Не книжный переплет - Брикер Мария - Страница 48

• Предыдущая
• 48/62
• Следующая

– А зачем Троянский избавляется от поклонниц своей сумасшедшей женушки? – поинтересовался Саня.

– Не знаю. Может, он тоже сумасшедший, как и Ольга?.. Ну, все. Насчет слежки за домом договорюсь завтра. А сейчас…

– Как договаривались, да? – радостно сказал Саня. – Пойду за пивком сгоняю – отметим, что дело сдвинулось с места.

– Сань, я хотел еще в одно место заехать, – попытался отговорить друга Артем.

– Так, бунт на корабле, да? – нахмурился Буранов. – Куда это ты собрался на ночь глядя? К своей рыжей миллионерше?

– И вовсе я не к ней. С чего ты взял? – залепетал Артем и покраснел.

– Это, конечно, не мое дело, Артем, но ты не особенно варежку разевай.

– Да она мне по барабану! – разозлился Артем.

– Не ори. Видел я, как ты на нее смотришь, – слюни так и льются изо рта. Только эта девочка не для тебя, забудь ее. Она из другого измерения, и тебе до нее не допрыгнуть. Вот Даша твоя – это другое дело.

– Да иди ты за пивом уже, – раздраженно сказал Артем, вскочил со стула и заходил по комнате.

– Уже иду, – улыбнулся Буранов и скрылся за дверью.

– Думаешь, я сам этого не понимаю! – крикнул Артем ему вслед. – Тоже мне, знаток выискался! И без тебя все знаю! Что же мне теперь, ее и поддержать нельзя? Выразить ей свои соболезнования? – продолжал надрываться следователь, бегая по кабинету. Дверь тихо открылась. Артем обернулся – на пороге стояла Даша.

– Темочка, ты что, сам с собой разговариваешь? – испуганно спросила она, оглядываясь по сторонам.

– Зачем ты пришла? – рявкнул следователь.

– Я… – растерялась девушка. – Я хотела… Ты обещал перезвонить и не… Прости, я пойду.

– Это ты меня прости, – спохватился Артем, и ему стало неловко. Он взял Дашу за руку и усадил на стул. – Прости, сегодня был очень тяжелый день. Я замотался. Работы много, вот я и не позвонил. Хочешь, на какую-нибудь выставку сходим? Хочешь – в консерваторию? Пиво будешь? Сейчас Саня придет, принесет.

– Да, я знаю, мы с ним в дверях прокуратуры столкнулись, – смутилась Даша. – Только он не придет.

– Как это – он не придет? – удивился Артем.

– Вообще-то, это он мне позвонил и попросил приехать. Он сказал, что у тебя неприятности и тебе нужна моя поддержка, – неловко объяснила Даша. – У тебя действительно неприятности?

– Теперь уже нет, – грустно улыбнулся Артем. Он понял, для чего Сане понадобился Дашин телефон. Друг решил с помощью милой Даши отвадить его от Дианы. Что же, Буранов абсолютно прав, о Диане Владимировне Шатровой ему надо забыть раз и навсегда и переключить свое внимание на скромную романтическую Дашу из простой, такой же, как и у него, семьи. – Чай будешь? – ласково спросил Артем. – Могу и кофе тебе предложить.

– Чай буду, – с радостью согласилась Даша, встала и заходила по кабинету, с интересом разглядывая скудный интерьер помещения. – Вот, значит, где ты работаешь?

– Да, как видишь, ничего романтичного в моей работе нет. Обычная бумажная волокита. Протоколы и прочая мура, – сообщил Артем, разливая чай по чашкам и с сожалением думая о том, что Саня не вернется с пивом.

– А это у тебя откуда? – удивленно воскликнула Даша.

Артем обернулся и заметил в руках девушки портрет Рогозина, присланный Дианой вместе с анонимным письмом.

– Одна девушка изобразила портрет убийцы, – объяснил следователь. – Смешной, правда? Совсем бедняжка рисовать не умеет.

– Артем, а ты уверен, что этот портрет нарисовала девушка? – продолжая внимательно разглядывать лист ватмана, спросила Даша.

– Уверен, – подтвердил Артем, поставил на стол две чашки с чаем и сел на стул.

– Странно, – задумчиво сказала Даша. – А сколько лет этой девушке?

– Восемнадцать. Ваш чай готов, мадмуазель, прошу вас, присаживайтесь и разделите со мной… Даш, ну что случилось-то? У тебя такое лицо странное – что тебя так заинтересовало в этой мазне?

– Артем – это не мазня, неужели ты не понимаешь?! – воскликнула Даша. – Ты что, не видишь – это работа выполнена гениальным художником! Техника очень специфична, очень немногие ею владеют. Во всем мире насчитывается только несколько художников, работающих в подобной манере, и их картины идут нарасхват. В России тоже была такая художница, у моей матери есть самиздатский каталог ее работ. Так вот, эта девочка пишет в ее стиле.

– Как зовут эту художницу? – спросил Артем.

– Вера Кошель.

– Вера Кошель?! – подпрыгнул на стуле следователь.

– Да, но о ней не было слышно около четырнадцати лет.

– Куда она пропала?

– Там какая-то грязная история случилась. Ее, кажется, обвинили в чем-то и посадили. Если тебе подробности интересны – могу у мамы выяснить.

– Не надо, Дашенька, все, что случилось с этой женщиной, мы можем выяснить достаточно быстро, – придвинув стул к компьютеру, сказал Артем и запустил нужную программу. – Отчество ты ее помнишь? Это упростит поиск.

– Леонидовна.

– Значит, Вера Леонидовна Кошель, – застучал по клавишам следователь, нажал ввод и замер с открытым ртом. С экрана на него смотрела смешная подруга Дианы – Вера. Он сразу узнал ее, она почти не изменилась за столько лет, только похудела и сменила прическу. Артем бегло просмотрел выданную компьютером информацию, и у него от волнения вспотели руки. – Даша, – пересохшими губами сказал следователь, – ты даже не представляешь, как ты мне помогла! Но мне необходимо еще поработать, прости, поход на выставку временно откладывается.

– Я понимаю, позвони мне как-нибудь, – расстроилась девушка и, подхватив свою сумочку, выскользнула из кабинета. Артем не обратил внимания на уход Даши: то, что выдавал компьютер по поводу Веры, не укладывалось у него в голове.

– Господи, что же делать? – собрав необходимую информацию, тяжело вздохнул Артем и посмотрел на часы – было около двенадцати ночи. – Нет, это так оставлять нельзя! Сегодня же необходимо ей все рассказать. Плевать, что уже ночь!

Он отключил компьютер, поднялся и решительно вышел из кабинета.

На лбу выступили капельки пота, алая точка расплылась и растеклась по листу, превратилась в некрасивую кляксу. Вера в бешенстве сломала кисть о колено, скомкала картину, опрокинула мольберт и нервно заходила по комнате, расшвыривая ногами порванные листы, которыми был засыпан весь ковер. Целый день она не выходила из комнаты и писала, писала, писала свои картины, но ничего не выходило. В последний момент в картину против ее воли внедрялся алый цвет крови и портил уже завершенную композицию. Красный был ее любимым цветом. Она всегда использовала его для выражения экспрессии, но сейчас этот цвет вызывал сильный протест. Она категорически не хотела впускать его в свое теперешнее мироощущение, отвергала и боялась, боялась до дрожи в коленях и тошноты.

– Нет, так нельзя, – тихо прошептала она, распахнула окно и полной грудью вдохнула прохладный ночной воздух.

За окном пели соловьи, ночь манила и влекла окунуться в свое волшебство. Вера набросила шаль и выскользнула из комнаты. Она вышла во двор и неторопливо пошла в сторону пруда. Где-то недалеко залаяла собака, донеслись обрывки голосов. Вера прислушалась, ей показалось, что голоса раздаются из их сада. Женщина удивилась: один голос принадлежал Диане, и говорила она на повышенных тонах. Вера торопливо пошла на звук, но, не дойдя до места нескольких шагов, застыла на месте, как вкопанная. Тема разговора касалась ее прошлого.

– Вы должны это знать, ваша подруга несколько лет отсидела в тюрьме! – сказал Артем Босяк.

– Послушайте, Артем, я еще раз вам повторяю – мне нет никакого дела до прошлого Веры! Я не хочу ничего знать. Каждый человек может оступиться. Вы думаете, я наивная девочка и не понимаю, каким образом человек оказывается на улице рядом с помойкой? Поймите: Вера спасла мне жизнь, благодаря Верочке я сейчас разговариваю с вами, и давайте оставим этот разговор!

• Предыдущая
• 48/62
• Следующая