Самый бешеный роман - Богданова Анна Владимировна - Страница 4
- Предыдущая
- 4/62
- Следующая
По договоренности № 3 должен был держать в руках рекламную газету, которую еженедельно бросают в почтовые ящики москвичей. Он, как и было условлено, стоял посреди зала, высоко подняв газету над головой, медленно поворачиваясь по часовой стрелке. Казалось, что он стоит не в метро, а в аэропорту и держит в руках вовсе не газету, а табличку с фамилией какой-то именитой особы, боясь ее проворонить.
Я поскользнулась, когда увидела его, и чуть было не упала, когда рассмотрела: этот сын, наверное, был моим ровесником, ну, может, года на два постарше. У меня сложилось впечатление, что его буквально час назад вытащили из-под коровы, напялили клетчатый костюм с рантиком на воротнике, торчащим из-под прадедушкиного ратинового пальто, причесали кое-как, надрали на огороде последних, чуть тронутых морозом астр, втиснув их в угол вытертого, расквашенного дерматинового портфеля, купленного годах в семидесятых, и вытолкали в Москву, наказав без невесты не приезжать.
Возвращаться к № 2 было уже поздно, и я поехала домой. Правда, до того как поехать домой, я заглянула в книжный магазин, где прочитала лекцию о засилье современной зарубежной литературы и нечаянно опрокинула на пол свои романы.
Снова читаю: «…тебя ждут великие дела!», еще минутка, и я встану, но тут душераздирающе звонит телефон. Бегу босиком в другой конец комнаты.
– Здравствуй, голубушка! Ты что, еще спишь?
Это мама – сейчас спросит о вчерашних свиданиях, а я еще не придумала, что бы соврать.
– Ты смотрела на часы? Знаешь, сколько сейчас времени? Пора обедать, а ты, наверное, в кровати валяешься! Ну что за режим у тебя такой ненормальный?!
– Я работаю, работаю.
– Нужно вставать раньше! Кто рано встает, тому бог дает.
– Я утром ничего не соображаю.
– С тобой бесполезно разговаривать! Ты все равно ничего не понимаешь! Мне утром звонила Олимпиада Ефремовна, Галя Харитонова, а потом Зиночка.
«Начинается», – подумала я – все эти почтенные дамы были самыми что ни на есть ближайшими родственницами вчерашних претендентов.
– Ты почему ни с одним из мальчиков не встретилась?
Ничего себе мальчики, особенно тот, что с бородой и «дипломатом»!
– Можно подумать, это мне 31 год, и это я не замужем, и это у меня нет детей! – не успокаивалась мама. – Я ищу тебе спутника жизни, а ты набираешься наглости и плюешь на все, что делает для тебя мать!
– Давай поговорим о чем-нибудь другом.
– О чем другом-то! – возмутилась она и затараторила: – Влас – такой хороший мальчик, целеустремленный, умный, добился в жизни всего, о чем только можно мечтать: имеет свой собственный автомобильный салон, не рвань там какая, человек денежный, симпатичный! Ты вспомни, как вы с ним хорошо в детстве ладили!
«Да уж, нечего сказать. Как только глаза друг другу не выцарапали, до сих пор не пойму», – подумала я, но маме сказала:
– Да, хорошо ладили.
– Ну вот. Кстати, ты не забыла, что у бабушки в пятницу день рождения?
«Тьфу, конечно же, забыла, совершенно перепутала все числа и даже не знаю, какой сегодня день», – подумала я, но ответила:
– Как я могла забыть! Я даже ей подарок приготовила – купила ночную рубашку. – Я вспомнила о белой шелковой, отделанной ручным кружевом сорочке с глубоким вырезом на спине, которую купила в тот день, когда впервые увидела Алексея Кронского в коридоре редакции.
– Напрасно, она все равно ее обрежет. Ты ей лучше открытку подпиши, и подлиннее.
– Не умею я открытки подписывать!
– Тоже мне писательница!
– Так мы что, значит, все-таки едем? Этих не будет?
– Конечно, едем. У Зожор еще воду на даче не отключили, и они там будут сидеть до одурения.
Эти или Зожоры – это мамин брат и его… Не знаю, как ее назвать, – супруга, тетка, гражданская жена, но между собой мы называем ее Гузкой. Ее зовут Зоей, а дядю – Жорой, а, следовательно, вместе получается Зожоры. Зоя действительно всем своим видом напоминает жирную рождественскую…нет, не гусыню, а гузку, с которой стекает жир. Она абсолютно ничего не делает, но мечется по бабушкиной квартире, создавая видимость того, что у нее полно работы и ей страшно некогда, а на самом деле каждые пять минут она бегает на кухню, заглатывает бутерброд с вареной сгущенкой или печенье, кидается в ванную, прожевывает и с грязной тряпкой появляется в комнате. Наскоро смахнув пыль, снова бежит на кухню, запихивает в рот кусок ветчины и бежит жевать в туалет. И так целый день по кругу. Я сама видела!
С тех пор как мой родной дядя связался с Гузкой, наши отношения с ним накалились до предела – нас с мамой он попросту не переносит, как, впрочем, и мы его, поэтому, когда Зожоры дома, мы к бабушке стараемся не ездить.
– Кстати, Олимпиада Ефремовна тоже поедет, и всех нас к бабушке повезет Власик. Он сначала заедет за Олимпиадой, а потом за нами! – победоносно воскликнула мама. – Так что наведи порядок в квартире.
– Мне некогда. Я работаю. И потом, я сама могу добраться до бабушки – не маленькая!
– Ничего не выйдет! Я приеду к тебе в пятницу рано утром… Смотри! Коля! Коля! Вон она, на окне! Лови ее, дави! Ну что ж ты неуклюжий-то такой?! А ты как думал?! Блоху не просто поймать! Раздавил? Щелкнула? Молодец! – Эти последние слова мама явно относила не ко мне, а к Николаю Ивановичу, своему четвертому мужу – заслуженному строителю России.
– Да что там у вас?
– Что-что? Все коты после дачи в блохах. Я вот что тебе говорю – приеду в пятницу рано утром и буду ждать Власика с Олимпиадой. Теперь я намерена контролировать каждый твой шаг. И если ты не выйдешь за него замуж и не родишь мне внука, то через неделю я заведу еще одну кошку.
– Но при всем желании я не смогу тебе родить внука через неделю!
– Меня это не касается. Моя нерастраченная любовь к внукам выливается на кошек! И это все из-за тебя! Пока. Пошла выводить блох! – крикнула мама и бросила трубку.
Кошмар! Ну, как теперь сконцентрироваться и начать творить? Все готово – составлен план нового романа, осталось только его написать, а тут какой-то Власик примешался.
Иду в ванную и обреченно чищу зубы в соответствии с объявлением на зеркале: «Чистить зубы не менее одной минуты!» Поесть или не стоит? Позавтракать или лучше пообедать? Или позавтракать и поужинать сразу после работы?..
«Прежде чем открыть эту дверь, посмотри на себя в зеркало!» – гласил плакат в углу холодильника, а чуть ниже: «Если и это не помогает, встань на весы!», «Заклей рот скотчем!» – прочла я еще одну памятку и решила не завтракать, а выпить чашку крепкого кофе и наконец сесть за компьютер.
Главное в моей работе – это удачно написать первое предложение, а потом все пойдет само собой. Пока еще оно висит облачком у меня в голове. Включаю компьютер, открываю новый файл, снова звонит телефон. Тьфу! Так я никогда не напишу первого предложения!
– Маня! Привет!
Это была Икки – моя подруга.
– Ты почему не на работе? – сурово спросила я и уставилась на не тронутый ни одной мыслью чистый экран ноутбука.
– Я тебе помешала?
– Да нет, все равно я еще не начала.
Икки облегченно вздохнула и затараторила без передышки. Она имела удивительную способность – говорить сразу обо всем, очень быстро, взахлеб, но, как ни странно, я ее всегда понимала. Сейчас она рассказывала, какие сволочи ее коллеги по работе, что она, вероятно, все равно не вынесет такой зверской нагрузки и уйдет куда-нибудь в другое место, что мамаша ее совсем сдвинулась – у нее наблюдаются явные психические отклонения.
– Нет, ты только представь, сегодня вызвала сантехника и усвистала на весь день на дачу, а у меня единственный выходной!
– Зачем вам сантехник-то понадобился?
– У нас не квартира, а руины после Сталинградской битвы! На кухне кран не открывается, и посуду приходится мыть в ванной, а в ванной сломался выключатель и нет света, так что мамаша уже перебила почти все тарелки. Замкнутый круг какой-то!
- Предыдущая
- 4/62
- Следующая
