За зубом к Полю Ревиру - Бене Стивен Винсент - Страница 2

• Предыдущая
• 2/5
• Следующая

– Волшебник? – повторил Лидж. – Я в волшебстве не разбираюсь. Но если он поможет мне с этим зубом, я первый признаю его волшебником.

– Поезжай, не раскаешься, – сказал цирюльник с убеждением, как всегда говорят, когда посылают ближнего к зубному врачу.

И вот Лидж Баттервик снова сел на лошадь и пустился в Бостон. На улице люди что-то кричали ему вдогонку, да только он не обратил внимания. А проезжая мимо дома пастора Кларка, он мельком заметил через окно в гостиной двух мужчин, занятых разговором. Один такой довольно рослый и видный из себя и одет нарядно, второй пониже, неприбранный и лицо бульдожье. Незнакомые Лиджу люди. И он проехал своей дорогой, а в их сторону даже не посмотрел.

Но на улицах Бостона он почувствовал себя неуютно. И не только потому, что болел зуб. Он не был в Бостоне четыре года и ожидал увидеть перемены, но сейчас дело было не в этом. Несмотря на погожий день, в воздухе вроде бы пахло грозой. На перекрестках толпились люди, что-то обсуждали, спорили, но подъедешь ближе – их словно ветром сдуло. А кто оставался, смотрели искоса, с подозрением. В бостонском порту грозно чернели английские военные корабли. Лидж про них, понятно, слышал, но одно дело слышать, другое – видеть воочию. И видеть их орудия, наведенные на город, было не очень-то приятно. Он знал, что в Бостоне беспорядки и раздоры, но знания эти не задевали его, наподобие дождя или града, когда ты под крышей. А теперь он угодил в самую бурю – и похоже, что назревало землетрясение. Лидж в этих делах не разбирался и рад был бы очутиться дома. Но ведь он приехал насчет зуба и отступаться был не намерен – в Новой Англии народ живет упрямый. Только вот перекусит и утолит жажду, а то час уже не ранний. И Лидж завернул в ближайшую корчму.

Здесь и вовсе пошли чудеса.

– Отличный сегодня денек, – обратился он к корчмарю, как того требовала вежливость.

– Тяжелый день для Бостона, – хмуро отозвался тот, и все, кто сидел в корчме, глухо заворчали и, сколько их там было, как один воззрились на Лиджа.

Подобное гостеприимство зубную боль не лечит. Но Лидж как человек компанейский продолжал свое:

– Не знаю, как для Бостона. А у нас на фермах такая погода считается в самый раз. Подходящая для посадок.

Корчмарь поглядел на него пристально и говорит:

– Я, кажется, не за того вас принял. Погода и вправду подходящая для посадок – чтобы посадить кое-какие деревья.

– Это про какие же деревья речь? – тут же спросил востроносый посетитель слева от Лиджа и сдавил ему плечо.

– Смотря какие деревья, – одновременно с этим подхватил другой, румяный и толстощекий, который стоял у стойки справа от Лиджа, и с силой ткнул его под ребра.

– Ну, к примеру, я бы для начала… – попытался было им объяснить Лидж, но не договорил, потому что румяный снова двинул его под ребра и сам выкрикнул:

– Посадим дерево свободы! И скоро польем его кровью тиранов!

– Посадим британский королевский дуб! – заспорил востроносый. – Да здравствует король Георг и верность короне!

Что тут началось! Лиджу показалось, будто все, сколько было народу в корчме, бросились на него с кулаками. Его били, пинали, тузили, колотили, заталкивали в угол, выдергивали на середину, и румяный с востроносым, а с ними и все остальные отплясывали кадриль над его распростертым телом. Наконец он очутился на улице, потеряв в сражении полу сюртука.

– М-да, – сказал Лидж самому себе. – Я и раньше слышал, что горожане все полоумные. Но видно, политика у нас в Американских колониях приняла серьезный оборот, если люди идут друг на друга в кулаки из-за каких-то деревьев!

Смотрит, а рядом с ним стоит востроносый и норовит пожать ему руку. А под глазом у него, заметил Лидж не без злорадства, зреет славный сизый синяк.

– Благородный вы человек! – говорит ему востроносый. – __Я рад встретить в этом зачумленном бунтовском городе своего единомышленника, верного лоялиста.

– Ну, тут я с вами, может, и не вполне согласен, – отвечает Лидж. – Но я приехал насчет зуба и не хочу рассуждать о политике. И если уж вы так любезны, не поможете ли вы мне вот в каком деле: понимаете, я сам из-под Лексингтона и ищу здесь человека по имени Поль Ревир…

– Поль Ревир! – вскрикнул востроносый, словно это имя ударило его в грудь, как пуля. И тут же снова заулыбался, но довольно подлой улыбкой. – Ах, вот кого вы оказывается, разыскиваете, мой уважаемый и проницательный деревенский друг, Поля Ревира? – сказал он. – Ну что ж, я научу вас, как его найти. Спросите первого попавшегося английского солдата на улице, и он вас направит. Только сначала назовите пароль.

– Пароль? – удивился Лидж, почесывая ухо.

– Ну да, – подтвердил востроносый и оскалился. – Подойдите к английскому солдату и задайте вопрос: «Почем нынче вареные раки?» А потом спрашивайте про Ревира.

– Но почему сначала про раков? – настаивал упрямый Лидж.

– Дело в том, что английские солдаты носят красные мундиры, – объяснил востроносый. – Поэтому им нравится, когда с ними говорят про вареных раков. Попробуйте – сами увидите.

И пошел прочь. А плечи у него так и тряслись.

Лиджу Баттервику это показалось странным, хотя и не страннее всего остального, с чем он столкнулся в тот день. Но востроносый не внушал ему доверия, поэтому, встретив английский патруль, он проявил осторожность и не приблизился, а спросил про раков на расстоянии. И правильно сделал, потому что когда он задал это вопрос, английские солдаты погнались за ним, и он бежал до самой набережной, пока удалось от них отделаться, да и то пришлось для этого спрятаться в пустую бочку из-под дегтя. И хорош же он был, когда вылез!

– Должно быть, он дал мне неправильный пароль, – сказал себе Лидж, хмуря брови и оттирая деготь. – Но все равно, по-моему, не след солдатам так себя вести, когда их честь по чести спрашивают. Ну да ладно, солдаты ли, горожане, все равно им меня с толку не сбить. Я приехал насчет зуба и своего добьюсь, даже если придется переполошить всю Британскую империю.

И вдруг он заметил в конце пристани вывеску. А на той вывеске, как рассказывала моя двоюродная бабка, было якобы написано следующее: «ПОЛЬ РЕВИР, СЕРЕБРЯНЫХ ДЕЛ МАСТЕР», это сверху, саженными буквами. А ниже помельче: «Колокола и колокольцы всех размеров на заказ отливаем, гравировальные и печатные работы выполняем, изготовляем искусственные зубы и медные котлы лудим и починяем, делаем все виды работ по золоту и серебру, а также завариваем революции на вынос. Экстренное исполнение по вторникам и пятницам, обслуживаются Лексингтон, Конкорд и далее на запад. – Ого, вроде как мастер на все руки, – сказал себе Лидж Баттервик. – Похоже, что я со своим зубом попал куда надо.

И он направился к двери.

Поль Ревир стоял за прилавком и держал в руках серебряную вазу. Был он, как прикинул Лидж, мужчина немного за сорок, имел живое, смышленое лицо и цепкий взгляд. Несмотря на бостонскую одежду, в его облике проглядывало что-то французское, ведь его отец Аполлос Ривуар был выходцем с острова Гернси и принадлежал к доброму гугенотскому роду. Но, перебравшись через океан, они переделали свою фамилию на Ревир.

Лавка Поля Ревира не отличалась величиной, но в ней имелись серебряные изделия, за которые в последующие годы люди платили тысячи. И не только серебряные изделия – там были гравюры и картинки бостонского порта, и карикатуры на англичан, и разнообразные работы по золоту, всего и не перечислишь. Словом, там повернуться было негде, но порядок поддерживался образцовый. И на этом тесном пространстве хозяйничал Поль Ревир, человек стремительный и четкий, глаза живые, так и сверкают – человек, который точно знает, чего хочет, и что задумал, тут же и выполняет.

Когда Лидж Баттервик вошел в лавку, там было несколько посетителей, так что он вроде как забился в угол и стал ждать удобной минуты. Да и хотелось ему приглядеться, что за человек такой этот Поль Ревир, у которого на вывеске разные чудеса написаны, и цирюльник называл его волшебником, – хотелось посмотреть, что за люди к нему ходят.

• Предыдущая
• 2/5
• Следующая