Слепая атака - Басов Николай Владленович - Страница 23

• Предыдущая
• 23/36
• Следующая

— Зара, — проникновенно сказал Трол, — после всего, что ты для нас сделала, путь в Империю для тебя всё равно закрыт. Они будут охотиться за тобой, как за дичью. И если ты не поймёшь этого, то рано или поздно попадёшься.

— Это значит, что всю свою жизнь, все деньги, которые мне удалось накопить, все долги, которые я ещё не сумела отдать… Всё, что я имею, должно превратиться лишь в удобный материал для выполнения вашего… — она ядовито ухмыльнулась, — предназначения?

— Да, — без тени колебания ответил Трол. — Вернее, превратиться в воду и пищу, в некое пусть и не очень надёжное условие нашего двухмесячного перехода по пустыне.

— Это нечестно, — сказал Зара. Она поднялась. Посмотрела на Ибраила. — Я могу выйти из своей палатки?

— Разумеется, — ответил маг. — Но тогда звуковая непроницаемость будет нарушена.

Зара вышла, не оглянувшись. Ибраил чуть виновато посмотрел на Трола. Потом Крохан со значением хмыкнул:

— Она-то думала, что просто вытащит нас из Империи, пусть и с некоторым риском. А оказалось, мы втравили её… — Он махнул рукой и тоже вылез из повозки через задний клапан.

На этой стоянке они простояли всю ночь и следующий день. Зара, кажется, расстроилась больше, чем показала вначале. Она не подходила к Тролу или кому-либо из его спутников. Она не подходила и к своим людям. А чтобы провести эту вторую ночь на одном и том же месте, ушла в пустыню, где нашла сухие колючки и разожгла себе небольшой костёрчик.

Крохан подошёл было к Тролу, предложив ему постоять на часах около караванщицы, незаметно посторожить её на случай непредвиденных неприятностей, но Ибраил попросил его этого не делать.

— Ещё подумает, что мы за ней шпионим, — сказал он.

А на рассвете следующего дня Зара вдруг разбудила весь лагерь.

— Вставайте, — орала она, бегая по лагерю, сдёргивая с зимногорцев одеяла и пинками поднимая своих подчинённых. — Я выследила караван!

Она действительно увидела только что покинувший оазис караван, причём из её не очень внятных слов выходило, что, судя по флагу, развевающемуся над главной кибиткой, это был караван одного её знакомого по прежним торговых операциям.

Караван был готов к выступлению уже через полчаса, а часа через три усиленного марша, от которого даже у Трола в глазах временами темнело и в голове начинало тяжело биться только одно желание — выпить воды и неподвижно лечь на песок, они увидели средний, в полсотни повозок караван, идущий на запад.

Они догнали его под вечер. Причём последние мили этот караван определённо ждал, пока его нагонят. В этом проявилась известная вежливость караванщиков — не очень догадливые, отдохнувшие и неплохо снаряжённые для дальнего перехода люди решили, что лишние попутчики им не повредят.

Когда до этого каравана осталось около двух фарлонгов, Зара пересела на свою любимую кобылу, невысокую, но очень выносливую иноходицу, и крикнула:

— Трол, поедем вдвоём. В случае чего — прикроешь. И вообще, объяснишь, что нам от них нужно.

Трол был готов, он думал, что примерно так события и будут развиваться. Когда они отъехали от их каравана на достаточное расстояние, он вполне дружелюбно спросил:

— Зара, ты всё-таки решилась?

— У меня был выбор? — запальчиво, не поворачивая головы, ответила караванщица. — Вы же в любом случае сделаете так, как решили. А я не хочу отвечать за то, что вы там натворите, перед имперским трибуналом… Да это и невозможно — объяснить им хоть что-нибудь.

Этот ответ пока устраивал Трола, и он кивнул, соглашаясь с такой интерпретацией событий.

Новый караван они догнали без малейшего труда. И их сразу впустили в кибитку пожилого, очень надушенного, вероятно, чтобы не чувствовать запах собственного пота, восточника, который предложил гостям горячего чая с какой-то местной специей либо вина. Но когда он выслушал, что Зара предлагает ему просто обменять её товары, пусть и не все, на воду, пищу и свежих, хорошо отдохнувших животных, он даже пролил предлагаемое вино себе на колени.

Сначала он решил, что Зара решила его ограбить. Но потом успокоился и уже через пару часов начал торговаться. Они торговались с Зарой до полуночи, перебирая ценность каждого из животных, которых Зара хотела обменять, оценивая качество чуть не каждого бурдюка с водой, считая ценность товаров по ценам трёх рынков — восточному, архенахскому и кеосскому, причём по курсу сразу пяти денежных систем — имперской, западной, северной, действующей в пустыне и принятой между купцами в случае разного рода обменных операций.

В общем, надушенный восточник понял, с кем имеет дело, и, как оказалось, даже слышал о поисках, которые ведут в районе восточных пустынь имперцы. Он только не мог понять, как Зара, такая уважаемая и успешная, по его мнению, караванщица вмешалась в политику.

— Пойми, деточка, — говорил он, когда ему нужно было подумать, но и молчать он не мог, — ты же напрочь испортишь свою карьеру.

— Я её уже испортила, — печально, но с заметным вызовом отвечала Зара. — Так что, если ты согласен…

И она называла очередную цену на что-то, о чём Трол не имел понятия.

И вот около полуночи, когда оба охрипли и лишь сидели, дули чай и сердито смотрели друг на друга, они договорились. После определённых предосторожностей повозки Зары были подогнаны к повозкам надушенного восточника, и караванщики принялись перегружать бурдюки, мешки, тюки и деревянные ящички из тонких, но достаточно жёстких дощечек для хрупких товаров. А под утро Зара собрала своих подчинённых и удручённо произнесла:

— Люди, вы верили мне. И я не хочу заводить вас туда, откуда, может быть, нет выхода. То, что я теперь затеяла, что должна буду сделать, окажется очень опасным. Поэтому тот, кто не хочет рисковать, причём может оказаться, без надёжного профита, может остаться с караваном моего старого знакомого. Он примет вас на тех же условиях, на каких вас нанимала я. И служба у меня будет вам засчитана как работа на него.

Из всех караванщиков Зары к восточнику перешли три человека. Остальные решили, совершенно неожиданно для Трола, что решение Зары, скорее всего, продиктовано не тем, что её поставили в безвыходное, по сути, положение, а тем, что у неё намечается колоссальный, невиданный даже для этих неплохо зарабатывающих людей доход. И они решили остаться, в надежде, что Зара Сабельщица, иногда ещё прозываемая Независимой, уж никак их не обидит при расчёте.

А рано поутру, поменяв часть животных, набрав воды и продуктов, новый караван, облегчённый сверх всякой меры, тронулся дальше. А караван восточника повернул на юг, чтобы запастись водой в ближайшем оазисе, но не в том, откуда он только что вышел, а в другом. Надушенному восточнику нужно было избежать объяснений, почему ему, только что набравшему запасов на месячный переход, снова нужна и вода, и всё остальное. При некотором везении этот трюк мог сойти с рук, и тогда у восточника намечались новые доходные возможности для торговли.

А потом они снова пошли. Причём через земли, по сравнению с которыми жара и песок прежних переходов показались дружелюбной тренировкой. И лишь вот эти новые глинистые холмы, песчаные, без единой травинки, необозримые пространства, сумасшедшее количество змей, постоянный ветер, задувающий песок в лёгкие и глаза, в пищу и даже в плотнейшие бурдюки, — оказались настоящим испытанием.

К исходу месяца один возница Зары вдруг стал беспокойным и всё время пытался повернуть свою повозку куда-то в сторону. Сначала его поймали и поправили, решив, что он попросту уснул. Второй раз его сняли с облучка и пересадили на одну из смирных лошадок. Но когда он в третий раз бросился в пустыню, причём галопом, стало ясно, что с парнем что-то произошло. Роват догнал его, но возница пытался отбиться от рыцаря длинным прямым палашом. Роват несильно пристукнул его, привязал к седлу и вернул в караван. Но парень, который спокойно поужинал и вполне добровольно улёгся спать… поутру исчез. На это Зара сказала:

— Это называется пустынное безумие. Сомневаюсь, что даже наш маг сумел бы его вылечить.

• Предыдущая
• 23/36
• Следующая