Самый бешеный роман - Богданова Анна Владимировна - Страница 2
- Предыдущая
- 2/62
- Следующая
Конечно, обломщица и динамистка. Лежу и с удовольствием, даже каким-то болезненным наслаждением вспоминаю вчерашний вечер.
Но нет, нет, нет! Все по порядку!
Меня почему-то непременно хотят выдать замуж за порядочного человека: и мама, и мамины подруги, и мамин муж, и бабушка, и даже ее подружки-старушки подыскивают мне женихов – своих сыновей, внуков, племянников, внучатых племянников, уверяя, что все они очень достойные молодые люди, с целым набором самых лучших качеств и добродетелей, совсем без недостатков. Мне говорят, что я уже далеко не девочка, а после тридцати выйти замуж – это почти так же сложно для меня, как получить Нобелевскую премию по литературе. Все они в один голос и в два моих бедных уха твердят, что если я буду оттягивать замужество, то перспектива родить ребенка на старости лет и быть ему не то мамой, не то бабушкой для меня вполне реальна. Окружающие снова и снова дают мне понять, что я совершенно ненормальный человек. Во-первых, потому что в моем паспорте уже нет места для штампа об очередном бракосочетании, во-вторых, потому что я не хочу сейчас рожать детей, и в-третьих, мне намекают, что разговаривать на столь важную тему я могла бы и повежливее!
Надоели! Надоели все!
Меня так извел мой последний брак, что вот уже два года я наслаждаюсь полной свободой действий и решений. После развода я даже как-то поумнела, наверное, оттого, что мне не доказывают каждый день, что женщина – это не человек, а существо, промежуточное между человеком и домашним животным. Есть, например, женщины-стервы. Они напоминают кошек – ласковые с виду, но время от времени показывают свои коготки. Есть женщины, похожие на коров, – с ними тепло, спокойно, они большие и заторможенные. Есть и бабы-коршуны, которые, если что не так, глаза выцарапают и пустят бедного супруга по миру. Такие обычно – худые и злющие. Есть – павлины, вернее павлинихи, невероятно красивые, но глупые. Я же все три года своего последнего брака была каким-то дикобразом, или нет, скорее, неизвестным до сих пор в зоологии подвидом, этакой смесью из всех вышеперечисленных животных: когда бежала из магазина с сумками наперевес, напоминала гончую собаку; когда стирала кучу белья, по уши утопая в пузырьках от порошка, очень уж была похожа на загнанную лошадь в предсмертном состоянии с пеной у рта; когда пылесосила – изможденную клячу, которая пасется в пустыне, отыскивая зеленую травку среди колючек; к вечеру, тупо уставившись в телевизор, – сомнамбулу; ночью, во время любовных утех… В эти моменты Толик никогда ни с кем меня не сравнивал, потому что был скуп на комплименты, а может, потому, что в такие минуты я чем-то отдаленно напоминала ему человека, или потому, что он всегда закрывал глаза?..
Не хочу ни с кем знакомиться! Надоели все!
И вообще, если быть до конца честной, то вот уж два месяца как я влюблена и совершенно не знаю, что мне с этой любовью делать, – ведь тот, в кого я влюблена, даже не ведает об этом…
Впервые я увидела его этим летом, когда ездила в редакцию получать гонорар за предыдущую книгу. Если бы на моем месте была моя бабушка, она ни за что не влюбилась бы в мужчину в белом костюме. Напротив, она скорее всего шарахнулась бы от такого в сторону и подумала, что у него не все в порядке с головой.
Бабушка не раз повторяла историю от том, как за год до начала Великой Отечественной войны ждала на перроне своего жениха и вдруг, увидев вдалеке человека в белом костюме и приняв его за будущего мужа, спряталась за вокзальную кассу, решив ни за что не выходить за него замуж. Мужчина в белом костюме не может быть ее мужем! Белый костюм – это чересчур, это слишком амбициозно и напыщенно. Однако, к ее великой радости, человек в белом костюме прошел мимо, а минуту спустя ее окликнул мой дедушка – «стройный, высокий, симпатичный», и главное, в темно-вишневой тройке, что мгновенно успокоило бабушку, и она вышла за него замуж.
Хорошо ли, плохо ли, но я уродилась явно не в нее, и когда увидела в издательстве мужчину моей мечты, у меня закружилась голова и я чуть было не рухнула от чувств. Вот он – герой моего будущего романа! Вот типаж, которого днем с огнем не сыщешь! Высокий, стройный, он отмеривал коридор издательства уверенным шагом, белый костюм сидел на нем безупречно. Несомненно, он умел носить подобные вещи с достоинством и без комплексов – казалось, этот человек был рожден для роскоши. Зачесанные назад вьющиеся светло-русые волосы, брови с изгибом, почти черные, соболиные, нос чуть похожий на клюв хищной птицы – обожаю такие носы! От него чуть веяло дорогим парфюмом, а когда мы с ним поравнялись, герой моего романа бросил на меня любопытный взгляд и проговорил хрипловатым голосом:
– У-у, какие музы сюда заглядывают!
Обожаю такие голоса! Я совершенно растерялась – не нашлась, что ему ответить, и прошла мимо, как мне тогда показалось, гордо подняв голову. Но до сих пор не могу себе этого простить! Надо было ему что-нибудь ответить – что-то умное и загадочное. Я влетела в кабинет и спросила у своего редактора:
– Любочка! Кто это там по коридору сейчас прошел?
– Да мало ли кто у нас по коридорам шастает! – возмутилась она.
– Ну как же! Такой потрясающий мужик в белом костюме!
– Ты как из деревни приехала! Это ж Кронский! Мы с ним сейчас подписали договор на его новую книгу.
– Сам Алексей Кронский?! – воскликнула я и тут же сама себе стала противна, потому что почувствовала, что в этот момент была похожа на малолетнюю фанатку, которая пару минут назад случайно столкнулась со своим кумиром. На самом деле об Алексее Павловиче Кронском я знала лишь то, что он был популярным сочинителем детективов, но ни одного его романа я не читала.
После роковой встречи с моим героем в коридоре редакции я скупила все его книги и целую неделю, не выходя из дома, читала их, смакуя каждое слово. Когда все книжки были прочитаны, я начала напряженно думать, как можно с ним познакомиться. Конечно, это совсем не в моих правилах – вешаться каждому встречному на шею, причем у него, наверное, целая куча любовниц и почитательниц, но мне было на них наплевать, потому что влюбилась я не на шутку и любовь эта была с первого взгляда.
Может, узнать у Любочки его телефон или электронный адрес и подключиться к Интернету? Нет, не стоит никуда подключаться – я в этом ничего не смыслю, слышала только не один раз, что хакеры через Интернет могут проникнуть в твой компьютер и… И они обязательно стащат все мои гениальные тексты! Нет, Интернет определенно отпадает. Остается попросить у Любы телефон. Но это уж совсем глупо. Нужно, по крайней мере, придумать какую-то правдоподобную историю, для чего вдруг мне понадобился телефон великого Кронского. Он пишет детективы, я – любовные романы. Какая между нами может быть связь? Я думала целую неделю, что может быть общего между детективом и мелодрамой, а еще через неделю снова увидела своего героя в редакции.
– Что это за неземная дева ходит по прозаическим коридорам?! – бросил он мне вслед своим опьяняющим, хрипловатым голосом. Я хотела было ответить, что эту деву зовут Мария Корытникова и что она приходит сюда по делу – тоже, мол, не лыком шита и тоже пишет романы, – но мой герой уже свернул к лифту.
В тот день я поняла – чтобы познакомиться, существует только один способ: как можно чаще попадаться ему на глаза. Этот путь, конечно, тернист и требует нечеловеческого терпения и удачи, но зато самый надежный. Чтобы он начал думать обо мне, нужно постоянно мелькать у него перед глазами. Тогда он обратит на меня внимание и в конце концов поймет, что именно я и есть его судьба. По крайней мере, таким способом Йоко Оно заарканила Джона Леннона, а пока мне ничего не оставалось делать, как встречаться с опостылевшими женихами.
Так вот, вчера вечером я должна была увидеться сразу с двумя сыновьями маминых подруг и внуком давней бабушкиной знакомой. У меня было полчаса свободного времени – с шести до полседьмого, и эти полчаса я решила потратить экономно и с пользой для дела – чтобы хоть недели на две от меня отвязались родственники и их друзья. Всем троим я назначила встречу с разницей в десять минут. С одним из них я должна была встретиться в центре зала на станции метро «Пушкинская», с другим – на «Тверской», а с третьим – на «Чеховской». Получалось по десять минут на каждого. Каждого жениха мне подробно описали, сама я знала только одного – внука хорошей бабушкиной знакомой.
- Предыдущая
- 2/62
- Следующая
