Ледяной клинок - Казаков Дмитрий Львович - Страница 19

Клинки соприкоснулись, металл скрестился с непрочным на вид голубым «льдом». Раздался глухой стук, и на вытянутом лице эльфа появилось удивление. Он попытался сделать выпад, но просто не успел. Олен проскользнул под его рукой и вонзил пылающее лезвие врагу в грудь.

Почувствовал сопротивление, услышал треск и хруст. Изумрудные глаза альтаро затуманились, изо рта толчком выплеснулась багровая кровь. Уроженец Великого леса качнулся вперед, словно еще пытался напасть на врага, упал на колени, а затем рухнул навзничь.

Олен едва успел выдернуть меч. Повернулся ко второму эльфу, но тот лежал на земле. Горло его выглядело большой раной, окруженной лохмотьями окровавленной плоти. Умывающийся рядом кот поднял заляпанную красными пятнами морду и произнес:

– Мррр-мяу…

– Ты как? – услышав чужой голос, Олен повернулся, вскидывая клинок, и лишь затем понял, что принадлежит голос Саттии.

Девушка сидела верхом, в поводу держала нервно храпящего и дергающего ушами жеребца.

– Я его… – боевая ярость улетучилась, мускулы пронзила горячая дрожь. – Я его… как же это? Я его…

– Ты его убил, – спокойно закончила фразу Саттия. – Ну и что? Он бы так и так умер. Лет через двести.

– Но я никогда никого не… – Олен посмотрел на собственные руки, на испачканные в крови рукава, на переставший светиться меч, и на него накатила дурнота. Он шагнул вперед и…

…покачнувшись, едва не свалился в проем между зубцами крепостной стены.

– Что с вами, мессен? – спросил из-за спины угодливый голос.

– Все… нормально, – Олен повернулся и обнаружил, что на него с тревогой смотрят около дюжины мужчин.

Почти на всех красовались длинные кольчуги и высокие шлемы, на поясах висели мечи в богато украшенных ножнах. А за спинами воинов лежал город, голубой рекой разделенный на две части. Желтели соломенные крыши, блестел шпиль храма. Виднелась теряющаяся в дымке стена. Над ней всходило солнце, слепило глаза.

– Нам показалось, что болезнь вернулась, – пропыхтел толстый, широкоплечий воин с черной бородой и глазами навыкате.

– Нет, я здоров, – проговорил Олен, понимая, что губы двигаются помимо его желания. – Как может император болеть в такой день?

«Император? – слово показалось нелепым, как топор из воска. – Это я про себя? Что за глупости?». Захотелось расхохотаться во все горло и заявить, что это ошибка, что он не должен тут находиться. Олен попытался шевельнуть пальцем или моргнуть, но не смог и этого.

Тот, в чьем теле он оказался, шагнул вперед, поднял руку. Короткий меч с прямым, расширяющимся к концу лезвием указал на горизонт, где море сливалось с небом.

– Сегодня мы все должны быть здоровы, если хотим выжить! – голос прозвучал хрипло и яростно. – Подлый враг идет к Безариону, и только собрав все силы, мы сумеем отразить его!

«Безарион? Надо же, куда меня занесло».

– Этот день наши потомки запомнят надолго! Мы победим, человек утвердится в землях Алиона навечно! – вещал император, а Олен сквозь его глаза смотрел вниз, туда, где у подножия крепостных стен яростные валы раз за разом набегали на каменистый берег. Разбивались об него, с шумом откатывались назад, а в воздух взлетали тысячи брызг.

«Никогда не думал, что море такое красивое. А где враг, с которым мы будем сражаться?».

Словно в ответ, гневно взвыл ветер, принес аромат соленой воды. Западный горизонт потемнел, будто с невероятной скоростью надвигалась буря. Из наползающей мглы показались десятки длинных узких кораблей с черными бортами и высокими, гордо вскинутыми носами.

– Они идут, – произнес кто-то из военачальников, стоявших рядом с императором, и в голосе его прозвучал страх.

– Тем лучше, – кивнул Олен. – Пусть готовят метательные машины.

Прозвучала команда, кто-то побежал по лестнице вниз. Среди домов зазвучали окрики десятников. Заскрипели вороты больших баллист, прислуга потащила круглые, специально обтесанные камни. Пронзительные звуки, похожие на ослиный рев, долетели от реки, где располагались онагры – однорычажные метательные устройства, способные швырять настоящие валуны.

Корабли подходили ближе, оставляя за собой шлейф из пены. Длинные весла месили воду, острые носы резали волны. Темные паруса с изображением алой головы дракона надувал попутный ветер, а по палубам без спешки передвигались воины в блестящих доспехах.

– Готовы ли маги? – спросил Олен.

– Готовы, – отозвался высокий старик, единственный в свите императора, у кого не было оружия.

Сигнальщики на башне у реки замахали флагом, и онагры с грохотом выстрелили. Огромные камни взвились в воздух, два упали с недолетом, подняв фонтаны брызг, один сбил мачту. Последний, четвертый, врезался в середину палубы переднего корабля и пробил его насквозь.

Судно начало быстро погружаться, бойцы и гребцы – прыгать через борта.

– Так им, красномордым тварям, и надо! – произнес бородатый воин, потрясая рукой с зажатым в ней мечом.

Олен удивился, почему врагов называют так странно. Но суда подошли ближе, и он увидел, что лица у хозяев черных кораблей на самом деле багровые, как панцири вареных раков, а глаза – цвета свежепролитой крови.

На Безарион надвигалась армада гоблинов.

Катапульты дружно выпустили камни, и тут небосклон над городом стал темнеть. С невероятной скоростью из пустоты возникли черные тучи, укрыли солнце. Заблестели между ними молнии, послышался рык грома. Налетевший с моря ветер оказался такой силы, что многие из стоящих на стене пошатнулись.

Но высокий старик поднял руку, начертал сложный знак, выкрикнул слово, и рев стихии утих.

– Мы… – что хотел сказать император, осталось неясным, поскольку молния ударила прямо перед укреплениями. Вспышка на мгновение ослепила, и прозвучал гром, похожий на звериный рык…

…рык издавал прижавшийся к земле Рыжий.

Хвост кота нервно дергался, уши с кисточками были прижаты к голове, а шерсть на спине стояла дыбом, как иглы у живущего в Вечном лесу «зайца».

– Э… ты чего? – Олен с трудом справился с языком, норовящим выкрикнуть что-то типа «зададим перца этим тварям!».

– Он хотел на тебя прыгнуть, – голос Саттии звучал без обычного напора, а сама она выглядела напуганной.

– А что… случилось? – губы все еще двигались с некоторым трудом, а мускулы по всему телу ныли.

– Корни и листья, но ты засветился, точно… – девушка заморгала, подыскивая сравнение, – как светлячок, только очень большой. А потом и вовсе стал прозрачным, через тебя можно было кусты разглядывать. Рыжий зашипел, прижался к земле и глаза выпучил… А сам-то ты чего чувствовал?

Кот тем временем подошел к Олену, недоверчиво понюхал его. Оставшись доволен результатом, уселся и уставился на серо-зеленую бабочку, порхающую над трупами эльфов.

– Светился, надо же, – Олен посмотрел на меч, но тот не сиял, выглядел вырезанной из темно-синего льда игрушкой. – Это звучит невероятно, но я побывал в Безарионе, в шкуре императора…

И он коротко рассказал о том, что видел. Саттия недоверчиво хмыкнула, но глянула спутнику в глаза, и лицо ее стало серьезным.

– Ладно, с этим потом разберемся, – сказала она. – Залезай в седло, и быстрее убираемся отсюда. Убить эльфа в лесу – не шутка. Всякий, кто отважился на такое, должен уносить ноги очень резво.

Олен сунул клинок в ножны, попав в них только со второго раза, и влез на спину коню. Саттия гикнула, он ударил пятками, и они с места сорвались в галоп, помчались на юго-запад. Кот мгновение смотрел им вслед, а затем бесшумно скользнул в сторону и растворился в зарослях.

– А что бывает с тем, кто убил эльфа? – прокричал Олен, догнав спутницу.

– Если мы не проедем Засеку до ночи, ты об этом узнаешь, – ответила Саттия. – Я бы на твоем месте поменьше об этом думала.

Они мчались через лес, выглядящий неприветливо и дико. Несмотря на безветрие, деревья скрипели, и этот звук вызывал мурашки. Кружились желтые листья, сухие сучья торчали из живой зелени, а кусты зловеще шелестели. Солнце светило ярко, но тени от стволов на глазах темнели.