Узник в маске - Бенцони Жюльетта - Страница 35

• Предыдущая
• 35/90
• Следующая

Жану-Батисту Кольберу исполнилось к тому времени 42 года, он был высок ростом и не худ. Все в нем – крупные черты лица, глаза, усы и коротко подстриженные черные волосы – не внушало приязни, а скорее вызывало неосознанный страх, ибо в нем угадывалась грозная натура, отмеченная, как до него у Ришелье, неумолимостью. Однако, сильно смахивая на корявый валун, Кольбер на самом деле обладал острым умом, который мог бы претендовать даже на гениальность, если бы не недостаток чувствительности и тонкости. Сжигаемый честолюбием, жаждой власти и богатства, он открыто демонстрировал свою решительность, способную сметать любые преграды, и удовлетворение, которое ему доставила жестокая победа над Фуке.

Войдя, он приветствовал по всем правилам короля, герцогиню и двух других дворян. При виде Бофора его глаза недобро сверкнули.

– Господин Кольбер, – обратился к нему Людовик XIV, – я вызвал вас, чтобы вы выслушали странный рассказ присутствующего здесь господина аббата Резини. Для пущей ясности добавлю, что аббат является наставником молодого герцога де Фонсома.

Бедняге аббату пришлось снова излагать все, что он видел и слышал. Сильви опасалась, как бы он совсем не стушевался под испепеляющим взглядом черных глаз Кольбера, однако маленький аббат, знакомый с сильными мира сего только по сочинениям Тита Ливия и не привыкший к встрече с живыми королями и министрами, с большим достоинством исполнил свою миссию и снова воспроизвел изобличающую реплику похитителей.

– Как вы все это объясните, господин Кольбер? – спросил король с деланной небрежностью.

– Никак, государь. Мы с госпожой герцогиней де Фонсом незнакомы, она не причиняла мне никакого зла, а у меня нет привычки мучить детей.

– С каких же это пор? – взорвался Бофор с плохо скрываемой ненавистью. – Если бы не господин де Бранка, который спас именем ее величества королевы-матери детей вашего бывшего патрона, вы бы собственноручно утопили их, как щенков!

– Повторяю, оставьте господина Фуке там, где он находится! – прикрикнул король, стукнув по столу кулаком. Глянув на запись, сделанную несколькими минутами раньше, он продолжил: – Среди ваших друзей, Кольбер, фигурирует некий... Сен-Реми. Он предъявляет права на наследство покойного маршала, герцога де Фонсома...

– Действительно, некоторое время назад, вскоре после бракосочетания вашего величества, я принял этого господина. Он прибыл с одного из Островов – Сен-Кристоф, если не ошибаюсь. Разговор был коротким, и речь в нем не заходила ни о каких претензиях на какой-либо титул.

– Зачем же было его принимать?

– Вашему величеству известно о моем интересе к дальним землям, в особенности к Карибским островам, ввиду возможности развития торговли. Неудивительно, что я счел полезным выслушать человека, приплывшего с острова Сен-Кристоф.

– Чего он хотел?

– Находясь в стесненных обстоятельствах, он искал места – возможно, на другом судне. К тому же за него замолвила словечко дама, делающая мне честь своей дружбой.

– Кто она?

– Госпожа де Ла Базиньер.

Сильви тихонько вскрикнула. Все дружно посмотрели на нее.

– Вы знакомы с этой особой? – спросил король.

– О да, государь. Мы одновременно были фрейлинами королевы, матери вашего величества. Она могла бы рассказать о ней больше, чем я. В те времена она звалась мадемуазель де Шемеро. У меня остались о ней дурные воспоминания, которыми я не хотела бы обременять ваше величество.

– Вот как? И она способна украсть вашего сына?

– Она способна на все! – заверил короля Бофор. – Что касается меня, я сделал свой выбор. Остается лишь принести соболезнования господину Кольберу, покровительством которого воспользовались темные личности. Если ваше величество позволит, я возьму это дело на себя.

Король, остававшийся до этой минуты хмур, просиял. Его порадовало, что его бесценный Кольбер так легко выпутался из этой истории. Франсуа очень ловко сошел с опасного пути, избежав превращения в заклятого врага министра. Последний был поставлен перед необходимостью перестать покровительствовать опасной особе, поскольку в происходящее оказался посвящен сам король. В противном случае было бы поставлено под вопрос его блестящее будущее.

– Это в первую очередь касается нашего судьи по гражданским делам, – молвил Людовик XIV. – Господин Дре д'Обре получит соответствующие указания...

– Умоляю, ваше величество, не делайте этого! – взмолилась Сильви. – Если мой сын оказался у нее – а я подозреваю, что так оно и есть, – то госпожа де Ла Базиньер успеет от него избавиться. Я не хочу подвергать его жизнь угрозе. Если он, конечно, еще жив... – закончила она с рыданием.

Король встал и подошел к ней. Наклонившись, он взял ее за руки.

– Вы опасаетесь, что она зайдет так далеко? Этого нельзя допустить!

– Для этого она не должна догадаться, что ее разоблачили! – вскричал Бофор, выразительно глядя на Кольбера. – Развяжите мне руки, государь! Обращаюсь к вам во имя наших с вами родственных уз.

– Вы об этих узах нередко забываете.

– За это я не перестаю себя казнить. Как известно вашему величеству, теперь мое желание состоит только в том, чтобы всеми силами служить вам.

– Его величество не сомневается в этом, – вмешался Кольбер таким ласковым голосом, что все застыли в удивлении. – Его уверенность настолько крепка, что уже сегодня я подам ему на подпись ваше назначение. Ваша обязанность будет состоять в том, чтобы привести корабли из Бреста в Ла-Рошель для подготовки к будущей весенней кампании.

Он открыл свой портфель и извлек оттуда пространный документ. Король занес над бумагой руку, поглядывая на кузена.

– Полагаю, вы удовлетворены, дорогой герцог? Знаю, вы мечтаете о большом и сильном французском флоте. До этого еще далеко, но вам будет оказана вся необходимая помощь.[10]

Бофор сначала покраснел, потом побледнел. Его синие глаза загорелись восторгом. Он низко поклонился, шепотом произнес слова благодарности, потом, выпрямившись, спросил:

– Когда я отбываю в Брест?

– Чем раньше, тем лучше, – ответил Кольбер. – На восьми кораблях должны быть произведены плотницкие работы, затем необходима парусная оснастка. Вас ожидает господин Дюкен.

– Государь, – молвил Бофор, – вы претворяете в действительность самую заветную мою мечту. Однако...

– Вас что-то смущает? – высокомерно бросил король.

– Я не смогу спокойно отбыть на службу, пока госпожа де Фонсом не вернет своего сына.

– Много ли времени это займет? – ворчливо спросил Кольбер.

Бофор пригвоздил его к месту гневным взглядом.

– Если этим займусь я, то немного.

– В таком случае я даю вам недельную отсрочку, – молвил король. – После этого вы отбудете в Брест. Госпожа де Фонсом, королева будет лишена ваших услуг до тех пор, пока ваше спокойствие не будет восстановлено. Не забывайте сообщать мне о продвижении дела, которое я принимаю близко к сердцу, ибо остаюсь вашим другом. Вы научили сына играть на гитаре? – спросил король запросто.

– Не его, а дочь, государь. Филипп занимается только тем, что сажает себе шишки. Его ждет дорожка отца и деда...

– Тем лучше! Найдите его побыстрее. Я не могу разбрасываться своими будущими солдатами.

– Опять эта Шемеро! – простонала Сильви, направляясь в карете из Фонтенбло в Париж в обществе Персеваля. – Неужели она никогда не оставит меня в покое?

– Она не вспоминала о нас целых десять лет! А теперь решила, наверное, что настало время, – отозвался Персеваль. – Если говорить серьезно, то я считаю, что она воспользовалась освобождением Сен-Реми из Бастилии как удобной возможностью для возобновления козней. Представляете, что произошло бы, если бы ее протеже добился выполнения своих требований? Кто знает, она могла бы даже превратиться в герцогиню де Фонсом – ведь сейчас она вдова!

– Да вы с ума сошли! Чтобы этот авантюрист заделался герцогом де Фонсомом после того, как его стараниями пропал мой сын? Король этого не допустил бы!

• Предыдущая
• 35/90
• Следующая