Похищение - Арсаньев Александр - Страница 53

• Предыдущая
• 53/64
• Следующая

– Да, но вот уже два дня, как Аполлинарий Евгеньевич лежит у себя в комнате в бессознательном состоянии, а письмо, настоящее письмо от похитителей, смею вам напомнить, пришло только вчера… К тому же, не вы ли сами, Михаил Дмитриевич, обратили внимание на то, что письмо было подброшено, что на нем нет положенного почтового штампа?

– Да, конечно, – с жаром ответил Поздняков. – Но разве именно это и не подтверждает, что письмо было подброшено, как и прежнее при помощи человека, который имеет доступ в этот дом?

– В таком случае, позвольте заметить, – никак не желала сдаваться я, – что все, кто бывает в этом доме, уже подозрительны. В том числе и мы с вами…

– Полноте, Екатерина Алексеевна, – вмешался в наш спор генерал. – Если вы так настаиваете на невиновности Аполлинария, то вам придется это доказать… Слишком уж много подозрений падает на него. И потом, с чего бы ему у себя хранить эти предметы?

– Вот и именно, Валерий Никифорович, вот и именно! – воскликнула я. – Если бы Аполлинарий Евгеньевич был преступником на самом деле, не разумнее ли было ему избавиться от таких улик? Разве не так поступают все преступники?

Мужчины замолчали, глядя на меня недовольно и возмущенно. В это время большие настенные часы пробили один раз. Я посмотрела на циферблат:

– Валерий Никифорович, я понимаю, что проще всего сейчас было бы все свалить на умирающего Гвоздикина, но позвольте мне попробовать доказать вам, что вы не правы. И потом, Ника…

– Х-м, х-м, – ответил генерал и подошел к высокому книжному шкапу. Открыв одну из нижних створок, он достал уже знакомый мне саквояж. – Вот, здесь вся сумма.

Я поблагодарила Селезнева и направилась к выходу. Уже в дверях я остановилась.

– Екатерина Алексеевна, голубушка, – напутствовал меня генерал, – вы уж постарайтесь…

– Je teral tout mon passible, – заверила я. – Я очень постараюсь сделать все, что будет от меня зависеть…

– Вот и хорошо, – вздохнул генерал. – Я буду ждать известий…

– Да, Екатерина Алексеевна, – Поздняков вызвался меня проводить, – помните, что рядом мои самые лучшие агенты. Я сам буду ждать вас в Астраханском переулке. Сразу же, если что-то вдруг случится, отправляйтесь туда.

– Хорошо, – ответила я и вышла из особняка.

Погода несколько начала портиться. Небо заволокли серые тучки и, похоже, собирался снег. Я села в крытые сани и взяла в руки вожжи. Навык у меня имелся, я выехала на Казарменную улицу и направилась прямо к Астраханскому переулку.

По дороге я думала о вещах, обнаруженных в комнате Гвоздикина. То, что они, скорее всего, подброшены, я практически не сомневалась. Однако, кем? Кто имел такую возможность? О том, кто бывал в последнюю неделю у Селезневых, я знала доподлинно. Всего несколько человек – Поздняков, Лопатин, Успенский, Рюккер и, собственно, я.

Все мы могли бы, улучив момент, заглянуть в комнату к Аполлинарию Евгеньевичу. То, что я там не была, я, естественно, могла бы поручиться. Но все остальные? Придется начать сначала. Что мы имеем на преступника? То, что он прекрасно владеет французским языком, то, что он, похоже, вполне в курсе расследования, то, что у него размашистый почерк…

Почерк! Ну, конечно, как же я не догадалась раньше! Таким образом, у нас есть шанс… Хотя, нет. Я, пожалуй, поторопилась. Во-первых, почерк Рюккера, Успенского и Позднякова я знала. А во-вторых, почерк можно изменить.

Думать о том, что это Серж, мне никак не хотелось. Нет, конечно, Сержа я практически не подозревала, только что так, для проформы.

Я уже выехала на Большую Садовую улицу и направилась в сторону улицы Симбирской. Саквояж с денежным выкупом стоял у моих ног. Я зорко поглядывала по сторонам и одной рукой нащупывала рукоятку пистолета, который я предусмотрительно захватила из дома и спрятала, pardon, как это говорится, за пазухой. Конечно же, я не была столь легкомысленной, чтобы выехать на такое опасное мероприятие безоружной.

Улица была практически пустынна. Правда, я знала, что здесь скрываются опытные поздняковские филеры, а потому в редких встречных людях, мне виделись агенты. Должно быть, так это и было, поскольку взгляд у всех у них, практически без исключения, был внимательный и пристальный – и у дворника, и у двух крестьян, и у здоровенной бабы с мешком. Как бы там ни было, но я преодолела уже половину пути, а саквояж так и был до сих пор никем не востребован. Я уже даже стала отчаиваться, думая о том, что похитители каким-то образом узнали о слежке и решили не рисковать. Когда до улицы Симбирской, моего конечного пункта, оставалось каких-то два квартала, я поравнялась с двухэтажным каменным особнячком с аркой, которых на Большой Садовой было всего-то три или четыре. Должно быть, такие дома здесь принадлежали каким-нибудь зажиточным купчикам, которым очень уж хотелось походить на господ сословием повыше. Иначе откуда бы такие дворянские строения?

И вот именно в тот момент, когда я проезжала мимо арки, уже, признаюсь, потеряв бдительность, из дворика появился и буквально как из-под земли вырос всадник на холеном ахалтекинце. Всадника я так и не успела разглядеть, успела только заметить, что он был в широком черном плаще и капюшоне, надвинутом на самое лицо, а под ним еще и находилась черная же полумаска. Он изящно и легко изогнулся в седле, подхватил саквояж и нырнул в узенький переулочек между заборами, где невозможно было проехать на санях. Я и ахнуть не успела, как говорится. Все это было проделано так быстро и ловко, что я едва успела остановить лошадь и кинулась следом за ним. На что я надеялась, я не знаю. Скорее всего, ни на что.

Однако я добежала до переулка и успела заметить, как всадник свернул направо. И вот тут я кое-что заметила – кусок материи. Плащ всадника распахнулся, и я увидела кусок материи. Нет, это были не брюки. Это могло быть только дамское платье из синего муслина, а из-под него выбивалась тонкая полоска белой нижней юбки. Это женщина! Я едва не воскликнула от изумления и ринулась следом, выхватив пистолет. Увы! Как вы понимаете, дальнейшее преследование оказалось бесполезным.

Я добежала, запыхавшись до конца узкого переулка, и оказалась на Зеленой улице, где жили, в основном люди мастеровые. Увы, повторюсь еще раз, здесь я даже не нашла следов моего всадника, а точнее было бы сказать – всадницы. Дома на этой улице были сплошь деревянные и одноэтажные, заборы высокие, а таких хитрых переулков, из которого я только что вынырнула, здесь было предостаточно. Пройдя немного по улице, а затем вернувшись, я решила, что лучше вернуться к саням и поехать обратно… Так я и сделала.

• Предыдущая
• 53/64
• Следующая