Роза Йорков - Бенцони Жюльетта - Страница 71
- Предыдущая
- 71/76
- Следующая
Друзья с радостью согласились. Сама по себе возможность полюбоваться дивным собранием редкостей вдали от ревнивого взора красавицы Мэри казалась Альдо заманчивой, к тому же он не оставлял надежды осторожно намекнуть адвокату на опасные замыслы его супруги. Похоже, оба его желания могли теперь исполниться. А главное, Морозини надеялся этой поездкой развеять нахлынувшую на него тоску.
Князя постигло жестокое разочарование. Он наивно полагал, что, выйдя из тюрьмы, Анелька немедленно призовет его к себе, поблагодарит за все, что он для нее сделал, и нарисует радостную перспективу ничем не омраченного будущего, в котором сбудутся все его чаяния и надежды. Однако ничего подобного не произошло, никаких известий от нее он не дождался. Хорошо еще, что Бертрам Кутс, осаждавший вместе с другими репортерами дом на Гросвенор-сквер, сообщил ему, что леди Фэррэлс со своим отцом уезжает в замок дю Девон, в котором некогда провела медовый месяц. Она покидала лондонский дом, не желая оставаться в том месте, где произошла трагедия, и стремясь убежать от Сэттона, от нависших, словно черная тень, воспоминаний о муже и досаждавших ей чиновников, которым ее отец поручил проследить, чтобы она вошла во все права наследования. Что же намеревалась делать Анелька в дальнейшем, никто не знал.
Собственные планы казались Альдо еще более туманными. Одно только он знал наверняка: Адальбер согласился-таки ехать с ним на Адриатику, чтобы в уютной домашней обстановке проводить перенасыщенный событиями 1922 год. Раздосадованный Морозини, как никогда, нуждался в ободрении и согревающем присутствии тети Амелии, Мари-Анжелины, Дзаккарии и Чечины. Потом, конечно, если какие-нибудь дела не отвлекут его, можно будет вернуться вместе с другом в Лондон, чтобы отыскать наконец «Розу Йорков», следы которой затерялись всего только десять лет тому назад. Ну что такое какое-то жалкое десятилетие по сравнению с веками неизвестности!
Правда, за последнее время найти след алмаза так и не удалось: портной Эбенезер Леви не вернулся в свою мастерскую в Уайтчепле, что весьма обеспокоило его соседку. Она даже поделилась своими опасениями с двумя джентльменами, когда они были там в последний раз.
– Я уж думаю, не приключилось ли с ним чего!
Они тоже начинали об этом подумывать, и смутное чувство безнадежности усиливалось. Тем не менее Адальбер дал соседке Леви на всякий случай свой адрес и попросил, подкрепив свою просьбу вполне приличным вознаграждением, если портной все-таки объявится, ни под каким видом не сообщать ему об их посещении.
– На праздники я уеду во Францию, – прибавил он. – Но в январе вернусь и сейчас же прибуду к вам узнать все новости. Дело это гораздо серьезнее, чем вы предполагаете. Так что в ваших же интересах сохранять все в тайне, и если вы нам поможете...
Соседка, весьма довольная полученной суммой, поклялась молчать.
– А вдруг он так и не вернется? – вопрос Альдо был скорее риторическим. – Что будем делать? Не век же нам торчать тут!
– Обратимся к Аронову и с его позволения задействуем нашего друга Уоррена. Разыскивать пропавших – его работа.
– Тогда придется открыть ему всю правду.
– Всю не всю, а часть откроем! Там видно будет.
Итак, во второй половине хмурого, пасмурного дня Теобальд, подтянутый и чопорный, как и подобает слуге важной особы, вез друзей по суровым и безрадостным юго-восточным окрестностям Лондона к дуврской дороге, ведущей к Кенту через Кентербэри и Рочестер. Загородная резиденция Сент-Элбенсов находилась на юге самого обширного епископства Англии, недалеко от Эшфорда.
Лишь к концу их путешествия дождь перестал, небо расчистилось, и тогда друзьям стало ясно, почему Кент называют садом Англии, так же как Турень – садом Франции. Диккенс особенно любил эту провинцию. Джингль, герой знаменитого «Пиквикского клуба», так говорит о Кенте: «Кент, сэр, кто же не знает Кента! Яблоки, вишни, хмель и, конечно, красавицы!»
Красавицы в эту холодную пору сидели по домам, яблони и вишни осыпались, и все-таки загородный пейзаж радовал глаз своими старинными усадьбами, прелестными деревеньками и такими забавными «башнями» высокого хмеля – вытянутые вверх, остроконечные, они похожи были на гигантские колпачки для тушения свечей.
– Вот бы приехать сюда весной, когда все деревья в цвету! – размечтался Адальбер.
– Кто тебе мешает? Приезжай! – пробормотал Альдо. – А с меня хватит туманных Британских островов! Хочу наконец к солнцу!
– Где-то застанет нас весна, – со вздохом произнес Адальбер. – Даже если нам посчастливится и мы найдем этот чертов алмаз, перепачканный кровью, это будет только полдела. Ведь где-то есть еще рубин и опал, и о них Аронов пока что знает не больше нашего.
– Всему свое время. Должен же Аронов понимать, что нельзя за пять минут найти то, что веками находилось неизвестно где. В этом году к нему вернулся сапфир. Уже хорошо! Но посмотри, какой прекрасный замок – просто чудо!
Как только они обогнули рощу, Экстон предстал перед ними во всей своей красе. От старинного средневекового поместья остались две абсолютно одинаковые башни – классические образцы елизаветинского стиля, – соединенные галереей. Между ними террасами спускался вниз сад, какой только в Англии и можно встретить, вокруг тянулся выкопанный в незапамятные времена ров, над которым склонялись плакучие ивы. Весь этот ансамбль выглядел необычайно поэтично. Поместье, которое с большим основанием можно было бы назвать замком, окружал со всех сторон великолепный, дивно ухоженный парк.
– Лорд Килренен, должно быть, баснословно богат, – заметил, любуясь чудесным видом, Адальбер. – Чтобы следить за всем этим, нужна уйма слуг!
Тем не менее новоявленный лорд, встречавший гостей на мосту, вовсе не походил на миллионера. В своей истасканной охотничьей куртке и забрызганных грязью рейтузах он смахивал скорее на крестьянина, чем на преуспевающего адвоката. Его можно было даже принять за нищего, если бы не роскошное ружье, висевшее у него на плече. Знаток сразу определил бы, что оно стоит целое состояние. При виде Альдо и Адальбера на грубоватом лице Сент-Элбенса отразилось явное удовольствие.
– Надеюсь, вы простите мне мой эгоизм. Я пригласил вас одних, потому что давно мечтал поговорить с вами о предмете моей страсти. Ведь вы люди, разбирающиеся в этом и тоже увлеченные.
– Вам не в чем извиняться перед нами, – отозвался Альдо. – В тесном кругу намного уютнее. К тому же есть темы, которые не при всех будешь обсуждать...
– Особенно это касается женщин! – продолжил Адальбер с простодушной улыбкой.
Адвоката никак нельзя было заподозрить в недостатке гостеприимства. Комнаты, выдержанные в строго определенном стиле, обставленные чудесной старинной мебелью, были в то же время снабжены всеми современными удобствами, искусно закамуфлированными. Из каждой спальни дверь вела в небольшую ванную, где путешественников ожидали пахнущие лавандой полотенца и горячая вода. Около окон с витражами, оправленными в свинец, стояли изящные шкафчики эпохи Возрождения, внутри которых прятались всевозможные флаконы, а также запас сигарет и сигар.
Спустившись вниз в приличествующих случаю смокингах и расположившись у украшенного резьбой камина, вдыхая приятный аромат сосновых дров, друзья воздали должное радушию хозяина.
– Нам очень жаль, – сказал Морозини, – что мы не можем выразить свое восхищение леди Мэри. Не каждая хозяйка способна создать в доме такой уют!
– Все дело в том, что она у меня максималистка. Ей подавай всегда только самое лучшее, самое красивое, самое исключительное или хотя бы самое редкое. Вы ведь имели случай в этом убедиться, князь! Порой невольно задаешься вопросом, что она во мне-то нашла, красотой я не блещу...
Морозини немного смутила неподдельная печаль этих слов, но он сейчас же нашелся.
– Но вы блистательный адвокат и очень знающий и увлеченный коллекционер! Простите, что не решаюсь пока перечислить иные ваши достоинства, мы, к сожалению, еще недостаточно знакомы... – Альдо замолчал, изобразив на лице наиболее светскую из своих улыбок. Природный такт не позволил ему намекнуть Десмонду, что тот вдобавок еще и самый преуспевающий и богатый из своих коллег.
- Предыдущая
- 71/76
- Следующая
