальных бокала золотистым вином из тяжелого бронзового кувшина, протянула один мне и указала на кресло.
– Ты сказала, что Голтаргон – твой ученик. Как такое могло случиться? На его совести десятки загубленных жизней, а ты…
– А я не произвожу впечатления злодейки, – закончила она за меня. – Но ведь все очень просто, Конан-охотник. Видишь ли, я не учила его ни воевать, ни разбойничать. Я учила его магии… пыталась учить.
Между светлых бровей залегла сердитая складочка. Я отметил про себя, что гнев очень идет Кешт. Впрочем, улыбка ей шла не меньше.
– Особыми талантами он не блистал, – сказала волшебница, покачивая бокал в изящных пальчиках и любуясь игрой янтарных бликов. – И трудиться не желал тоже. Хотел всего и сразу. А так в нашем ремесле не бывает.
Я подумал про себя, что так не бывает ни в каком ремесле, но говорить ничего не стал. Не хотел ее прерывать.
– В конце концов, я так ему и сказала: попробуй, мол, себя в каком-нибудь другом деле, потому что здесь ты только теряешь зря время.
– А он?
– Он попросил наделить его способностью к оборотничеству. На прощание и в память о его жизни в Арнамагелле. У самого-то получалось через раз, в лучшем случае.
– И ты наделила? – против воли, в моем голосе прозвучал упрек.
– Наделила, – она приподняла брови. – А почему бы и нет? Я не отказываю просящим. К тому же, я опробовала на нем новый метод, который как раз пришел мне тогда в голову. И согласись, получилось неплохо. Очень и очень неплохо.
Она улыбнулась, откровенно гордясь своим мастерством.
– Да уж, неплохо. Полагаю, жители деревень, вокруг которых хозяйничал твой любимчик, премного благодарны тебе, – съязвил я. – Их-то ты за что осчастливила?
– Я ничего им не сделала, – она раздраженно дернула уголком рта. – В Арнамагелле Голтаргон мухи не обидел. А потом… потом он уже не имел ко мне отношения.
- Предыдущая
- 3/11
- Следующая
