Боль. Нестерпимая боль - Кивинов Андрей Владимирович - Страница 16

• Предыдущая
• 16/29
• Следующая

– Ладно, семь бед – один ответ. Что я, из-за кого-то на нары пойду? Козлы. Зачем я их пустил?

– Рассказывай.

– Квартиру они у меня снимали.

– Кто они?

– Четверо из Свердловска. Молодые. Я им второй раз сдаю. Не знаю, что тут в городе делают. Позавчера снова приехали, на недельку попросились. Я их как-то на Ветеранов видел, они колпаки крутили, ну, знаете, с шариком.

– Знаю.

– Старшего Максимом звать, рыжий такой, ещё одного – Босс, а других не знаю как. В прошлый раз только Макс с Боссом были.

– Что сегодня было?

– Не помню я, честно. Мы с утра вместе выпили, они угостили. Потом я ещё принял. Они туда-сюда ходили, бегали. Потом я уснул, а вы разбудили. Поверьте, ну не знаю я, кого они грохнули. Я вам сначала боялся говорить, они шальные какие-то, испугался. Бывало, Макс придёт, глаза навыкате, чушь несст, как будто заговаривается, а потом за нож схватится и давай стену тыкать, орать, как псих, хотя вроде и не пьяный.

– Сколько лет ему?

– Не знаю, на вид – восемнадцать-двадцать.

– Где его найти можно?

Коля пожал плечами.

– Не знаю, честно, не знаю. Я даже фамилии его не знаю. Из Свердловска. Всё, больше ничего не рассказывал.

– Думай, Коля, думай. Он же псих, он вернётся, он тебя достанет!

– Сейчас, что ещё? О, вспомнил. Он, в прошлый раз когда приезжал, бабе одной звонил, кажется, в Гатчину, мне потом счёт с АТС пришёл. Он дома где-то валяется, если не выкинул.

– Понял. Когда это было, вспомни точнее?

– Сейчас июнь? В апреле он приезжал, а звонил, кажись, в десятых числах.

Соловец переглянулся с Кивиновым. Взгляда было достаточно. Кивинов уже бежал на выход из отделения. До телефонного узла было полчаса езды. Он поймал в дежурке водителя Сердобойцева, и через минуту машина неслась по Стачек.

Рыжий Макс. Из Свердловска. Пропавшие водители. Васильев в тюрьме. Убитый в подвале. Анна Петровна. Пошла раскрутка, пошла! Азарт. Бешеный. Вижу цель! Игра, охота ничто по сравнению с этим азартом. «Я достану тебя! К чёрту теории, я пробью эту стену! Давай, жми, жми! Это не надо обществу, это не надо начальству, это надо мне!»

– Георгич, это точно в Гатчине. Записывай адрес. Я сейчас вернусь и рванём туда!

Через полчаса Кивинов вернулся с узла. Опера снова сели в машину и понеслись в область.

– Только бы повезло. Если сдёрнут из города, тогда всё – «глухарь». Ну, составим фоторобот этого Макса, а дальше что? Он в Питере уже не появится.

– Да, тут как подфартит.

Каразия с Дукалисом сидели сзади. Дукалис обтирал тряпкой смазку с автомата, а Каразия курил, пуская дым в открытую форточку.

– Мы рановато приедем. Он что, сразу туда побежит? Он же в крови весь, отсидеться должен.

– Подождём до утра, если понадобится. Завтра отоспимся.

– Я завтра по району дежурю.

– Что делать, Толян? Мы же фанаты.

– Подъезжаем. Ищите улицу. Я Гатчину совсем не знаю. Красный проспект или улица.

Через пять минут машина остановилась возле небольшого кирпичного домика. Частный, скорее всего.

– Как бабу звать?

– А я откуда знаю? На АТС имён нет. Фамилия – Комарова.

– Что будем делать? Надо на разведку сходить.

– Давайте я, – сказал Каразия. – Тут цыган много, а я похож.

Он широко улыбнулся золотым ртом.

– Давай, мы по углам страхуем. Эдик подошёл к двери и постучал.

– Кто там? – раздался женский голос, и в глазке замелькала чья-то тень.

– Дорогая, Марцинкевича где найти, цыгана? Где-то рядом живёт.

Двери распахнулись. На пороге стояла девушка лет двадцати в блузке и лосинах.

– Это через дом, вон туда, – махнула рукой девица. Эдик придержал дверь ногой.

– Тихо, милиция. Кто ещё дома?

Кивинов с Дукалисом уже стояли на пороге.

– Никого, а что случилось? В чём дело?

– Есть тема, давай зайдём.

– Проходите.

Дукалис, выставив автомат, уже осматривал комнаты.

– Ты с кем живёшь?

– С предками.

Кивинов осмотрелся. Ничего домик. Мебель финская, люстры хрустальные, золочёные зеркала. Неплохо для Гатчины.

– Тебя как звать?

– Мариной.

– Мариша, я надеюсь, мы найдём общий язык. К тебе лично претензий нет. Но нас один дружок твой интересует – Макс. Из Свердловска. Как насчёт вспомнить?

– Я почему-то сразу подумала, что из-за него.

– Почему?

– Он звонил сегодня.

– А ну-ка, поподробнее.

– Да ну, козёл какой-то. Я с ним случайно познакомилась, на концерте «Алисы», в марте. Тогда всё равно было, кто рядом с тобой, откуда. Фанатизм, возбуждение.

– Переспали, конечно?

– Это к делу не относится. Потом он мне пару раз звонил, встречались. Но мне он не понравился. Какой-то чокнутый, да и гумозный.

– Какой?

– Ну, гумозный, чмошник. Грязный, противный. Я его отшила, но он всё равно звонил, потом пропал куда-то. А сегодня снова позвонил. Я ему сдуру сказала, что предки на югах, а он приехать напросился. Я не разрешила, но, думаю, он приедет. Какой-то возбуждённый весь, как ужаленный.

– Во сколько звонил?

– Часа полтора назад.

– А когда обещался быть?

– Не сказал, может, к вечеру.

– Ясно. Значит так, Марина, мы у тебя посидим. Есть у нас к нему пара вопросов.

– А что он сделал, если не секрет?

– Да, мелочи, в колпачки много выиграл.

– Да, он говорил, что играет.

– Ну вот, надо возвратку делать.

– А как вы узнали, что он со мной знаком? Адреса-то, кроме него, никто не знает.

– Профессиональная тайна.

Два часа пролетели незаметно. Кивинов отзвонился Соловцу и объяснил ситуацию. Решили ждать до упора, тут рисковать нельзя. В это время года почти не темнеет – белые ночи. Дукалис сидел с автоматом у окна и, чуть приоткрыв занавеску, смотрел на улицу, Каразия шептался с Мариной.

В начале девятого в двери постучались.

– Открывай, – шепнул Эдик. – Откроешь, отойди от двери, а его впусти.

Марина подошла к двери.

– Кто там?

– Я, Максим, давай быстрей.

Марина открыла двери, в дом вошел долговязый парень с рыжей шевелюрой.

– Одна?

Марина молчала.

Парень оглянулся, и в этот момент нога Каразии, мелькнув рядом с Маринкиным лицом, врезалась в грудь Макса. Тот, как фантик на ветру, отлетел прямо в мощные объятия Дукалиса. Парень хотел было вырваться, но опер поднял кулак, и тот мигом закрыл лицо руками.

• Предыдущая
• 16/29
• Следующая