Маг полуночи - Емец Дмитрий Александрович - Страница 23

• Предыдущая
• 23/63
• Следующая

Но даже сделай она это не так осторожно, ее появления никто бы не заметил. Все слишком были заняты делом. Четверо домовых из отряда защитников традиций – все крепкие парни в лаптях и красных рубахах – целеустремленно мутузили одного западного гнома. Гном, видно пробравшийся ночью из западного сектора Эдема, пинался безнадежно, но точно, стараясь попасть домовым в живот и по коленкам. Порой это ему удавалось, однако справедливого негодования домовых это ничуть не уменьшало. Не прошло и минуты, как домовые сбили гнома на землю, натянули ему на глаза красный колпак и деловито скрутили руки кушаком. Однако даже вслепую гном продолжал угрюмо плеваться и пинаться. При этом у него хватало ума не орать и лягаться в полной и даже зловещей тишине. Разборки домовых и гномов не должны выходить за рамки приличий – это правило было усвоено твердо.

Домовые, озираясь, выкатили откуда-то маленькую мортиру, головой вперед затолкали в нее гнома и принялись поджигать запал. Дафну домовые явно не видели, иначе вели бы себя осмотрительнее.

– Больше не шпионь тут, западник! В следующий раз хуже будет! – заявил домовой, выглядевший века на три помоложе остальных.

Упрямый гном, даже торча в мортире, попытался пнуть его на голос. Мортирка выстрелила. Описав в воздухе дугу, гном умчался за лес и вскоре приземлился уже в западном секторе Эдема. Над садом прокатился его гневный вопль.

Тут только Дафна вспомнила, что она, как страж света, обязана следить за порядком, который самым наглым образом нарушается.

– Кгхм… Дафна, младший страж света! Что у вас тут происходит? Доложите обстановку! – приказала она.

Трое домовых сразу выдвинулись вперед, загораживая Дафне дорогу и отвлекая ее, а четвертый поспешно потащил мортирку в кустарник.

– Ничего не происходит! – бодро заявили домовые.

– Ложь! Я видела, как только что вы выстрелили гномом! – заявила Дафна.

Домовые заволновались.

– Это нечаянно. Он забрался в мортиру, видать, пороха хотел отсыпать, а она возьми да и бабахни! – бодро пропищал рыженький.

– Нечего было на нашу территорию соваться. Сегодня гном, завтра десант эльфов, а там еще и тролли припрутся. Тут главное – слабину не дать. Кто к нам с мечом, того мы кирпичом! – заявил седобородый домовой.

– По закону за нарушение границы ему полагалось только предупреждение! – неуверенно сказала Дафна.

– А чего тогда енти гномы наших бьют? Только границу случайно пересек, а их уже десятка два – с кирками и фонарями. Пока все ихние фонари перебьешь – сам в фонарях будешь, – пожаловался рыжий.

Третий домовой, самый младший, ничего не говорил, а только шмыгал носом. Ему не исполнилось еще пятисот лет, и он был лишен права голоса.

Дафна задумалась. Война домовых и гномов началась не сегодня и, видно, не завтра закончится. К тому же домовые были, что ни говори, свои, фольклорные в доску, а гномы чужие. И домовые это отлично понимали.

– Ну так что? Никто ничего не видел, никто ничего не слышал? Мы пошли? – подмигивая, спросил седобородый.

Дафна откашлялась. То, что она собиралась сделать, было совсем не по правилам, но не заполнять же, в конце концов, кучу свитков, оформляя драку в Эдемском саду.

– Ладно, брысь отсюда! Но если еще раз… – сурово начала она.

– Само собой, Даф! Чтоб мне на месте провалиться! Мы их таперя с цветами встречать будем! С куриной слепотой, с белладонной! Усе, как дохтырь прописал! – фамильярно сказал рыжий.

– Брысь, я сказала! – повторила Дафна.

Седобородый и самый младшенький домовой не стали дожидаться повторного предложения и сгинули. Четвертый домовой, уже спрятавший мортирку, с любопытством выглядывал из зарослей. Только рыжий не уходил и упорно маячил перед глазами.

– Спросить можно? Ты и есть та самая Дафна, которая… ну, про которую слухи всякие ходят? Будто тебя из стражей давно пора отфутболить куда подальше? – поинтересовался он и, хотя доставал Дафне чуть выше колена, обошел вокруг нее, нагло разглядывая.

– Нарываешься? – мягко спросила Даф.

– Ничего себе крылышки! И это страж света! Пять, шесть, семь черных перьев! Не хило, да? Никого не напоминает? – хихикнул рыженький, вновь забегая сзади. Он подпрыгнул и, схватив Даф за маховое перо, попытался вырвать его.

Дафна, забывшая использовать бронзовый талисман и дематериализовать крылья, рассердилась. Это был уже не просто наезд. Это была явная наглость, которую никак нельзя спускать. Даже в Эдемском саду. Улыбаясь, чтобы домовой ничего не заподозрил, она сосредоточилась и мысленно произнесла короткую формулу высвобождения энергии, состоящую из двух слов, каждое из которых было бы смертельным для любого нестража, если бы, разумеется, их произнесли с нужной интонацией и должной степенью внутренней сосредоточенности:

– Non possumus![1] – сказала Даф, одним движением извлекая флейту.

Трель была коротка и эффектна. Все-таки четыреста лет практики. Захваченный врасплох домовой был телепортирован прямо в ствол спрятанной в зарослях мортиры. Грянул выстрел. Домовой, кувыркаясь, пролетел над головой у Дафны. Та не без удовольствия отметила, что мортира была нацелена в нужную сторону.

Судя по сдвоенному воплю, который вскоре донесло до них эхо, рыжий благополучно достиг западного сектора Эдемского сада и даже встретился с тем же самым гномом, из которого не так давно добросовестно вытрясал пыль. Но только теперь уже гном оказался в компании своих товарищей.

– Самой противно! Что-то я сегодня какая-то не такая! Злобненькая, мелкая… – виновато сказала Даф.

Домовые, банники, русалки, эльфы, гномы, лешаки и прочие существа, частично перекочевавшие в Эдемский сад после того, как на Земле почти не осталось безопасных уголков, в большинстве своем отличались завидным здоровьем и долголетием. Всерьез повредить им было крайне сложно, разумеется, если не применять особых магических средств. Прежде их, как низших духов, имевших отношение к язычеству, никогда не допустили бы в Эдем, теперь же ворота его поневоле распахнулись для древних народцев. Часть из них теперь была под опекой элементарных магов и их Продрыглого Магщества, заботу же о другой части взяли на себя хранители света. В гостеприимном Эдеме древние народцы быстро освоились, поделили его на сектора – русский, западный, китайский, индийский, вскоре перессорились и теперь то и дело вступали в стычки. До серьезных столкновений не доходило лишь стараниями хранителей.

Вопрос, мудро ли было приглашать в Эдемский сад древние народцы, оставался одним из самых болезненных вот уже около сотни лет. С одной стороны, это были нежить и нечистые духи, с другой – времена изменились, и те, кто некогда властвовал над топями и пущами, теперь явно нуждались в защите и покровительстве.

Внезапно высоко, под прозрачным куполом небес, возникло белое пятнышко. Оно становилось все различимее. Приглядевшись, Дафна поняла, что это один из стражей, причем не рядовой, а гонец из Дома Светлейших. Это было видно уже по размаху его белоснежных крыльев, который почти в полтора раза превосходил размах крыльев самой Дафны. Даф испытала нечто подобное профессиональной зависти. Чем шире размах крыльев, тем больше фигур высшего пилотажа можно сделать. Хотя у данного гонца, как определила Даф, когда он подлетел ближе, крылья были гоночные, мало приспособленные для маневрирования. Собственные крылья Даф были гораздо пилотажнее, да и скорость держали неплохо. Золотая середина. Дафне сразу захотелось посоревноваться с ним в полете, хотя она и понимала, что это не принято.

К тому же Дафна ощущала легкое беспокойство. Таких гонцов не посылают в магвазинчик за склянкой эфирного масла. Он явно нес кому-то важное послание.

«К кому это он?» – подумала Дафна, заметив, что гонец, описывая круги, постепенно снижается. И почти сразу получила ответ.

– Да будет свет! – приветствовал ее гонец.

– Да сгинет мрак! – испуганно произнесла Дафна вторую часть приветствия.

• Предыдущая
• 23/63
• Следующая