Босиком по снегу - Брикер Мария - Страница 31
- Предыдущая
- 31/63
- Следующая
Сергею Петровичу стало не по себе и захотелось немедленно покинуть помещение. Но, к величайшему своему сожалению, сделать это не представлялось никакой возможности, так как руки и ноги его были крепко связаны веревкой… «Чудесно», – подумал майор и решил затаиться, чтобы никоим образом не привлечь внимание страшного зверя к своей персоне. Однако природа все сильнее давала о себе знать, и Сергей Петрович с грустью подумал, что вчера вечером выпил не меньше чем пять кружек кофе. Воспоминания о кофе пробудили в Сергее Петровиче желания не менее актуальные, он облизал пересохшие губы и тяжело вздохнул.
Его трагический вздох не остался незамеченным – копошение и рычание мгновенно прекратилось, и только откуда-то сверху все так же раздавался громкий храп.
«Встала в стойку», – со знанием дела подумал Анин и опять тяжело вздохнул. Некоторое время он равнодушно смотрел на потолок, размышляя, какая страшная участь его ждет, потом в голове его замелькали скудные знания из области кинологии и ясно встал перед глазами отрывок из какого-то голливудского фильма про полицейского и собаку. Название ему так вспомнить и не удалось, но теперь он определенно знал, что ему делать дальше. Сергей Петрович собрал все свою волю в кулак, ловко перевернулся на живот, благо руки у него были связаны спереди, встал на карачки и, издавая грозное рычание и безумно вращая глазами, решительно пополз прямо на ширму. Ширма колыхнулась несколько раз, Сергей Петрович зарычал еще громче и яростно оскалился.
– Бл..! Пошла вон! Загрызу, бл… – раздалось из-за ширмы, и Сергей Петрович перестал рычать и разом вспотел. – Что, испугалась, сука? – ехидно спросили из-за ширмы, и только тут майор Анин понял – все, только что сказанное, включая «пошла вон» и «испугалась, сука», относится непосредственно к его персоне, мало того – голос из-за ширмы был ему знаком…
– Крюгер? – робко спросил Анин у ширмы – ответом ему была тишина.
Сергей Петрович грустно улыбнулся, опять перевернулся на спину и затих, размышляя над тем, что сильный удар по голове, нанесенный тяжелым плоским и круглым предметом, определенно, не остался без последствий, и теперь у него начались слуховые галлюцинации. Хотя это было уже неважно. Бабка с бельмом на глазу, которая в данную минуту похрапывала на печи, без сомнения, задумала разделаться с ним, оставив его тело дозревать на полу, чтобы поутру как следует протопить печь и зажарить его, как Иванушку-дурачка. «Великолепная перспектива, – подумал следователь. – Черт меня дернул спросить, где живет Наталья Лемешева! Черт меня дернул попереться на ночь глядя к бывшей директрисе сгоревшего детского дома! Черт меня дернул показать этой сумасшедшей старухе свое служебное удостоверение! Черт меня…»
– Тортила? – Из-за ширмы показалась голова Крюгера. – Скажи честно, это действительно ты, или у меня крыша поехала?
– Я, – апатично сказал следователь.
– Ни фига себе! Это ты, что ли, рычал? Ну и напугал ты меня, скотина! Давай выпутываться скорее, пока Баба Яга не проснулась. Смотри, я уже веревку почти перегрыз, осталось чуть-чуть, поможешь?
– Подползай, – согласился следователь, – будем грызть вместе. Кстати, Крюгер, а что ты здесь делаешь?
Михаил молчал, делая вид, что ужасно увлечен узлом. С помощью Анина Крюгер развязал веревку, которой были связаны его руки, вытащил из кармана шелковый платок, вытер лицо, сунул платок в карман и принялся развязывать себе ноги.
– Крюгер, с каких это пор ты шелковые носовые платки в кармане носишь? – насмешливо спросил Анин.
– Третья жена приучила, – хмыкнул Михаил. – Она, знаешь ли, с чудинкой была. Крутая бизнесменша! Днем персонал «строила», а по вечерам рукоделием занималась. Так вот, в пик любви ко мне она расшивала моими инициалами шелковые платки и распихивала их мне по карманам, чтобы я всегда помнил о ней. Кстати, часы, которые у меня уперли, тоже она мне подарила.
– К счастью, тебе удалось их вернуть, – тихо сказал Анин, внимательно глядя Михаилу в глаза. – Только я не понимаю, почему ты не взял бумажник?
– О чем ты говоришь? – осторожно спросил Крюгер, ему наконец удалось справиться с узлом, он размотал веревку и встал.
– Я все знаю, Михаил! Ты – убийца, которого кто-то нанял, чтобы убить трех девушек: Ларису Головину, Александру Демидову и Алину Репину, – с жаром сказал Анин, совершенно забыв о том, что его руки и ноги по-прежнему связаны.
– Тортила, что ты несешь? Мы же друзья? – отступая к двери, залепетал Крюгер.
– Друзья? – усмехнулся Анин. – Ты случайно вспомнил об этом спустя семнадцать лет, когда у тебя вышел прокол с Александрой Демидовой. Ты ведь не просто так тогда ко мне пришел! Да, Крюгер? Ты хотел через меня на нее выйти, потому что девчонка оказалась прыткой и ухитрилась от тебя сбежать, прихватив с собой твои часы и бумажник. Девочке повезло, но не повезло Ларисе Головиной и еще – соседу и дружку Александры. Кстати, Крюгер, тело соседа мы нашли. Ты прекрасно все рассчитал, решил избавиться от трупа, чтобы Александра случайно не попала под подозрение в милиции, и ее, не дай бог, не упрятали бы за решетку по ложному обвинению. Она ведь была нужна тебе на свободе, чтобы как можно скорее избавиться от нее?
– Послушай, Тортила, у тебя с головой все в порядке? Я приехал из Парижа совсем с другой целью. – Михаил вновь достал платок и вытер выступивший на лбу пот.
– Прекрати, Крюгер – ты засветился везде, где только мог. Соседка Демидовой очень детально описала человека, который выходил из квартиры Александры, – это ты, Крюгер. А платок с твоими инициалами, любовно вышитыми руками твоей бывшей жены, мы нашли недалеко от квартиры Ларисы. На нем – твоя кровь!
– Да, я там был, но я пришел, когда девушка уже была мертва. Сергей, выслушай меня. Платок, возможно, мой, но на нем не моя кровь! На нем кровь Александры Деми… – Михаил осекся и замолчал.
– Значит, ты все-таки убил Александру Демидову, Крюгер. Где ты спрятал ее труп?
Со стороны улицы доносился какой-то шум. Михаил подошел к окну, раздвинул плотную занавеску. Вокруг дома, где проживала Алина Репина и ее мать, стояли несколько человек: двое в штатском и трое в милицейской форме.
– Кажется, тебя ищут, – игнорируя вопрос, сказал Крюгер. – Только домом малость ошиблись.
– Не волнуйся, – оживился следователь, – все дороги ведут сюда, и следы тоже. Я, например, приехал поговорить с бывшей директрисой сгоревшего детского дома Натальей Лемешевой относительно одной из ее воспитанниц – Юлии Качалиной, которая трагически погибла на пожаре, а оказался связанным по рукам и ногам и с большой шишкой на башке. Ты, смотрю, тоже до места назначения не дошел.
– Я-то как раз дошел, – возразил Крюгер, нервно поглядывая в окно. – В этом курятнике пряталась Александра Демидова, которую, по твоим словам, я убил. Она тоже, как и ты, приехала в Ивашкино, чтобы поговорить с Алиной Репиной, но не застала ее дома. В отличие от нас, сумасшедшая бабка встретила Александру тепло и приветливо. Кстати, что-то я храпа ее с печи не слышу. Затаилась, наверное, и готовит очередную пакость. Эй ты, старая хулиганка, ты хоть знаешь, что натворила? Причинила тяжкие телесные старшему следователю прокуратуры майору Анину! Сейчас тебя возьмут под твои костлявые рученьки и отправят по этапу.
– По этапу отправят тебя, Крюгер. Бедная старушка защищала несчастное дитя, то бишь Сашеньку Демидову. Только я так и не понял, Крюгер – Алина Репина тоже живет в этой деревне? – удивился Анин.
– Наталья Лемешева является опекуном Алины, по существу, ее приемной матерью. Она оформила опеку сразу после того, как вышла из больницы после пожара. Женщина вытащила девочку на руках, прикрыв ее тело ватным одеялом. Ватное одеяло загорелось, девочка не пострадала, а сама Наталья очень сильно обгорела: из-за увечья она больше работать не смогла, продала квартиру в Москве, купила дом в деревне и поселилась подальше от посторонних глаз. Только не думай, что она такая бескорыстная: по имеющимся у меня данным – она эксплуатирует девчонку, заставляя ее заниматься проституцией.
- Предыдущая
- 31/63
- Следующая
