Выбери любимый жанр

Дело об отравленных шоколадках - Беркли Энтони Кокс Френсис Айлс - Страница 5

Перейти на страницу:

Изменить размер шрифта:

Глава 3

На этом месте Морсби прервался, чтобы слушатели могли перевести дух и осмыслить услышанное. Впрочем, до сих пор он не сообщил им ничего такого, о чем они не могли узнать из газет. Их, само собой, больше интересовали результаты официального расследования, о которых в прессу не просочилось ни слова.

Морсби, отлично чувствовавший нетерпение слушателей, не стал затягивать паузу и, улыбнувшись, продолжил рассказ.

– Прошу извинить меня, леди и джентльмены, за то, что я рассказываю факты, которые вам и без того прекрасно известны. Поверьте, это было необходимо для того, чтобы у вас сложилась полная картина случившегося. Итак, все вы знаете, что мистер Бендикс выжил. Во-первых, он съел только две конфеты, в отличие от своей жены, которая проглотила шесть и погибла, и, во-вторых, ему попался хороший врач. Впрочем, в случае с миссис Бендикс от врача уже ничего не зависело. В организм же мистера Бендикса попало значительно меньше яда и отравление развивалось медленнее, благодаря чему у врача было время его спасти. В тот момент, кстати, врач еще не знал, какое именно вещество стало причиной отравления. Исходя из общих симптомов и специфического запаха миндаля, он лечил мистера Бендикса от отравления синильной кислотой, но, поскольку не был полностью уверен в диагнозе, добавил в лекарство некоторые другие противоядия. Вскоре удалось выяснить, что доза яда все-таки не смертельна, а ближе к вечеру мистер Бендикс, которого перенесли в один из номеров клуба, уже пришел в сознание. На следующий день он пошел на поправку.

Поначалу, – продолжал Морсби, – в Скотленд-Ярде создалось впечатление, что смерть миссис Бендикс и тяжелейшее, с угрозой для жизни отравление ее мужа явились результатом чудовищного несчастного случая. Полиция взялась за дело сразу, как только ей было сообщено о смерти женщины, наступившей вследствие отравления ядом. Вслед за тем в клуб «Радуга» прибыл инспектор местной сыскной полиции, и, когда Бендикс пришел в себя, он, получив на то специальное разрешение врача, задал больному ряд вопросов. Инспектор, разумеется, утаил от Бендикса смерть жены – состояние больного оставалось тяжелым. Вопросы касались только самого Бендикса, поскольку было очевидно, что оба случая взаимосвязаны, и если бы удалось пролить свет на обстоятельства отравления мужа, то было бы легче выяснить, при каких обстоятельствах произошло отравление жены. Инспектор без обиняков объявил Бендиксу, что его отравили, и заставил его сосредоточиться и вспомнить, что он ел и в чем, по его мнению, мог содержаться яд. Через короткое время Бендикс вспомнил про шоколадки. Он рассказал, как они жгли рот, и добавил, что он уже говорил сэру Юстасу, что ему стало плохо, по всей видимости, от шоколада. Инспектор об этом уже знал.

Пока Бендикс приходил в себя, инспектор брал показания у людей, которые видели Бендикса и разговаривали с ним, начиная с момента его появления в клубе во второй половине дня. Инспектор побеседовал со швейцаром и попросил своих подчиненных разыскать шофера такси: говорил он и с теми членами клуба, которые были с Бендиксом, когда он, уже почувствовав дурноту, находился в гостиной. Тогда-то сэр Юстас и сообщил инспектору, что сказал Бендикс о шоколадках.

Но в первый момент инспектор не придал большого значения этим словам. Формальности ради, он попросил сэра Юстаса поподробнее описать весь эпизод, а затем, следуя предписаниям, проверил содержимое мусорной корзины, откуда были извлечены пакет от коробки конфет и сопроводительное письмо фирмы. И опять-таки, соблюдая формальности в ходе первых шагов расследования, еще не очень ясно представляя себе, какое это имеет значение, он обратился с теми же вопросами к Бендиксу, и тот рассказал ему, как они с женой после обеда ели конфеты и что жена еще до того, как Бендикс ушел из дома, успела съесть больше него. Теперь инспектору было все ясно.

Но тут вмешался врач, и инспектор вынужден был оставить больного. Он тотчас же позвонил коллеге, который в это время работал в доме Бендиксов, и велел ему Немедленно взять в гостиной коробку с шоколадными конфетами, где они, по-видимому, до сих пор находились; одновременно он просил коллегу сосчитать, сколько шоколадок в коробке недоставало. Тот ответил, что девяти или десяти. По словам Бендикса получалось, что должно было не хватать шести или семи. Инспектор тут же позвонил в Скотленд-Ярд и с точностью изложил сведения, которые только что получил.

Теперь все внимание следствия было устремлено на шоколадки. В тот же вечер они были доставлены в Скотленд-Ярд и срочно отправлены в лабораторию на анализ.

Так что врач был недалек от истины – в шоколадках оказался нитробензол, а не масло горького миндаля. Но, как я понимаю, между тем и другим ядом различия почти нет. Леди и джентльмены, кое-кто из вас, возможно, изучал химию и знает достаточно о химикатах, а поэтому вам должно быть лучше известно, что этот химикат иногда используется в производстве дешевых кондитерских изделий (хотя последнее время реже), в которых необходим привкус миндаля. Он заменяет масло горького миндаля, которое – стоит ли об этом вам говорить – тоже является сильнодействующим ядом. В промышленности нитробензол обычно применяется в производстве анилиновых красителей.

Получив предварительный результат анализа, – продолжал Морсби, – в Скотленд-Ярде утвердились в правильности первоначальной версии, что причиной смерти женщины явился несчастный случай. Точно было установлено, что отравление произошло ядом, используемым в производстве шоколадных конфет и других кондитерских изделий. По всей вероятности, была совершена страшная технологическая ошибка. Заключалась ошибка в том, что, используя это вещество в малых дозах в качестве заменителя натуральных ликеров, фирма переусердствовала в дозе. Предположение было подтверждено фактом. Дело в том, что все три вида конфет: «Мараскине», «Кюммель» и «Кирш» в той или иной степени имеют привкус миндаля.

Но прежде чем полиция занялась фирмой, приславшей шоколад, с целью получить объяснения по делу, всплыли и некоторые другие факты. Было обнаружено, что только верхний слой конфет содержал яд. Шоколадки в нижних слоях коробки яда не содержали. Более того, ликерная начинка в каждой шоколадке нижних слоев строго соответствовала надписи на серебряной обертке, тогда как в верхнем слое, помимо яда, каждая конфетка содержала смесь всех трех вышеназванных ликеров. То есть ни в одной шоколадке, обозначенной, например, «Мараскине», не содержался только один этот ликер плюс яд. Интересно и то, что в нижних слоях коробки шоколадок с надписями «Мараскине», «Кирш» и «Кюммель» вообще не было.

Более подробная химическая экспертиза выявила и другой интересный факт. Каждая конфета в верхнем слое, кроме смеси трех ликеров, содержала ровно шесть единиц нитробензола, не больше и не меньше. Полость конфеты вмещала достаточное количество ликерной смеси, оставляя место для определенного количества ядовитого вещества. Это говорило о многом. Еще красноречивее был тот факт, что в донышке каждой отравленной конфеты удалось обнаружить следы просверленных отверстий, которые потом были залеплены растаявшей шоколадной крошкой.

В конце концов полиции стало ясно, что они имеют дело с тяжким преступлением.

Судя по всему, покушались на жизнь сэра Юстаса Пэннфазера. С этой целью убийца купил коробку шоколада с ликером фирмы «Мейсон и сыновья»; из всех шоколадок в коробке выбрал шоколадки с ликерами, которые имели привкус миндаля, чтобы ввести в заблуждение свою будущую жертву; просверлил дырочку в каждой шоколадке и освободил ее полость от начинки; ввел в отверстие, возможно пипеткой для авторучек яд, причем равное количество в каждую шоколадку; добавил в полость смесь из ликерной вытяжки; тщательно заделал дырочку и снова завернул шоколадки в серебряную обертку. Скрупулезнейший труд, тончайшим образом выполненный.

Теперь на первый план выплыли такие вещественные улики, как пакет, в котором коробка была доставлена в клуб, и вложенное в него письмо. Так что инспектор, который в свое время сообразил извлечь и то и другое из мусорной корзины, мог себя мысленно поздравить. Потому что вместе с коробкой и оставшимися шоколадками полиция получила единственные три улики, которые должны были фигурировать как вещественное доказательство в намечавшемся деле о преднамеренном убийстве.