Башня ярости. Книга 2. Всходы ветра - Камша Вера Викторовна - Страница 29

Сил должно хватить. Четыре тысячи тяжелой конницы, не считая пяти сотен «Серебряных», тысяча легких конников и четыре тысячи гоблинской пехоты. Еще восемь тысяч сторожили фронтерскую границу. Соотношение сил вполне терпимое. Таянцы выигрывали в кавалерии, но уступали в пехоте, хотя, если умно распорядиться теми, кто стоит у Вархи, этот недостаток можно свести к минимуму.

– Ты, я полагаю, уже придумал, что делать.

– Надо же чем-то себя занять, – смутился Александр, – но я Гардани не указ. Он и своих, и врагов лучше знает.

– Оно конечно, – согласился Луи, – вояка он неплохой, в позапрошлом году отлупил билланцев по самое некуда.

– Мне обоз на опушке не нравится, – невпопад ответил Александр, – не люблю непонятного. – Обоз?

– Да, эльфы видели. Стоит второй день, телеги нагружены чем-то тяжелым.

– Может, катапульты со снарядами?

– Тогда их надо было или на холмы втащить, или ближе к Вархе подвезти.

– А что Анджей говорит?

– Анджей думает пока. Время есть, мы к холмам разве что завтра доберемся. Они всегда вперед кавалерию пускают?

– Вроде бы, – кивнул Луи, – король с наследником и его полком идут сзади, спину всем прикрывают, впереди – данская конница, а посередине – гоблины. Эти двуногие жеребцы, к слову сказать, от четвероногих почти не отстают, если рысью. Жаль, галопом бегать не умеют.

Сандер расхохотался. Он всегда любил старшего из братцев Трюэлей, хотя Рито и Сезар были ему ближе. Что-то с ними теперь? В Оргонде, скорее всего, идет война, а что учудит оставшийся без присмотра Кэрна, можно лишь гадать. Напасть на ратушной площади на Аганна мог только байланте… Только б он не заигрался!

– Жабий хвост! У тебя что, зуб заболел, – осведомился Луи, – чего смеяться бросил?

Ответить Тагэре не успел – подскакавший таянец в доломане «Серебряного» передал приглашение дану коронному пожаловать к королю.

– Дальше нету пути, – вздохнул Таэтан, – по крайней мере, нам.

– Пути не может не быть, – улыбнулся Нэо, – просто он вам сейчас не нужен.

– Может быть, – пожал плечами ветеран, отчего-то напомнив эльфу Уанна, – тогда вы найдете дорогу, ведь вы ее ищете. Или проложите. Удачи!

– И вам удачи. Передай мою благодарность конду.

Нэо улыбнулся фэрриэннцам и пошел вперед, не дожидаясь ответных благословений и благодарностей. Вайард заслужил свое счастье, другое дело, что заслуживших куда больше, чем обретших. Судьба справедливостью никогда не отличалась, но на этот раз ему удалось отменить приговор. Пусть это будет доброй приметой и тропинка над обрывом не окажется очередной обманкой.

Прикосновение Нэо почувствовал именно тогда, когда достиг пресловутого пня. У эльфа возникло чувство, что его обнюхивает невидимая собака или волк. Разведчик остановился, позволяя стражу делать свою работу. Видимо, его сочли достойным доверия. Невидимый пес исчез, и его последнее касание вызвало в памяти почившего в Корбутских горах Кроха, норовившего на прощание лизнуть Нэо в щеку.

Его признали, а признают ли его друзей? Нэо Рамиэрль махнул рукой, Норгэрель, Аддари и лльяма побежали к нему, фэрриэннцы остались на месте.

Людям было видно, как трое чужаков и странное, светящееся синим существо уходят по узкой тропинке. Поднялся ветер, закружил дорожную пыль и со смехом швырнул в глаза леганцам, они невольно зажмурились, а когда вновь открыли глаза, тропа была пуста. Надежды на то, что гости останутся, больше не было. Таэтан немного помолчал и приказал возвращаться.

Нэо оглянулся как раз вовремя, чтоб увидеть, как уходят люди. Уходят, значит, для смертных эльфы исчезли? Выходит, тропа и впрямь ведет в запретное для прочих место? На то, что они найдут врата в Тарру, Нэо не надеялся. Их скитания затянулись, дорога домой оказалась слишком длинной, и Рамиэрль старательно гнал от себя мысль о Геро, которой потребовалось шесть с лишним сотен лет, чтобы вернуться.

Тропа бежала вперед сначала вдоль обрыва, над которым цвели синие цветы с острыми лепестками, затем свернула в сосновую рощу. Такую же, как на севере Арции. Норгэрель и Аддари о чем-то спорили, лльяма рыскала между стволов, как самая обычная собачонка. Вдали мелькнуло животное, похожее на оленя, но, к счастью, не белое, а рыжеватое со светлыми пятнами на спине и боках, похожими на солнечные зайчики. Лес был самым обычным, но Рамиэрль чувствовал, что они приближаются к источнику Силы. Похоже, он был единственным в этом мире, кому было дано узнавать силу Ангеса и использовать ее.

Рамиэрль был избранником Воина, но избран он был для спасения Тарры, а не для приключений в Фэрриэнне, хотя Ангес, оставляя Ларэну свое кольцо, а Воину – свою память, вряд ли думал о том, что обретет собственный мир. Возможно, сейчас ему нет дела до Тарры. Возможно, он далеко и воюет с исчадиями Света, в которых фэрриэннцы превратили бывших Светозарных. Боги могут воевать долго, время же смертных истекает.

…Тропа закончилась у подножия скалы, похожей на лежащего волка, между передних лап которого бил ключ. Вокруг шумели корабельные сосны, в небе плыли легкие облака, под ними лениво парила хищная птица. Пристрастия Ангеса к волчьим камням оставались неизменными, но Романа это не обрадовало.

– Не хватает вернуться туда, откуда мы начали, – Нэо с раздражением махнул рукой. Лльяма, расценив это как приглашение, попробовала на него наскочить, но была отправлена прочь и в расстроенных чувствах прижалась к каменному боку.

– Не думаю, что мы вернемся, – негромко возразил Норгэрель, – веди дорога из мира Зимы не только в Светозарное, мы б увидели развилку.

– Значит, попадем в очередной мир, а потом в следующий, и так до скончания времен, а когда отыщем путь в Тарру, она или уже погибнет, или спасется без нашей помощи.

– Не идти вперед, значит, идти назад, – напомнил сын Ларэна, – ты сам это говорил.

– Я узнал эту присказку от Рене, а он еще от кого-то.

– От этого она не стала менее верной. Конечно, можно остаться здесь…

– Мне нравится Фэрриэнн, – признался Рамиэрль, – я бы с радостью в нем жил… если б потерял память, но память при мне, а наши дороги – слишком длинная песня. От нее устают и те, кто слушает, и те, кто поет. Аддари, а ты что скажешь?

– Ничего, – светло улыбнулся Солнечный, – все уже сказано. Надо идти, когда-нибудь мы придем… Куда-нибудь.

– Золотые слова, – Нэо отпихнул пытавшуюся забраться на каменную лапу лльяму, – знать бы, кто нас ждет: улитки или драконы?

– Ничего хорошего, – сначала эльфам показалось, что с ними заговорила скала, но потом они увидели на гранитном плече темноволосого воина в развевающемся синем плаще. Ангес почтил Фэрриэнн своим присутствием именно тогда, когда его никто не ждал.

Сражение никто не начинал, оно началось само. Авангард Гардани с ходу налетел на отряд билланской кавалерии, прикрывавший проход между холмами. Врагов было больше раза в два, но для горячих таянцев это ничего не значило, они пришпорили дрыгантов и лихо бросились вперед. Бой разгорался, как пожар в степи в летнюю сушь. Билланцы, используя численное превосходство, держались хоть и с трудом, но не отступали, и вскоре стало ясно почему. Тот, кто командовал ройгианцами, решил покончить хотя бы с вражеским авангардом и послал подкрепление. Тысяча конников со знаком Рогов изрядно потрепала три сотни дана Тонды, но к этому времени подоспел полк Михая Гарского, немедленно вступивший в драку.

Завязалась нешуточная рубка, но перевес был на стороне таянцев, когда же подошел Стефан Гери, положение билланцев стало безнадежным и они, огрызаясь, попятились в холмы. Это была прекрасная возможность – на плечах отступавшего врага проскочить проход и ударить в спину готовящимся к штурму гоблинам. Ее было грех упускать. Гери и не упустил.

Послав гонцов к Гардани, он лихой атакой сломил сопротивление рогоносцев и бросился в погоню за беспорядочно отходящим противником. Доставивший донесение молоденький нобиль дрожал, как в лихорадке, мечтая об одном: успеть догнать своих до конца сражения. Окружавшие короля «Серебряные» откровенно завидовали мальчишке, так как было ясно, что им подраться не удастся. Анджей Гардани славился своей отвагой и именно потому мог себе позволить не лезть на рожон там, где это было не нужно. Урожай славы он собрал в молодости, будучи наследником и командиром «Серебряных», но король не должен пасть жертвой шальной стрелы или сабельного удара.