Вторжение - Ахманов Михаил Сергеевич - Страница 63
- Предыдущая
- 63/83
- Следующая
Впрочем, человеком он не был, хотя, находясь в человеческом теле, испытывал все положенные ощущения. В данный момент – духоту и жару; сингапурский климат совсем не способствовал плодотворной работе мысли.
Поднявшись, Банч сбросил форменную тужурку, брюки и башмаки, подошел к дверям и произнес в микрофон автоответчика:
– Поехал в город на всю ночь. Развлекаться.
Затем, отступив в коридор, он вытянул руки вдоль туловища, замер и через секунду исчез.
Он появился в тысячах километров от Сингапура, в Брюсселе, в доме за каналом Маасдам. Тут был летний полдень, но за бетонными стенами и деревянными панелями царила прохлада. Облегченно вздохнув, Банч сунул ноги в шлепанцы, надел халат и, шагнув к столу с компьютером, опустился в кресло. Его черты и фигура изменились; теперь он не выглядел таким рослым и мощным, как офицер для особых поручений, сделавшись посуше телом, постарше лицом, и даже волосы у него посветлели, став из каштановых белесыми. Пока завершалась эта метаморфоза, бывший Банч сидел неподвижно, уставившись в слепой компьютерный экран. На столе перед ним громоздились диски и блокноты с записями, книги, справочники, диктофоны и несколько последних номеров «КосмоШпигеля», но он, очевидно, не собирался работать. В этом просторном старом доме думалось гораздо лучше, чем в сингапурской душегубке.
Приятно – он не ошибся в своем избраннике. Долгие, долгие годы он изучал людей, этих суетливых созданий, их прошлое и будущее, их мотивы, желания, мечты и то, что они считали разумом и своей духовной сущностью. Теперь он научился понимать их и правильно предсказывать реакцию общественных структур, даже отдельных личностей. Упрямая, но многообещающая раса! Если они получат доступ к новой технологии, кое-кому придется потесниться… Вероятно, лльяно, а бино фаата – наверняка…
Однако не стоит их переоценивать. Нет, не стоит! Взять хотя бы пленника… Он ощущал его как сгусток чувств и мыслей, как тень, маячившую в миллионах километров – там, куда он дотягивался лишь с большим усилием. Пленник разобрался с каффом, ускользнул на волю и даже смог связаться с Кораблем. Но и только! Ментальный дар ничтожен, с этим наследием предков ничего не сделаешь, но если нет врожденного таланта – нужно шевелить мозгами. Ум, к сожалению, не гибкий, а нрав независимый – слишком горд, самолюбив, упрям, не представляет людей на месте симбионтов. А мог бы овладеть ситуацией… так просто, так легко!
Затем создание, недавно бывшее Роем Банчем, подумало, что у землян есть масса времени, чтобы набраться ума, – конечно, в том случае, если пришельцы их не сожгут. Пара тысяч лет, и вся Галактика признает их вполне разумными… Ну а сейчас задача у людей не очень сложная – всего лишь выжить. У пленника и того проще – выжить, пока Корабль не приблизится к Земле. Расстояние, на которое он мог телепортировать крупные объекты, равнялось четырем-пяти земным диаметрам, и дотянуться до Корабля с планеты он был не в силах.
При всем своем несовершенстве люди ему нравились. Он понимал, что из их недостатков проистекают достоинства – так, например, упрямство и гордость были источником храбрости, а та порождала самопожертвование. Его народу идея жертвенности была чужда, и он, хоть понимал ее разумом, не мог принять на уровне эмоций. Жизнь слишком драгоценна, чтоб разорвать ее нить, которая тянется двадцать тысяч лет… Кроме того, вместо собственной жизни можно подставить чужую.
Он уже знал, как это сделает. Поднявшись, он спустился в подвал, к тайнику, проверил готовность нужного устройства, затем вернулся наверх, выбрал костюм, рубашку, галстук, приличные дипломату, и переоделся. Кожа его потемнела, волосы стали черными и завились в колечки, лицо изменилось: полные губы, плосковатый нос, темные глаза с припухлыми веками. Оглядев себя в зеркале, он кивнул с довольным видом: костюм сидел великолепно.
… Время в Нью-Йорке близилось к десяти, когда из туалета в здании ООН появился Умконто Тлуме, представитель Свободной Территории Зулу. Коридор был тих и безлюден. Он быстро пересек его, вышел к кабинам лифтов и спустился вниз. Через пять минут Тлуме уже шагал к залу заседаний Совбеза, просматривая на ходу повестку дня. Первым пунктом в ней значилось: о расширении военного присутствия ЕАС на Ближнем Востоке, в частности в Сирии.
- Предыдущая
- 63/83
- Следующая
