Великолепная маркиза - Бенцони Жюльетта - Страница 35

• Предыдущая
• 35/77
• Следующая

В Шалоне, напоминавшем вымокший муравейник из-за того, что здесь расположился лагерь для добровольцев, останавливающихся перед тем, как отправиться в войска, оказалось трудно раздобыть лошадей. Обычно из Шалона в Сент-Мену, Верден и Мец ходил дилижанс, но теперь его отменили. Король Пруссии по-прежнему занимал Верден. Говорили, что Дюмурье в Сент-Мену.

– Вам туда не добраться, – сказал барону человек, проверявший их паспорта. – Ходят слухи, что пруссакам удалось войти в одно из ущелий Аргонны и что они движутся к парижской дороге, чтобы ее перекрыть.

– Наступающая армия несет с собой большие неприятности. Вам ничего больше не известно?

– Их фуражиров видели около Сюиппа, но, возможно, они чуть подальше. Они могут вам преградить путь...

– Но мне обязательно надо добраться до генерала Дюмурье!

– Тогда скажу лишь одно – желаю удачи!

Не без труда и не без помощи золота, которое буквально сметало все препятствия на пути, де Бацу удалось раздобыть свежую упряжку. Казалось, двенадцать часов под проливным дождем ничуть не повлияли на силы Бире-Тиссо, который не позволил Питу сменить его. Надвинув шляпу по самые брови, завернувшись в клеенчатую накидку, он все время оставался в прекрасном расположении духа и прогонял усталость, распевая песни вместе с Питу.

Новость о том, что прусские войска могут быть намного ближе, чем он предполагал, зажгла веселые искры в глазах барона.

– Остается только узнать, где они на самом деле, – прошептал он Лауре, помогая ей снова сесть в карету, после того как она немного согрелась и поела горячего супа в общем зале.

Все выяснилось очень быстро. Когда около пяти часов карета въехала на станцию в Пон-де-Сом-Вель, там царила атмосфера конца света. Вместо обычной суеты конюхов, лакеев и слуг под навесом, где меняли лошадей, они увидели бегущего к ним начальника почтовой станции. Он перепрыгивал через лужи, прикрывая голову от дождя старым джутовым мешком.

– Если хотите остановиться на ночь, добро пожаловать! Но лошадей на смену нет! Их у меня уже не осталось!

– И что ты с ними сделал? – поинтересовался Бире-Тиссо. – Ты их съел?

– Нет, я их спрятал, чтобы не украли пруссаки! Они-то моих лошадок наверняка зажарят. Люди в Аргонне не оставили им ничего съестного.

– Неужели они так близко? – спросил де Бац.

– В четырех лье к северу! А может, и того меньше! Здесь видели людей из Мирокура, они бегут впереди них...

– Скажи нам, гражданин, не знаешь ли ты случайно, где сейчас генерал Дюмурье? Я еду к нему...

– Он в Сент-Мену, но между ним и тобой, друг, находится генерал Келлерман со своими войсками. Он сам должен быть в Дампьере, а один из его полковников в Орбевале, и он собирается двигаться в Вальми. Если так и есть на самом деле, то можешь не сомневаться – очень скоро наши схватятся с пруссаками. В любом случае между тобой и Дюмурье стоит генерал Келлерман, и я бы страшно удивился, если бы он тебя пропустил! А ты к тому же еще и иностранец, так Дюмурье вообще может тебя повесить как шпиона, если ты до него и доберешься!

– Но у меня же приказ Национального собрания! С какой стати ему меня вешать?

– Я говорю то, что знаю... И потом, послушай моего совета, тебе лучше оставить здесь ту даму, что едет с тобой...

– Об этом не может быть и речи. – Барон заговорил шепотом: – Она и есть мое особое задание. Это подруга генерала Дюмурье. Гражданка чуть не сходит с ума при мысли, что его могут убить, а она даже не поцелует его напоследок.

– Все женщины, отправившие своих мужчин воевать, думают так же! Вот было бы дело, если бы все они явились на фронт!

– Согласен, но дело в том, что генерал в нее влюблен! В Париже считают, что ее присутствие подбодрит Дюмурье. В последнее время он что-то совсем раскис.

– В конце концов, это его личное дело. Попытайся до него добраться!

– Благодарю, но если я пойду пешком, то не скоро доберусь. Ты уверен, что у тебя не найдется лошадей для нации?

Начальник станции задумался, поглядывая на золотую монету, поблескивавшую в пальцах путешественника.

– Если судьба нации зависит от задницы хорошенькой женщины, я не могу тебе отказать, – с громким смехом ответил он наконец. – Подожди немного, я пришлю мальчишку, чтобы выпряг лошадей. Правда, он у нас колченогий, но других у меня не осталось. Остальные ушли воевать. Не зайдете ли на минуту?

Мужчина явно сгорал от желания рассмотреть хорошенько «подругу» генерала Дюмурье. Бац отказался.

– Нет, мы не можем терять времени. Поторопись, прошу тебя! Я расскажу генералу о том, как ты мне помог!

– Вот это было бы здорово! Скажи ему, что меня зовут Ламблен. Я к его услугам. А ты и в самом деле американец?

– Ну конечно, – барон начал нервничать. Человек оказался излишне любопытным, и ему это не нравилось.

– Мне говорили, что они все краснокожие.

– И с перьями на голове? К счастью, не все такие. И уж точно такие не сражаются в армии за свободу нации!

– А что, есть и такие?

– Разумеется. Вы помогли нам обрести свободу, теперь мы помогаем вам стать свободными.

– Вот это истинная правда! Мы братья! – патетически воскликнул начальник станции со слезами на глазах. – Мы должны чокнуться за здоровье братьев!

– Но только по стаканчику! – согласился Бац.

Лучше было не возражать. Оставив Лауру под охраной Бире, который помогал перезапрягать лошадей, барон увел с собой Питу. Они выпили по стаканчику очень кислого вина за старый союз братьев по оружию, потом вернулись к карете и принесли с собой кувшинчик для «брата-кучера». Несколько минут спустя, после долгого прощания, они все-таки выехали со станции. Дождь все еще шел, но уже не такой сильный. Лаура подумала, что он похож на мелкий, моросящий дождь Бретани.

– Что вы сказали этому человеку? – поинтересовалась она некоторое время спустя. – Мне показалось, что у вас был весьма занимательный разговор. Разумеется, я слышала не все...

– Я ему сказал, что вы любовница генерала Дюмурье и что вы ему необходимы для поднятия боевого духа.

– Ах, так вот почему он говорил о... – Лаура смущенно умолкла.

– Заднице? Да, моя дорогая. Не стоит бояться слов. С их помощью можно горы свернуть, если уметь ими правильно пользоваться. Например, можно раздобыть лошадей в совершенно пустынном месте под проливным дождем. Но вы еще и не такое услышите.

Ореховые глаза искрились весельем. Бац взял руку молодой женщины и нагнулся, чтобы поцеловать ее. Он долго держал ее пальцы в своих, потом отпустил, и Лауре показалось, что в карете вдруг стало холоднее. Руки Жана были такими сильными, такими горячими...

В окошке, через которое сидящие в карете разговаривали с кучером, показалась голова Питу.

– Куда мы едем? – спросил он.

– Пока прямо. Приблизительно в одном лье отсюда, в Тиллуа, надо свернуть налево и двигаться дальше на север. Перед этим вам надо будет сменить вашу форму гвардейца на наряд менее оскорбительный для прусских глаз.

– Это легко! Достаточно поменять куртку и шляпу. Я все сделаю на ходу, не стоит ради этого останавливаться.

И в самом деле Питу мгновенно переоделся. К тому моменту, когда карета свернула с главной дороги, на козлах рядом с Бире сидел человек в ничем не примечательной одежде. Форма гвардейца была спрятана в сундук под сиденьем кучера. Правда, журналисту пришлось проявить при этом незаурядные акробатические способности.

Но все было уже в порядке, когда совершенно неожиданно, намного быстрее, чем они ожидали, из тумана надвигающихся сумерек выехали всадники. Это были драгуны из Байройетского полка, отличные солдаты, правда, лишь в благоприятное время года. Их эффектная бледно-голубая форма с серебряной отделкой весьма пострадала от непогоды. Они окружили карету, которую Бире немедленно остановил по приказу Баца. Барон был очень рад, что они так быстро нашли то, что искали.

– Wer da?[1] – спросил офицер, командовавший отрядом.

• Предыдущая
• 35/77
• Следующая