Пройдя сквозь дым - Бессонов Алексей Игоревич - Страница 25

• Предыдущая
• 25/80
• Следующая

–Э, – сказал он. – М-мм… э-ээ, я…

И тут же шатнулась от него Суинни. Огоновский, все еще стоящий за ее спиной, принял тело Суинни на себя, машинально выпрямил – и массы, и физических возможностей ему хватало, – и, тут же высунув голову за плечо несчастной сурчхой, рявкнул:

– За занавеску, коллега!

Но Белласко уже пришел в себя. С силой проведя руками по лицу, он поморгал и выпрямился:

– Прошу прощения, господа. Это…нервы. Фемаль, как я вижу?

В этот момент Суинни трепыхнулась в руках Огоновского и заговорила. И тут транслинги заклинило у всех.

– Ку-уда? – первым очухался Огоновский. – Какое, на хрен, ответвление от старого холма? Что вы несете, мэм? Что вам нужно?

– Я сейчас лопну, – решилась Суинни, поняв, что в данном случае не следует искать пути вежливости. – Лопну! Сейчас! Слышишь?

Младший советник Норман прижал к губам ладонь и предпочел выйти в коридор. Чандар дернулся в сторону и застыл с прижатыми к бедрам руками. Глаза Белласко расширились.

– Где у вас сортир? – зарычал Огоновский, по-прежнему держа пленницу за плечи.

Белласко слабо трепыхнулся – транслинга у него не было, но он видел реакцию своих неожиданных гостей и, разумеется, тут же вообразил себе худшее, – и указал рукой на неприметную дверь, затерянную в великолепии деревянных панелей.

Раздраженно шипя, Андрей втолкнул ее в достаточно просторный, к счастью, туалет, и замер. Ситуация была просто изумительная. Справа – универсальный умывальный блок с тремя гибкими стволами, прямо – трансформируемый унитаз с системой личной гигиены и узлом индивидуальных настроек. Ни в одной из известных ему Академий Медицины обязательный офицерский «Курс Контакта» не включал в себя обслуживание чужого в сортире.

– Вам придется преодолеть стыдливость, – произнес он, на всякий случай коснувшись ладонью кобуры. – Снимайте комбинезон.

– Я уже все поняла, – мягко ответила ему Суинни. – Сюда, так?

– Не совсем… – Огоновский вздохнул и подошел к унитазу. – Очевидно, ваш мир еще не смог подойти к тому уровню развития машинерии, что… черт! Да, в конце концов, садитесь сюда, потом нажмите вот эту кнопку и поставьте жопу под струю – а потом отсюда вылезет полотенце. Мыть руки –вот! Будь оно все проклято! Я в гробу видел всю эту хрень!.. Какого дьявола! Целый генерал!.. нет, я завернусь с этого цирка!..

Толкнув дверь, он уперся в бронированную грудь Ланкастера и сник.

– Я отправил владыку к наместнику, – доложил тот. – Под охраной, разумеется. Что у вас там такое, док?

– А, – махнул рукой Огоновский. – Ерунда. Чужому поссать стукнуло. Уж чему меня учили, так вот не этому. И практики, как понимаете, ноль. Она тут такое несла…

– Просто транслинги не справлялись, – подал голос Чандар. – Но это ерунда. Вот чем ее кормить?

– Тем же, чем и нас, – твердо заявил Белласко. – Ну разница во вкусах, возможно…

– Вы ручаетесь, коллега? – повернулся к нему Андрей.

– Ну, разумеется! Покойников мы дважды гоняли через ринг-сканер, так что я даже могу представить…

– Хватит, – махнул рукой Чандар. – Хватит. Уже и так всем дурно. Мастер Белласко, распорядитесь начет релакс-рум, охрану «вслепую», по моей команде, и туда же – воду, витаминные напитки, на ваше усмотрение. Трупы –прямо сейчас. Одного придется лишиться. Милорд, – он повернулся к Ланкастеру, – не сочтите за свинство, но вам придется взять на себя дрова. Может быть, ее устроит двор, а может, придется ехать. Возьмите это на себя. Я понимаю, что вам не в масть вшивому унтеру приказывать, но вы сами знаете где мы и что мы…

– Без вопросов, – кивнул Ланкастер. – Сейчас я сам решу насчет релакс-рум, а потом… когда, если конкретнее?

– Возможно, на ночь. Кем были их предки, Виктор? Ночными хищниками?

– Вы правы, флаг-майор. Я возьму все это на себя. И от себя же…

Он сделал паузу, глядя на Чандара. Тот был в своем праве, и предъявлять ему какие-либо претензии не имело смысла: есть строй, а есть – некая «сверхчрезвычайная» ситуация, в которой все они находятся не далее чем сейчас. И Чандар тут хозяин, а значит – уинг-генерал Десанта будет приказывать бывшим уже унтерам. Гражданским охранникам. Лично. Лично!

– Я хотел бы присутствовать при разговоре с леди Суинни, – договорил наконец Ланкастер.

– Я не думал, что ваша милость настолько не доверяет нашей маленькой компании, – брезгливо вздернув губы, ответил Чандар.

Хватанув ртом воздух, Ланкастер вышел в коридор. Его правая рука сжалась в кулак – тихонько рыча, он разомкнул защелки на доходившей до локтя краге и содрал с себя чешуйчатую тяжелую перчатку. Он прошагал по фальшивому паркету: высокий, тонкий, как древний минарет, по спине колотилась тяжелая пепельная коса, едва слышно тявкал на левом бедре меч.

– Вот что, малый, – сообщил он начальнику смены охраны – тот был из гренадеров и смотрел Виктору в глаза, – У нас тут сложная ситуация. Релакс-рум-пятый закрывается до моего распоряжения. Охрану я беру на себя. Ваше же дело: ставим «двойку» от точки распоряжения.

Начальник смены посмотрел на часы.

– Слушаюсь, ваша милость, – кивнул он. – Двойной караул по всем участкам. Разрешение на открытие огня?

– Ни в коем разе – может подскочить владыка. Поставьте готовность один. Но не более, ясно? Далее… мне нужны дрова. Куба два, я думаю.

– Дрова?! – изумился начальник смены.

Ланкастер не имел привычки орать на подчиненных. Более того, он считал, что кричат перед строем только недоноски, окончившие свои славные Академии по недосмотру педагогов. Дебилы, короче. Такие погибли почти все, и – ура Ее Величеству Удаче.

Поэтому он вздохнул.

– К сожалению, да. Куба два, а то и три. И вот еще что. Нормальных дров мы тут не найдем, стало быть, ну ветки, что ли. И вот еще что: сразу они не загорятся. Найдите хоть пару литров того дерьма, на котором ездят местные автомобили. Как оно, бензин, что ли?

– Продукт перегонки нефти, ваша милость. У нас немного есть. Воняет жутко…

– Мне, малый, насрать, как оно воняет. Литров пять мне заготовь. Вопросы?

– Слушаюсь, ваша милость! – гаркнул недавний лейтенант, получивший свой офицерский меч через час после подписания перемирия – такой же, как и миллионы иных унтеров, прошедших через страшную войну, умудрившихся дожить до мира и обрести высший статус признания – офицерский чин вкупе с коротким римским гладиусом в серебряных ножнах, к гарде которого прицеплен был на золотом тросике орел легиона – встал на вытяжку перед давно забытым генералом. Ему никогда не случалось служить под его началом. Но власть, отчетливо модулируемая в голосе гиганта-гренадера, заставила начальника смены охраны немедленно принять к исполнению все услышанное.

Суинни вышла из странного туалета только после того, как тщательно застегнула на себе полетный комбинезон. Ей было немного мокро – она так и не решилась полностью воспользоваться удивительной гигиенической техникой этих лусси – но это уже не было важно. Они ждали ее с неожиданным для нее чувством: каждый, казалось, готов был броситься ей на помощь. Ощущение этого – ощущение того, что безволосые – или почти безволосые – чужаки, ждут ее, ждут с терпением и несколько забытым ею благородством духа живого, повергло Суинни в шок.

– Я хотел бы предложить вам, – заговорил темнолицый Чандар, – перейти в помещение, где мы смогли бы спокойно поговорить с вами. Но сперва…

Он чуть запнулся, а Суинни ощутила, как поджимаются к черепу ее уши. Что-то поднялось в ней– снизу вверх, и резко схватило сердце. Она слушала: но он замолк, подтянув губы и будто бы ожидая чего-то от нее.

– Но сперва мы выполним нашу часть договора. Дорогой генерал?

Он уже стоял рядом: огромный и черный. Правая его рука теперь была лишена перчатки, и Суинни не без удивления разглядела длинные сильные пальцы с тоненькими седыми волосками меж суставов. Так он стар, или у этих лусси седина не является признаком возраста? Но на старика он не похож. Это тот, тот самый, что шептал ей на ухо, шептал, уверяя в отсутствии опасности… Лжец? Нет, он явно воин, причем из бывалых. Зачем он здесь? Зачем?..

• Предыдущая
• 25/80
• Следующая