Восход шестого солнца - Бенедиктов Кирилл Станиславович - Страница 10

• Предыдущая
• 10/33
• Следующая

Тогда ему удалось убедить наемников, но с каждой новой выходкой принцессы дисциплина в отряде чуть-чуть ослабевала. Посторонний этого бы не заметил, но командир обязан чувствовать такие вещи, как священник — присутствие нечистой силы. Порой Ясмин представлялась Кортесу аркебузиром, стреляющим по кирпичной стене: каждый выстрел в отдельности оставляет только небольшую выбоину, но придет час, и стена неминуемо рухнет… Ахмед, забежав вперед, отворил вращающуюся на шарнирах дверь, и непогода немедленно ворвалась в святилище — плотной колючей завесой воды, резко усилившимся шумом хлещущих с неба струй, дикими звуками ночных джунглей: воем ветра, истошными криками обезьян, треском переламывающихся пополам деревьев. Ясмин ахнула и отступила на шаг назад, оказавшись в мягких объятиях Ибрагима. Огромный евнух тут же забормотал с интонациями заботливой няньки:

— Ваше Высочество, пойдемте обратно, видите, Аллах гневается на людей в эту ночь, лучше спрятаться и переждать, пока Он вновь станет милосердным…

— Отстань, глупый, — принцесса быстро справилась с испугом, и в ее голосе снова прорезались капризные нотки. — Это не Аллах гневается, это джинны воздуха и воды буйствуют над джунглями… Возьми меня на руки, живо!..

Гигант начал, кряхтя, опускаться на колени, и в это мгновение в какофонию ночных джунглей ворвался новый и страшный звук. Больше всего он походил на рев смертельно раненого зверя, но Кортес мог поклясться, что он различает в этом реве слова незнакомой, хотя несомненно человеческой речи. Он схватился за рукоять меча и шагнул вперед, под стрелы ливня.

От порога святилища до края площадки было равно десять шагов. Вчера вечером он измерил это расстояние и запомнил его — просто так, на всякий случай. Теперь вчерашняя предусмотрительность пригодилась: в плотной, мокрой, клубящейся тьме ничего не стоило оступиться и сорваться вниз, ломая шею и ребра об острые каменные ступени. Разумеется, с высоты двухсот локтей невозможно было разглядеть, что же происходит у подножия пирамиды. Кортес повернулся спиной к провалу и начал осторожно спускаться вниз, прилагая все силы, чтобы не поскользнуться на мокром камне.

Он был на середине лестницы, когда рев прозвучал снова. На этот раз еще ближе. Казалось, неизвестное чудовище рыщет где-то у самого основания храма. Там, охраняя подступы к единственной ведущей наверх лестнице, дежурили шестеро кастильцев во главе с Эстебаном. Достаточно, чтобы отразить натиск небольшой туземной армии… но то, что рычало во тьме, могло оказаться куда более страшным противником. Спускаясь по ступеням, Кортес припоминал все слухи о сверхъестественных существах, обитавших в восточных джунглях. Ягуары-оборотни, черви длиной с крокодила и толщиной с бревно, бесплотные духи-людоеды из Шибальбы… Большую часть этих россказней, конечно, не стоило принимать на веру, но пятнадцать лет, проведенные в землях ал-Тин, убедили Эрнандо в том, что чудеса этой страны воистину неисчерпаемы.

Своих людей он обнаружил там, где они и должны были находиться — живых и невредимых, разве что насквозь промокших и не на шутку напуганных. Они сгрудились у подножия лестницы, заняв круговую оборону и выставив перед собой прямые толедские мечи.

— Командир, — крикнул Эстебан, оборачиваясь к Кортесу, — это был дьявол! Сам дьявол!

— Вы его видели? — спокойно спросил Кортес, подходя. — Или только слышали?

— Он был тут! — истерически взвизгнул один из солдат. — Он вонял серой! Огромный, как дерево! У него красные глаза!

Кортес шагнул к солдату и ударил по лицу тыльной стороной ладони. Того отшвырнуло назад, он поскользнулся и сел в большую лужу.

— Бабы, — презрительно сказал Кортес. — Испугались какой-то ночной твари… А кто ржал, когда Два Стилета принял лягушку за дракона?

Кто-то смущенно закашлялся. История о том, как первый метатель ножей в отряде лузитанец Хорхе Два Стилета, услышав брачный призыв лягушки-быка в заводях Усумасинты, прибежал в лагерь со спущенными штанами и долго доказывал всем, что едва унес ноги от огромного дракона, была из числа тех, которые неизменно любят вспоминать у костра.

— Пресвятая Дева Мария, — скороговоркой произнес Эстебан, — защити нас от дьявольских козней… Может, мне померещилось, командир, но только это была не лягушка. Или, по крайности, лягушка размером с лошадь… «На побережье, ниже Тулума, появился какой-то древний демон», — вспомнил Кортес слова ал-Хазри. До побережья еще сорок лиг пути… но что, если демон тоже не стоит на месте?

— Если это зверь, его можно убить. — Он вытащил из ножен свой меч и ткнул им в сторону темных джунглей. — А если кто-то из преисподней, то с нами Дева Мария и Святой Яго. Помните об этом и продолжайте выполнять приказ.

Кортес оттолкнул плечом оторопевшего солдата и пошел в темноту. Эстебан за его спиной сдавленно выругался.

— Командир, он где-то рядом…

— Прекрасно, — бросил Кортес, не оглядываясь. — По крайней мере, не придется долго искать.

Он успел пройти не больше двадцати шагов по направлению к черной стене джунглей, и тут ночь взревела прямо у него над головой. Кортес отпрянул назад, мгновенно ткнув мечом туда, откуда слышался рев. От страшного рыка заложило уши, в голове звенело, как после хорошего удара ацтекской дубиной по шлему. Мрак перед ним сгустился в подобие высокой фигуры, окутанной то ли плащом, то ли огромными крыльями. Меч кастильца на две ладони погрузился в грудь призрака, не причинив ему видимого вреда.

— In nominae Dei, — прошептал Кортес по-латыни, поворачивая клинок. Ему показалось, будто он режет что-то податливое и вязкое, как кисель. — Сгинь, дьявольское наваждение… Фигура опала, словно балахон спрыгнувшего с ходулей ярмарочного великана. По краям темного пятна заструилось слабое фиолетовое сияние, пожиравшее сгустки мрака. Рев оборвался, но откуда-то из-за завесы ливня донесся полный боли и отчаяния стон. В то же мгновение ночь озарилась мертвенно-голубым сиянием огромной молнии, распоровшей небо наподобие изогнутой мавританской сабли. В ее ослепительном свете Кортес увидел, как высоко над колыша-щимися кронами деревьев мелькнула широко распахнувшая крылья тень, похожая на исполинского орла. Мелькнула и пропала в чернильной тьме.

— Убирайся в ад! — крикнул он, поднимая к небу свой меч. От белой пирамиды к нему, прихрамывая, бежал Эстебан.

— Простите, командир, я не должен был оставлять пост… но принцесса…

— Что с ней?

— Она спустилась вниз, сеньор. С этой чертовой горы. За вами следом, командир… — Какого дьявола ей здесь понадобилось?..

— Дьявола? — переспросил чей-то спокойный, насмешливый голос. Кортес резко обернулся и увидел Тубала, кутавшегося в свой неизменный плащ с капюшоном. — Здесь нет никакого дьявола, кабальеро. Дьявол, как хорошо известно, обитает в пустынях и не терпит сырости. А здесь, извините, мокровато.

— Где Ясмин? — перебил его Кортес. — И откуда ты взялся, черт побери?

— С Ее Высочеством все в порядке, — Тубал махнул рукой в направлении пирамиды. — Она под защитой Ибрагима и ваших доблестных солдат. Вы так неожиданно покинули принцессу, сеньор Кортес, что она встревожилась и приказала мне отыскать вас…

Эрнандо криво усмехнулся.

— А ты, надо полагать, ждал где-то поблизости, уже одетый?

— Я находился на террасе, наблюдая за грозой. Вы просто не заметили меня, что неудивительно в такую непогоду… — И что же, по-твоему, здесь ревело? — кастилец наклонился и вытер меч о траву.

Секретарь эмира пожал плечами.

— В джунглях довольно много больших зверей, сеньор. Гроза пугает их, и они…

— Я прожил в этих краях достаточно, чтобы изучить повадки здешних животных, Тубал. Ни одно из них не умеет говорить по-человечески.

— Вы уверены? — с холодной вежливостью спросил чалла.

Эстебан внезапно схватил его за отвороты плаща и встряхнул так, словно секретарь был набитым соломой чучелом.

— Мы все слышали, как он кричал, умник, — рявкнул он. — И ты наверняка слышал, да только почему-то не хочешь в этом признаться… А может, ты сам его и вызвал?

• Предыдущая
• 10/33
• Следующая