Превращение - Берг Кэрол - Страница 63
- Предыдущая
- 63/96
- Следующая
После всех этих переживаний и смущения, после общего веселья Исанна ушла упражняться, за ней потянулись и остальные. У костра остались только мы с Рисом. Мы молча сидели рядом, прислушиваясь к звукам ночного леса. Рис нарушил молчание:
— Ты обошел меня, Сейонн. Я не могу сейчас пойти с тобой одним путем, участвовать в битве. Но я пойду за тобой, как только у меня получится. Оставь для меня парочку демонов. — Мы взялись за руки и произнесли друг другу нашу клятву Смотрителей. Мы верили, что это самые важные слова в мире.
Я стал делать более длинные шаги и побежал еще быстрее. Деревья по сторонам замелькали.
— …Что ты сказал ей? Я испугался, что она обрушит тебе на голову кусок скалы! — Рис сидел на траве рядом с обрубком бревна, на котором совсем недавно сидела Исанна. Я все еще переживал высказанные ею злые слова.
— Я только сказал, что мне необходимо вернуться в Кол'Дайат на несколько дней, чтобы прочистить мозги. Вот и все.
— Как ты сможешь оставаться там один? Камни, ветер, ни веточки, ни пучка травы. Меня в дрожь бросает.
— Последние несколько сражений тяжело дались мне, — пояснил я. — Мне необходимо восстановить равновесие, и я не хочу, чтобы кто-нибудь был со мной.
— Но у тебя перед глазами была бы самая прекрасная, умная и обаятельная девушка в Эззарии. Она так долго находилась под властью Тарьи и Галадона, она готова раскрыться… и ты станешь тем счастливчиком, для которого все это произойдет. Ты безумец, если оставишь ее одну хоть на миг.
Почему никто не понимает?
— Иногда мне необходимо побыть одному. Я сражался шестьдесят раз за шесть месяцев. Порой мне чудится, что я не смогу сделать следующий вдох, если я не окажусь подальше от деревьев… и вообще от всего. Мне нужно только несколько дней. Тогда я снова приду в норму.
Рис пересел поближе ко мне. Он положил голову на руки, задумчиво жуя длинную соломинку.
— Ты только что заявил, что хочешь оказаться подальше от самой прекрасной девушки в мире, чтобы вдохнуть полной грудью? Что ты тратишь на нее слишком много времени, хотя прошло всего три недели, с тех пор как ты уезжал в последний раз? Ты совершенно безумен.
— Нет, это не так.
— Но это то, что ты сказал, и то, что она услышала. Если Галадон решит, что мы, обладатели небольшого таланта, все же достойны называться Смотрителями, мне придется создать Ворота для твоей души, чтобы найти там демона. Если это не он, что же тогда?
— Есть кое-что еще. Со мной происходит что-то странное. Изменения. Огромные… словно я готов открыть какую-то дверь в себе, которой не замечал раньше. Я вот-вот открою ее… но когда рядом Исанна, я не могу думать ни о чем, кроме нее. Я привязан к ней, Рис. И пока это так, я безумен. Но по-настоящему я сойду с ума, если не смогу понять, что во мне происходит. Для этого я должен остаться один.
— Ты объяснил ей это?
— Я не могу. Она станет беспокоиться. — Дело даже не в ее беспокойстве. Она станет спрашивать, будет пытаться помочь и понять, она заставит меня признаться, что во мне растет и крепнет дурацкое ненормальное убеждение, будто я могу прыгнуть со скалы и не разбиться. Я никому не говорил об этом… и о том, что когда бы я ни поднимал меч, мои лопатки начинают нестерпимо ныть, так что я готов закричать. Они бы решили, что я сошел с ума или заболел, и отстранили бы меня от сражений. Я не хотел такого. Я должен справиться с этим один.
— Похоже, что ты все-таки хотел бы, чтобы она была с тобой.
— Конечно, хотел бы. Я хочу быть с ней каждую минуту. Хочу касаться ее… телесно и духовно. Хочу слышать ее ушами и видеть ее глазами, мир становится прекраснее, когда я делю его с ней. Но когда я делаю шаг через Ворота, то оставляю ее за спиной. Что, если возьму слишком много от нее с собой и демон увидит ее? Что, если вдруг начну думать о ней или беспокоиться за нее? Я должен работать один и должен иногда оставаться один. Не понимаю, как объяснить ей это, не приводя ее в ярость. Никак не могу подобрать нужные слова — прошло столько времени, прежде чем она раскрыла передо мной свое сердце. Больше всего я боялся потерять ее доверие или доступ в ее мир, что было одним и тем же.
Рис наклонился и сжал мое колено, словно пытаясь разбудить меня:
— Что, если я поговорю с ней? Я еду на юг на несколько дней навестить бабушку. Предложу Исанне поехать со мной, пока ты сидишь в своем изгнании. Скажу, что у Кассиды, кажется, есть дар к поиску, нужно, чтобы Исанна взглянула.
Очень хотелось согласиться. Рис куда лучше меня умел объяснять. Но это было бы трусостью.
— Нет. Я должен объяснить ей сам. К тому же она по-прежнему тебя недолюбливает.
Рис вскочил на ноги, не обращая внимания на мой слабый протест:
— Не волнуйся. Поезжай чинить свою голову. Я позабочусь о ней вместо тебя. Я расскажу ей, что ты самостоятельный сукин сын, который никогда не позволяет помогать ему и что она может воспользоваться твоим отсутствием, чтобы развлечься. Все будет прекрасно. Она полюбит меня.
Дорожка пошла в гору, но я не замедлил бега. Я легко перепрыгивал через ручейки и поваленные деревья, попадавшиеся мне на пути. Ясность мысли. Память. Боль, которую они причиняли мне, была сильнее боли от кандалов и кнута. Вся моя жизнь сосредоточилась сейчас в беге, все барьеры рухнули под напором пришедшего вдруг понимания.
Руки мои горели. Изнутри и снаружи. Изнутри из-за напрягавшихся долгое время мускулов, уставших, двигавшихся только благодаря воле и крайней необходимости. Снаружи из-за нескольких десятков ран, оставленных мечом, ножом, копьем. Некоторые из них, самые глубокие, сильно кровоточили. В бедре засел наконечник копья, от которого моя правая нога почти перестала слушаться. Отовсюду веяло смертью: воинов тошнило от ужаса и боли, их выворачивало наизнанку, когда они видели, во что превратились их друзья и подруги, отцы, братья…
Если Рис не появится прямо сейчас, я лягу вместе с остальными. Сколько времени прошло, с тех пор как он ушел за подмогой?
Я развернулся и выбил кинжал из руки плосколицего дерзийца, он упал на двух тридян, отрубивших недавно руки моим друзьям. Я развернулся вместе с мечом к манганарцу, одновременно всаживая нож в кого-то еще и сразу же прицеливаясь в сердце второго дерзийца, который думал, что я не замечаю его. Стрела была у меня только в правой ноге, но я сделал ошибку, когда задел ее древко другой. Я приказал ногам не подгибаться и заревел, когда наконечник ушел глубже и коснулся кости. Не было смысла сдерживать крик, если он мог хотя бы удивить кого-нибудь из наседающих на меня врагов. Гордость сейчас была неуместна.
Смотри им в глаза.
Этот плосколицый перевел взгляд, давая мне понять, что за моей спиной кто-то есть. Я развернулся снова, на этот раз помня о наконечнике и широко расставляя ноги.
Манганарец забеспокоился. Прекрасно. Но отчего? Уж не из-за выбивающегося из сил Смотрителя, который держится только силой духа. Вон там… на вершине холма, силуэты на фоне дымного оранжевого заката. Я переключил свое внимание на готового смять меня всадника, но перед моим мысленным взором оставалась прежняя картина. Широкие квадратные плечи. Рядом с ними облако темных волос с рыжеватыми прядями. Рис и Исанна спешат мне на помощь. С ними еще человек пять-шесть. Этого будет достаточно.
С новыми силами, данными мне надеждой, я отбил атаку наседавшего слева дерзийца, снова развернулся к всаднику.
Всего минута… несколько секунд потребуется им, чтобы создать заклинание… произойдет замешательство, я успею справиться с этими шестью… семью воинами.
— На колени, варвар. — Жар под ребрами слева внезапно остановил меня. Кровь медленно стекала по боку, еще одно движение, и копье вопьется глубже. Мига колебания хватило. К моему горлу уже приставили кинжал, кто-то схватил меня за волосы, едва не выдрав их с корнем.
- Предыдущая
- 63/96
- Следующая
