Далекий Сайкат - Ахманов Михаил Сергеевич - Страница 58

• Предыдущая
• 58/80
• Следующая

Этот мшак, этот волосатый ублюдок, этот родич мерзких сайкатских дикарей едва не сломал ей кости! Он был чудовищно силен, хотя в ту ночь, когда они занимались любовью, это осталось незамеченным для Глубины. Или он умел маскировать свою силу нежностью и лаской, или, вероятнее всего, явился в зал собраний с каким-то устройством наподобие воинских браслетов. Может быть, ввел себе препарат, повышающий физическую активность… У землян имелось не меньше секретов, чем у кни’лина, и хотя Глубина изучала их цивилизацию и культуру, вопросы, касавшиеся оружия, тактики Звездного Флота и индивидуальных возможностей солдат, оставались большей частью тайной. Правда, этот Ивар Тревельян не являлся воином и вообще показался ей простаком, падким на женские прелести, но, кажется, подобное мнение было ошибкой. Глубина сочла, что он мягок, слаб, не умеет скрывать свои мысли и подчинять других своей воле, интересуется лишь наукой и теми нехитрыми удовольствиями, какими может одарить в постели женщина – словом, он не обладал качествами лидера. Поводы к такому заключению существовали – он старался не спорить с Джебом Ро и Первым Лезвием и поддерживал свой статус не демонстрацией решимости и личной силы, а апеллируя к полномочиям, которыми был наделен вышестоящими людьми. Идеальный кандидат на роль козла отпущения, как говорилось у землян. О козле, об этом животном Глубина не знала ровным счетом ничего, но смысл метафоры был ей понятен: человек, на которого можно свалить чужие грехи. Похоже, она совершила ошибку, и результат ее просчета очевиден: запертая дверь и полная изоляция.

Она просчиталась, хотя еще в юности, в период обучения, ее предупреждали, что реакции землян более неожиданны и разнообразны, чем у похарас и ни. Люди этих кланов боялись валлс, просто цепенели от ужаса, когда погибал какой-нибудь политик или чиновник, член Ареопага или Хорады, и всем было ясно, кто перерезал ему глотку. Страх удваивался тем, что валлс считались истребленными полностью, но каждое убийство, свершенное клинком, вновь напоминало о них, о самом стойком и живучем клане из непокорившихся. Пнирра и тадиг, хитт, тудонга, ахаона, конна и сайили – кто вспомнит теперь их имена? Но валлс живы. Конечно, в этом не только их заслуга: импульс, полученный с Земли, – вот главный источник долголетия и мощи. Тайные склады оружия и техники на границах сектора кни’лина, базы на блуждающих во мраке планетоидах, плюс сотня кораблей и станций в системах безымянных светил… Техника, правда, сработалась за истекшие столетия, большая часть кораблей погибла в схватках с флотом ни, но несколько транспортов и межзвездных разведчиков еще пригодны к полетам, а запас драгоценных металлов, которые передали земляне, почти не тронут. Что до ножей, то их валлс умеют делать сами!

Многое было получено от волосатых во время войны, не только базы, корабли и боевая техника, но знание их языка и обычаев, искусство тайных диверсий, умение лицедействовать и выживать среди врагов. За это валлс убивали ни, а более того – похарас, едва не добравшись до самого императора. Устрашенный повелитель решил не ввязываться в войну, и в этом была немалая заслуга валлс. В те годы тайный договор с землянами был взаимовыгодным: волосатые нуждались в союзнике, чтобы ослабить расу кни’лина, валлс хотели отделиться от властвующих кланов и захватить планету, подходящую для жизни. Желательно, планету ни со всем населением – с этим кланом они состояли в генетическом родстве. Земная Федерация обещала помочь, но, как сказано в Книге Начала и Конца, много обещает тот, кто находится в нужде. Прошла нужда, и все забыто…

Так и случилось: когда валлс подняли мятеж на Кхайре и Йездане, Земля их не поддержала, а заключила сделку с ни: капитуляция в обмен на невмешательство. Волосатые бросили тех, кто полагался на их помощь, и заплатили за свою победу кровью валлс. Такое не забудется! Не забудется никогда! У землян слишком короткая память, но кни’лина помнят долго, помнят добро и вдвое дольше помнят зло. Валлс тоже кни’лина, и они самые памятливые из всех. Можно ли забыть позор поражения? Можно ли забыть, как называли их земляне на своем нелепом языке – пятой колонной, ренегатами, предателями? Можно ли забыть десятки тысяч мужчин и женщин, что бились с ни и умерли, рассеявшись прахом среди звезд? То было время, когда валлс оделись в траур и обителью их стали погребальные кувшины…

Надо было помнить о реакциях землян, столь неожиданных, странных и многообразных, думала Глубина, сидя напротив закрытой двери и разглядывая испорченный контактный шлем. Они словно жабы шешу, что меняют цвет на утренний, ночной, дневной или вечерний, сообразуясь с временем суток. И этот Ивар Тревельян такой же; ночью ласков, днем жесток, вечером мягок, утром тверд. И не очень разборчив, если связался с женщиной Джеба Ро, с этой имплантированной тварью! – мысленно добавила она. Жаль, что не хватило времени добраться до нее… Глубине казалось, что ньюри и слуги исполнились ужаса, что они готовы покориться, что лидерство ей обеспечено и что в ближайшие дни она завершит работу, определяющую судьбы Сайката. Не получилось! Впрочем, получится обязательно, ибо землянин хоть силен, но глуповат. Так же глуп, как Первый Лезвие, взявший ее на Сайкат после проведенной вместе ночи. Глупый завистник! Ни в чем не хотел уступать Джебу Ро – если тот притащил с собой женщину, то и Лезвию нужна подружка, только поумнее! Скоро он понял, что кроме ума у Глубины есть и другие таланты, что ночь, подаренная ему, явилась первой и последней, и лучше про нее не вспоминать.

Она усмехнулась, представив, какое было лицо у Лезвия, когда он увидел ее нож. Трус и надутый глупец! Землянин храбрее, но храбрость ума не добавит. У каждого есть своя чаша с ядом, сказал Йездан, и для землянина она уже припасена. С ним покончит Курс или тот, кто затаился на планете, а если не получится, она придумает, как переправить волосатого в погребальный кувшин. Придумает не только это, но устроит так, чтобы ответил ни, этот выродок Вечерний!

Глубина потерла руку, все еще болевшую после удара чаши. Плечо – там, где впились пальцы землянина – тоже болело, но она обладала умением не замечать раны и боль. Она подумала, что если волосатый выживет в ближайшие дни, надо стравить его с Вечерним и затем убрать обоих. Конечно, Ифту Кии тоже… Ведь корабль с Земли или с Йездана когда-нибудь придет, и к этому времени здесь должны остаться двое, она сама и зинто. Двое, не считая слуг, которые всегда покорны… Искусственный разум СИС проблем не представлял, хотя ее контактный шлем испорчен, и навязать свою волю Мозгу прямо сейчас она не могла. Но у Джеба Ро и Первого Лезвия тоже были шлемы, и еще один она видела в отсеке волосатого. Ее ментальная тренировка была достаточной, чтобы использовать любые шлемы, кни’лина или землян.

Иутина, этого хитрого зинто, можно оставить в живых, решила Глубина. Разумеется, если она не уничтожит станцию со всем персоналом… Все-таки свидетель из числа достойных, который подтвердит, что после смерти Джеба Ро люди клана ни передрались с похарас, а заодно прирезали землянина. Глубина уже не сомневалась, что их задачи совпадают, и если была какая-то разница, то лишь в масштабах: Иутин хотел, чтобы миссия кончилась крахом, и она стремилась к тому же – плюс к глобальной катастрофе на Сайкате.

Мысль, что у зинто есть тайная цель, пришла к ней после неполадок с дальней связью. Кто-то намудрил с антенной или с системой ориентации, кто-то не желал, чтобы призыв о помощи услышали, ибо события еще не завершились и цели не были достигнуты. Кто? Землянин? Но если он имел секретное задание, оно могло быть только одним: обвинить кни’лина в некомпетентности, опорочить их и отстранить от руководства. После смерти координатора, его заместителя и Ока Хорады это уже произошло; фактически, экспедиция была обезглавлена, и тем, кто остался в живых, грозила гибель – Курс, тварь с Тоу, бродил на нижнем ярусе, у жизненно важных механизмов. Самое время явиться волосатым и навести порядок! Но чтобы вызвать корабль с Земли, необходима связь, и значит, не в интересах Тревельяна что-то портить.

• Предыдущая
• 58/80
• Следующая