Шутки богача - - Страница 42

• Предыдущая
• 42/53
• Следующая

"Был бы стингер, не было б дуэли”, – подумал Каргин, прицелился и выстрелил в колпак. Это являлось всего лишь вызовом, а еще – проверкой: с такой дистанции прищучить его из пушки. Горман никак не мог, а вот ракетами – за милую душу. Ракете без разницы, где камень, где человек…

Он побежал, петляя меж кустов и рваных базальтовых глыб, стараясь не свалиться в яму и не высовываться зря. Кроме “вертушки”, имелся еще и десант – те молодцы, что рыскали сейчас в пещере. О них забывать не стоило, как и об “эмфилде”, который разглядел покойный Том. “Эмфилд” – оружие снайперов; значит, Кренна и снайпера прихватил. Так, на всякий случай… Снайпер был сейчас опаснее дюжины баши-бузуков с автоматами.

"Вертушка” покачнулась с боку на бок – видимо, в знак того, что вызов принят – и резко пошла вверх. Забившись в щель между двумя обломками, Каргин следил за вертолетом, время от времени оборачиваясь и поглядывая в сторону пещеры. Смысл маневров Гормана был ему, в принципе, ясен: сейчас развернется над лесом, приподнимет хвост и зайдет от солнца. Вполне логичное решение – против солнца с меткостью не постреляешь… И деваться некуда! Никаких вариантов! На шахматной доске, разложенной среди утесов Хаоса, Горман являлся ферзем, а он – всего лишь пешкой.

Каргин выбрался из щели, сменил позицию, встав за каменной плитой, торчавшей наискосок рядом с огромным кактусом и доходившей ему до плеч. Хорошее укрытие, надежное. Во-первых, есть опора для ствола снайперская винтовка – слишком тяжелый агрегат, чтоб целиться с руки. А во-вторых, имелся тут еще один оборонительный рубеж, плита повыше и помассивней, располагавшаяся за спиной. Тоже отличный камешек, из САУ [8] не прошибешь! Это вселяло в Каргина уверенность; крепкий тыл – залог успеха.

Пока Горман разворачивался и ложился на боевой курс, он уговаривал себя не торопиться. Мало ли что там майор болтал про Пирелли и сеньориту… Штопано белыми нитками; выманить хочет, вот и плетет с три короба. Выманить, выпустить кишки по-быстрому и поскорей убраться с Иннисфри. “Сейлфиш”, небось, заждался… А может, уже и не ждет…

"В такой ситуации, – думал Каргин, – самое верное дело – смыться в джунгли и отсидеться. Кратер, конечно, невелик, да лес густой, хрен достанешь… Во всяком случае, день-другой побегать мог бы, а столько майору здесь не высидеть. Спас бы скальп, а он, как ни крути, один-единственный… Кого еще спасать и защищать? Босса не по моей вине пришили, а с Мэри-Энн контрактов я не заключал. Тем более, с Арадой…”

Мысли были верные, но гнусные, и Каргин, насупившись, склонился к прицелу. Золотое сияние почти ослепило его. Горман шел с солнечной стороны, черный жук на фоне огненных лучей; кабину еще разглядишь, а вот пилота – вряд ли. Зато пушечный ствол был виден отчетливо, дергался туда-сюда змеиным жалом и, наконец, остановился. Замер, глядя прямо в лоб Каргину.

Фонарь кабины сверкал словно бриллиант с тысячей переливчатых граней. Поймав его в перекрестье, Каргин трижды надавил на спуск, целясь чуть ниже и правей середины – туда, где, по его соображениям, мог находиться пилот. Не в глаз попасть, так в сердце… не в сердце, так в плечо…

Он присел, потянув за собой винтовку. В мерный рокот мотора ворвалось сухое тявканье пушки, брызнул щебень над головой, заставляя вжиматься в землю, зеленая свечка кактуса наклонилась, сочно хрустнула и осела, перебитая пулями. Каргин вскочил, ударившись боком о камень, чертыхнулся – царапина отозвалась укусом боли – и выпалил в боковое стекло фонаря. Попал, не попал, было не разобрать – целился с руки, торопливо, пока “вертушка” разворачивалась над осыпью. В ответ грохнули выстрелы, пуля сшибла гребень с плиты за спиной, другая с шипеньем вошла в почву. Горман предупреждал: знаю, мол, где ты. Не спрячешься!

Уже не скрываясь, Каргин ринулся поперек откоса, прислушиваясь к нараставшему гулу; Горман, не закончив разворот, тянулся следом, как гончая за удирающим кроликом. Застрекотала пушка, взбив фонтанчики пыли, с хрустом рухнул кактус, сухой древесный ствол взорвался щепками, а за кустами, совсем поблизости, раскрылась яма – глубокая, как полнопрофильный окоп. Но в яму Каргин не прыгнул – не от того, что укрытие было плохим, а из чистого суеверия. Убьют, так лучше здесь, среди камней… Корчиться в яме не хотелось.

Он повернулся, вскинул оружие, уперевшись локтем о подходящий обломок. Солнце светило слева, Горман надвигался прямо на него, и в перекрестье был виден летный шлем, белые выгоревшие брови и глаза – холодные, зеленовато-серые, будто он тоже был потомком Халлоранов.

– Сейчас я тебя достану, холера, – пробормотал Каргин, плавно нажимая курок.

Грянул выстрел, но не его. Пуля разорвала комбинезон на плече, и Каргин, стремительно присев, успел удивиться – кто стрелял?.. откуда?.. Потом вспомнилось про “эмфилд”, и где-то в животе возник и начал подниматься к сердцу тугой комок. Смерть пощекотала его крылом – не в первый и, надо думать, не в последний раз… Ее скупая ласка была холодной, как льды Асгарда.

Извиваясь, он заполз в кусты, перевалил яму и на карачках двинулся к прежней позиции меж каменных плит. Нашел по дороге длинную почерневшую палку, прихватил с собой. Ободрал колено, выругался. Полз быстро, посматривая то вверх, на “помело”, то в сторону пещеры. Горман, похоже, его потерял – пальнул пару раз в кусты, затем направился к джунглям, на разворот; видно, рисковать и нарываться на пулю ему не хотелось. Неведомый снайпер молчал. Каргин, однако, не сомневался, что тот сидит не на прибрежной скале, а где-то в камнях перед пещерой; прицельная дальность у “эмфилда” – метров шестьсот, с М82 не сравнишь. Да и калибр мелковат…

Он достиг пространства между плитами, выпрямился и взглянул на вертолет. “Гриф” висел над манграми словно черный жук под полупрозрачным зонтиком. Минуты три-четыре есть в запасе…

Вытащив мачете, Каргин двумя ударами укоротил поваленный кактус, прислонил его к плите, выставив поверх толстый зеленый отросток, напоминавший руку в комбинезоне, вложил в нее палку и накрыл изделие беретом. Боец получился хоть куда – рослый, крепкий и небритый, будто коммандос, не вылезавший из джунглей неделю.

– Оборонишь позицию, капрал Джек, будут тебе сержантские нашивки, – приободрил его Каргин, пальнул по вертолету и, низко сгибаясь, заторопился на юго-восток. Там, среди корявых пней и щебня, виднелись гладкий валун, похожий на слона с растопыренными ушами, и стадо слонят поменьше. Тоже отличная позиция, скрытная, а главное – солнце в спину.

Спрятавшись за подходящим слоненком, он щелкнул по рации и ухмыльнулся.

– Вот так, майор… Ты мне куклу, и я тебе куклу. Мы, славяне, народ сентиментальный, чего уж спорить… Но наш бронепоезд стоит на запасном пути.

Горман развернулся и шел теперь к небритому капралу на всех парах. В боевой стойке: хвост приподнят, нос опущен, незримые лопасти винтов таранят воздух, мотор ревет, шасси под днищем – будто скрюченные когти. Черная молния, грозный гриф! Налетит, ударит – не поднимешься!

Затарахтела пушка, высунув острый багровый язычок, над краем плиты взлетела мелкая каменная пыль, ствол в зеленой лапе капрала переломился пополам.

– Вот сволочь, метко бьет! – пробормотал Каргин, прикидывая упреждение.

Метра полтора на такой скорости, и хватит… Винтовка глухо рявкнула, и он увидел, как в серебристом стекле кабины зажглась на мгновение звездочка и тут же погасла. Орудие смолкло, но вертолет не дрогнул, не отклонился от курса – летел себе и летел, над неподвижным капралом Джеком, над глыбами и щебнем, кустами и оврагами, прямиком к пирамидальной скале. К самой ее вершине, где терпеливо дремал камень-жертвенник.

"Что-то сейчас будет!” – мелькнула мысль у Каргина. Он заторопился, полез, царапая башмаками шершавый бок, на слоновью холку, откуда обзор был получше: отверстие грота – как на ладони, и каждый ступенчатый ярус просматривается во всю длину. Где-то там его поджидали; может, в пещере, а может, среди булыганов, где он определил вчерашним утром позиции Тому и Крису.

• Предыдущая
• 42/53
• Следующая