Запомни мои слова (рассказы) - Чейз Джеймс Хедли - Страница 16

• Предыдущая
• 16/52
• Следующая

– Дорогой мой, я набросала это сама. Вы удовлетворены? Вот и дайте это мне. Я подпишу.

Я перечитал обязательство и, не найдя никакого изъяна, протянул документ ей, и она его подписала. Я засвидетельствовал ее подпись и хотел отдать бумагу Джорджу.

Он покачал головой.

– Держите это у себя, так надежней.

Она взглянула на него с язвительной улыбкой:

– Удались, Джордж. Мне нужно несколько минут поговорить с мистером Арденом.

Когда он оставил нас вдвоем, она закурила сигарету и встала. Без сомнения, она была очень красива.

– Вы, должно быть, считаете мое поведение очень странным, – сказала она.

– Все это дело настолько необычно, что я предпочел бы его не обсуждать, – ответил я резко.

– Джордж боится, не правда ли? – уверенно продолжала она. – Никто, кроме вас и меня, об этом не знает. Он ужасно боится. Я наблюдаю за ним в течение нескольких недель. На последних гонках он едва не погиб, потому что у него сдали нервы. Я не думаю, что он победит на этих гонках. А вы?

Я посмотрел ей в лицо:

– Вы думаете, что он разобьется? Вы это хотели сказать?

Она пожала плечами:

– Я этого не говорю. Я сказала: не думаю, что он победит.

– Он что-нибудь значит для вас?

Ее глаза сверкнули.

– Почему вы об этом спрашиваете? Он вам что-нибудь говорил?

– Если он действительно что-то для вас значит, почему бы вам не дать ему деньги и не сказать, что вы против его участия в гонках.

– Вы что, с ума сошли? – Она разразилась смехом. – Подумайте о возбуждении, которое я намерена пережить. Я ставлю на кон миллион долларов. Я буду наблюдать за каждым ярдом гонок. Подумайте о Джордже, окаменевшем от страха, понимающем, что если он не победит, то разорятся сотни его мелких сосунков. Предположим, его обгонят другие. Подумайте, как он будет себя чувствовать при этом. Или, предположим, он поймет, что просто не сможет победить, тогда его единственный выход – убить себя. Боже мой! Какая сенсация! Ценит ли он своих маленьких сосунков больше, чем собственную жизнь? – В ее глазах мелькнуло безумие. – Мне наплевать, сколько мне это будет стоить. Я не отдам эти гонки ни за что на свете.

Я пошел к двери.

– Ваша позиция невероятна, – сказал я. – Я не думаю, что мы в дальнейшем будем о чем-либо разговаривать друг с другом. Спокойной ночи.

Она подбежала ко мне.

– Подождите! – воскликнула она. – Вы ведь пишете книги, не так ли? Что за чудесный рассказ тут может получиться. Только ему нужен маленький поворот, который бывает у всех хороших рассказов. Подождите его. – Она рассмеялась мне в лицо. – О, это такой чудный поворотик! Вы будете сильно поражены, когда о нем узнаете.

Я вышел из библиотеки, не оглядываясь. Я был уверен, что она немного не в себе. При мысли о том, что Джордж связал свою жизнь с такой женщиной, у меня болела душа.

Гонки были назначены на одиннадцать утра. Мы с Джорджем вышли вместе довольно рано. Оставили дом молча, не попрощавшись с Майрой.

Джордж сказал, что не хочет видеть ее до окончания гонок. Он выглядел совсем больным, когда сел за руль «бугатти» и когда неизменно всю дорогу до аэродрома вел машину со скоростью двадцать пять миль в час. Мы подъехали к флоридской трассе, где должны были проходить гонки. Он попросил меня подойти перед началом гонок к ремонтному пункту.

– Хочется услышать ваши добрые пожелания, – сказал он.

Я бродил, наблюдая суету, неизбежно предшествующую крупным автогонкам. Я наблюдал, как медленно прибывали толпы зрителей. Мне показалось, что я вижу Майру и ее компанию, занявших места на главной трибуне, но не был уверен. Я решил наблюдать гонки с ремонтного пункта.

Наконец я увидел бегущего ко мне механика и пошел к нему навстречу.

– Мистер Хемингуэй уже почти подготовился, сэр, – сообщил он.

Я увидел, что он выглядел встревоженным. Когда мы шли к ремонтному пункту, где виднелись десятка два машин, выстроившихся в шеренгу, я спросил механика, что он думает о шансах Джорджа.

– Он нагрузился, сэр, – заявил механик, качая головой. – Никто не должен водить машину под мухой.

Я ускорил шаги. Джордж уже сидел в своей машине. Из-за своей славы он должен был давать другим фору для уравновешивания сил, и поэтому стартовал последним.

Я подбежал к нему.

– Все в порядке, Джордж? – спросил я.

Он кивнул:

– Разумеется. Я в порядке. Сегодня ничто на четырех колесах меня не догонит.

Лицо его стало очень бледным, и глаза остекленели. Он был сильно пьян и выглядел совершенно беззаботным.

– Не рискуйте, – сказал я, пожимая ему руку. – Я позабочусь для вас обо всем. Удачи вам, старина.

Шум двигателя мешал нам слышать друг друга.

– Прощайте! – крикнул Джордж. – Приглядите за моими мелкими вкладчиками, ладно?

В этот миг упал флажок, взревел мотор, и он умчался.

Я поспешил к ремонтному пункту и встал возле группы механиков.

Они разговаривали вполголоса, но мне было все слышно. Они беспокоились о Джордже.

– Выхлестал почти полную бутылку шотландского виски, – сказал один из них. – Он, должно быть, сошел с ума.

– Да? Ну и взгляните-ка на него сейчас. Какую скорость он развил.

Все глаза были обращены на небольшую красную машину, промелькнувшую на трассе. Джордж уже обогнал троих соперников. Выйдя на прямую, он дал полный газ, и машина с ревом устремилась вперед. Все другие водители поступили так же, но потом замедлили перед поворотом. Джордж взял поворот на полной скорости и чиркнул по ограждению. На миг мы подумали, что его колеса покинули дорожку, но через несколько футов он был снова на прямой.

Раздался громовой взрыв аплодисментов. Он проложил путь в первую тройку.

– Как это называется? – провозгласил механик. – Разве это называется вождением?

– Вы думаете, он продержится? – спросила Майра.

Я резко обернулся и обнаружил, что она стоит у меня за спиной. Ее глаза не отрывались от красной машины. Я видел, как она дрожит от возбуждения.

Я проговорил с горечью:

– Не думаете ли вы, что вам будет лучше видно, если вы пройдете на трибуну?

– Я хочу быть с вами. Я хочу видеть ваше лицо, если он победит, – сказала она. – Глядите, он снова у поворота. Он выходит вперед. Разве он не чудесен? О Боже! Смотрите, они пытаются отжать его. Они прижали его к углу! Смотрите, смотрите, неужели он потерял голову... он погиб.

Мимо нас промелькнули три машины. Джордж был посредине. Двое других старались стиснуть его, но, поскольку он не отставал, у них начали сдавать нервы. Машины следовали на расстоянии фута одна от другой.

Я завопил:

– Он обойдет их на повороте. Вы видите, они тормозят у поворота. Давай, Джордж! Давай, ради Бога!

Я был прав. Внезапно красная машина оторвалась и прошла поворот с головокружительной скоростью. Другие отстали, и Джордж стал лидером.

Я услышал, как Майра пронзительно вскрикнула:

– Будь он проклят! Он победит в конце концов!

Джордж выходил на последний круг. В воздухе стоял оглушительный рев машин, толпа обезумела. Наконец он вышел на прямую. Было похоже, будто смотришь на красный мазок. Не знаю, как это случилось, и никто не знал. Не то чтобы он срезал угол. Это выглядело так, словно он понял, что уже победил, и тогда вдруг опустил руки. Машина вильнула поперек дорожки, перевернулась, подпрыгнула в воздухе, как гигантский мяч, а затем взорвалась, превратившись в клубок огня.

Майра закричала, а я бросился туда. Это было бесполезно. С грохотом продолжали нестись другие машины, никто не мог перейти через дорожку. Когда наконец мы добрались туда, было слишком поздно. Джордж ведь был привязан. Бросив взгляд на почерневшую искореженную машину, я понял, что оставаться здесь бесполезно.

Я пошел прочь, чувствуя себя больным и слишком ошеломленным, чтобы осознать происшедшее.

Когда я садился в свою машину, ко мне подошла Майра. Ее глаза помрачнели, и рот исказила страшноватая гримаса.

– Дайте мне эту бумагу, – сказала она.

• Предыдущая
• 16/52
• Следующая