Выбери любимый жанр

Лик Победы - Камша Вера Викторовна - Страница 24


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

24

– Гици [26] что-то желает?

– Желает, – Робер на всякий случай прижал Клемента рукой, еще побежит здороваться, а у женщин с крысами как-то не ладится, – принеси вина и сыра.

Вица стрельнула глазками и убежала. Его крысейшество, сообразив, что все идет как надо и скоро здесь будет еда, успокоился и принялся чистить усы, то и дело задевая Робера по щеке. Иноходец ругнулся, снял пискнувшего приятеля с плеча, водрузил на стол, а сам сел в кресло, рассматривая резные фигурки, покрывавшие огромный буфет, – в Алате обожали резное дерево.

– Ваше вино, – Вица подошла ближе, чем было нужно, – ее даже Клемент не испугал. Девушка явно ждала, что ее шлепнут или ущипнут, но Роберу этого не хотелось, по крайней мере сейчас. Талигоец сам налил себе вина и сунул Клементу под нос изрядный кусок сыра. Вица не уходила.

– Что еще желает гици?

Уважающий себя дворянин тут же бы и показал, что он желает, но нынешним утром Роберу никакие девчонки не требовались. Талигоец нахмурился, припоминая какую-нибудь шутку, но его выручил толстый Янош, исполнявший в Сакаци обязанности старшего слуги.

– Сударь, – усы толстяка и те показывали, что он нипочем бы не помешал господину тискать девчонку, когда б не крайняя нужда, – прощения просим.

– Что такое? – с готовностью откликнулся Робер.

– Тут дело такое… Гость приехал, а хозяйка не вставали… И гици Альдо не вставали… А гость не нашенский, мало ли…

– Что за гость?

– Лошадь лучше не придумаешь, а сам дерганый.

– Хорошо, я с ним поговорю, – Робер поставил бокал и взглянул на крыса. Клемент, выбирая между дружбой и сыром, на сей раз предпочел сыр, и Робер его не осуждал. Тем более в закрытой комнате приятелю ничего не грозило. Иноходец хмыкнул и вышел.

– Янош!

– Слухаю, гици.

– Янош, а на что вам тут столько кошек?

– И, гици… То не мы разводим, а они плодятся. Ну и ладно! В дверь кошка, нечисть в окошко… Сколько лет прошло, все путем, а нет-нет да и припомнишь. Особливо к осени.

– А что такое?

– Йой, – усы значительно встопорщились, – жуткое дело было. Но давно, четыреста годков тому, никак не меньше. Аполку, гицу тогдашнюю, полюбовница хозяйская извела, а та вернулась и такого наворотила… Да вы у хозяйки спросите, она знает.

Надо и впрямь спросить, забавно все-таки.

– Робер!

– Во имя Астрапа, Дикон! Откуда?!

4

– Дикон? Откуда?! – Робер Эпинэ смотрел на Ричарда и не верил своим глазам. Дик тоже не верил, что наконец нашел своих.

– Робер, я…

– Потом! – сильные руки сграбастали юношу за плечи. – Янош, позаботься о лошади герцога Окделла. Дикон, ты голоден?

– Нет, не очень…

– Врешь ведь, – улыбнулся Робер. Он был рад, очень рад, но что он скажет, когда узнает правду?

– Робер, случилось столько всего…

– Не сомневаюсь, но у нас будет время поговорить. Пошли!

Замок Сакаци был большим и красивым. Наверное. Потому что Дик смотрел по сторонам и ничего не видел. Он снова был у Барсовых Врат со сломанной шпагой против бириссца в кольчуге, ночь раздирали алые сполохи, рвался порох, кричали и ругались люди, а потом раздался выстрел, и из багрового сумрака вышел Мишель Эпинэ, оказавшийся на самом деле Робером, единственным уцелевшим сыном маркиза Мориса. Они расстались, не надеясь на встречу, но встретились. У горы Бакна. Это было неожиданно и страшно – связанный пленник, хищные чужие лица, подступившая к горлу тошнота, резкий окрик эра, решение бежать, оказавшееся ненужным, торопливый прощальный разговор… И вот новая встреча, самая счастливая. Была бы счастливой, если б ни его, Дика Окделла, слабость и глупость.

– Робер, ты не знаешь… Что сейчас в Олларии?

– В Олларии? – Эпинэ резко остановился и внимательно посмотрел на Дика. – Это ты меня спрашиваешь?

– Я… Я сейчас из Агариса. Я не знал, что вы уехали, не сразу нашел…

– Понятно. И как ты нас отыскал?

– Мне помог барон Хогберд.

– Он тебе понравился?

– Ну…

– Не понравился и правильно сделал. Хогберд – редкая сволочь, надеюсь, ты ему ничего не рассказал?

– О чем?

– Откуда мне знать.

– Я просто сказал, что ищу Альдо Ракана.

– Не меня?

– Ну… Я боялся повредить твоим родичам.

– Эпинэ уже ничто не повредит, – махнул рукой Робер. – Заходи, располагайся. Здесь я живу.

В окна вцепился дикий виноград, на ковре валяется раскрытая книга, постель сбита, у изголовья – бутылка вина. В кабинете Рокэ тоже были вино и книги. И еще гитара…

– Садись, кому говорят! Значит, ты все-таки удрал?

Если бы! Он приехал на деньги Ворона и на его лошади, у него в порядке все бумаги, он путешествует по поручению Первого маршала Талига.

– Я не удирал. Хотел, но…

Робер ждал ответа. Дик, оттягивая разговор, зачем-то полез в карман и нащупал треклятое кольцо. Его надо вернуть, никуда не денешься. Юноша вытащил перстень и протянул Иноходцу.

– Что это? – Робер с неподдельным удивлением смотрел на алые искры.

– Это… Это твое… Перстень Чести рода Эпинэ, он сделан еще при Раканах, – Дик нажал золотой зигзаг, кольцо открылось. – Тут был яд. Если женщина рода Эпинэ вела себя недостойно…

Робер молчал, и Дик осторожно положил кольцо на стол. Страшная вещь.

– Я не слышал, чтобы кто-то из моих родичей поил женщин отравой, – тихо сказал Робер. – Я вообще не слыхал, чтоб в нашей семье водились отравители. Дураки, это да, это бывало, но отравители…

– Эр Август говорил, это кольцо Эпинэ…

– Кансилльер мог ошибиться. Откуда ему знать о том, что было до Франциска? Штанцлеры в Талиге недавно. Ладно, Дикон, хватит об этом.

– Робер, ты… Ты не возьмешь кольцо?

– Нет.

– Что же мне с ним делать?

Робер ненадолго задумался.

– Знаешь что… Мы его продадим, деньги тебе не помешают.

– У меня есть деньги, – торопливо сказал Ричард.

– Рокэ продолжает швыряться золотом, – улыбнулся Эпинэ. – Чего он хочет?

– Хочет?

– Ну, если ты не удрал, значит, тебя прислал Ворон.

Робер Эпинэ не сомневался, что оруженосец привез послание от своего эра. Святой Алан, а что еще думать, если Ричард Окделл разъезжает по Агарии и Алату с подорожными, подписанными Первым маршалом Талига?

– Ну же, Дикон, – Робер улыбнулся, – не бойся. Что бы ни велел передать Алва, ты только посланник. И забери меня Леворукий, если я оскорблюсь или упаду в обморок.

В семье Эпинэ не было отравителей… Робер и помыслить не может, что сын Эгмонта поднял руку на человека, которому присягнул.

– Робер, – начал Ричард, но их прервали самым решительным образом. Дверь распахнулась, и в комнату ворвались решительного вида чернокудрая дама и высокий улыбающийся парень.

– Ну, – выпалил он с порога, – где мой верный вассал?

– Монсеньор, – пролепетал Дик, лихорадочно соображая, что говорить.

– Я тебе покажу «монсеньора», – засмеялся вошедший. – Я Альдо, а будешь называть меня иначе – отрублю голову. Когда стану королем.

– Ты стань им сначала, – пророкотала брюнетка, – и вообще, не морочь мальчишке голову. Тебя зовут Ричард, я знаю. Я бабушка этого обалдуя, пока можешь называть меня сударыня, а потом разберемся.

Дик смотрел на людей, о которых столько слышал. Они были еще лучше, чем он себе представлял. Альдо – настоящий принц, красивый, отважный, благородный, а знаменитая Матильда и вовсе чудо. И она не была старой. Матушка в своей серой вуали выглядит старше ее высочества. И Робер, Робер, который стал его другом в Сагранне, какие они все чудесные, и что он им скажет? Что пытался отравить Алву, а тот вышвырнул его из Талига, как паршивого котенка.

– Молодой человек, – рявкнула принцесса Матильда, – кончай жаться, твою кавалерию! Робер, Альдо, тащите вино! А то, пока он не выпьет, будет стенку ковырять!

Робер подмигнул Дику и исчез за дверью. Раздалось шуршанье, и на стол по скатерти взобралось что-то серое. Крыса! Неужели та самая?

24
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело