Черный мерин - Кивинов Андрей Владимирович - Страница 39

• Предыдущая
• 39/40
• Следующая

– Сергеич, пока отбой… Если что, перезвоню.

Егор кладет трубку и кладет перед собой чистосердечное признание президента.

– Где документы на землю?

– Дома… На квартире…

– Значитца так… Сейчас мы все вместе поедем туда. Вызовем нотариуса, вы оформите сделку купли-продажи земли, потом нотариус ее зарегистрирует. Когда документы будут на руках у потерпевшего, он напишет заявление, что претензий к вам не имеет. Устроит такой вариант?

Президент смотрит на меня с ненавистью. (Никакой игры!) Смотри, смотри, мне на твои гляделки наплевать и растереть. В салоне ты по-другому смотрел.

– Устроит…

– Тогда вызывайте нотариуса. У вас, кажется, есть персональный.

Игорь Борисович, вытирая слезу, вытащил из пиджака мобильник…

Не буду утомлять вас описанием наших разъездов. Все прошло, как надо. Я купил у президента участок за символическую сумму, написал заявление, что претензий к нему не имею, и мы разошлись краями. Провозились часов до восьми вечера. На прощание Егор предупредил Игоря Борисовича, чтобы тот не вздумал мстить или пакостничать. К примеру, взрывать дом или сжигать джип. Последствия будут ужасными. Не знаю, насколько искренне, но президент пообещал.

Потом мы поехали праздновать. Не мог я оставить Егорку трезвым после столь успешного завершения всех мытарств, и мы приземлились в одном из кабачков Петроградской стороны, чтобы пропить и проесть мой вчерашний ночной заработок.

После первой рюмки коньяка я задал вопрос, который мучил меня всю дорогу до кабака.

– А с джипом теперь что делать? У меня же даже доверенности на него нет. Знали б, Демидова напрягли.

– На самом деле, Тёма, я тебя немножко обманул. Тачку легализовать не так трудно… Но опять-таки по-«левому». Например, продать за полцены на запчасти. Или в ту же Ингушетию или Чечню толкнуть. А там не будут ни документов спрашивать, ни номера сличать. В конце концов, можно забить номера на агрегатах, бросить машину в темном дворе, а после прийти в милицию и заявить, что случайно увидел свою машину. Ее осмотрят, ты ее официально опознаешь, и тебе ее официально вернут. После по новой ставишь ее на учет и спокойно рассекаешь… Выбирай, что душе угодно. Но я, как мать, тебе этого не советую.

Егор как-то меланхолично посмотрел через окошко на улицу, где стоял брат «Виктора Степановича».

И тут я понял, чем могу отблагодарить друга.

– Слушай, а забирай его себе! Мне и участка хватит. А тебя с твоими корочками никто и проверять не будет. Забирай!

Егорка грустно улыбнулся.

– Спасибо, Тём, не надо. Это твоя машина. И потом, отдел собственной безопасности через два дня заинтересуется, откуда у меня такой агрегат.

– Брось ты. Вон, у вашей «управы» одни иномарки. Еще и покруче.

– Так это «оборотней» иномарки. Их как раз никто не проверяет, понимают, что бесполезно, а я на хорошем счету … Наливай.

Что ж, придется еще разок поступить не по правилам. Загнать брата «Виктора Степановича» действительно можно без проблем. Связи в автосервисе, где я мыл машины, остались. Там только шепни. Даже половины цены нам с Вероникой хватит и на квартиру, и на Египет, и на свадьбу. И еще на шопинг останется. Завтра же позвоню парням…

После третьей рюмки Егорка вспомнил про Суходольск.

– Мы ж Вадику собирались позвонить, узнать, как дела? Победила ли революция? Давай трубу, он еще на работе должен быть.

Я без вопросов протянул мобильник. Халявные деньги «Парадиза» на счету еще остались. Егор достал пухлую записную и набрал номер.

– Алло! Горохова можно? Вадик, ты? Это Егор из Питера. Ну, как там у вас?..

Мне, конечно, было интересно, но в этот момент бармен переключил канал телевизора, висевшего над стойкой. Транслировали выездной матч «Зенита». Черт, совсем забыл надеть футболку. Я встал из-за стола и подошел поближе, чтобы узнать счет.

Мелькнул гостевой сектор. Голые до пояса, пузатые фаны размахивали флагами и распевали песни. О, да это ж «восемьдесят восьмой»! Точно!

– Знакомый мой, – сказал я бармену, кивнув на экран.

– Кержаков, что ли?

– Не, Горшков. Восемьдесят восьмой.

– Круто… Скажи, пусть заходит. У нас уже много кто был.

– Хорошо. Счет-то какой?

– По нулям.

Минут пять я наблюдал за игрой, после вернулся за столик. Егор уже закончил разговор и цедил из рюмки коньяк. Настроение его, как мне показалось, упало еще на несколько градусов ниже нуля по шкале Цельсия.

– Тёма… Демидова убили…

Моя рука, державшая графин с коньяком, застыла в воздухе.

– Не понял… Что значит «убили»?..

– То и значит… Два дня назад. Вадик сказал, он начал разбираться, кто слил на него компру в прокуратуру, но не успел… «Лексус» прямо на трассе расстреляли. Вот тебе и хозяин города… Сейчас там разборки идут, начальства из Алябинска понаехало, бандюки. Шахту опять делить начнут… Мэр в отставку подал. Кажется, Тёма, мы немножко переборщили…

– А они, что, до сих пор не врубились, что все это лажа?

– Похоже, нет… Возьми еще коньяку.

Я посмотрел в окошко. Черный «мерседес», отражая полированными боками свет рекламы, улыбался нам «кенгурятником» и фарами, словно швейцар дорогого отеля. «Добро пожаловать в рай…»

На другой день, захватив документы, я на мустанге поехал на Суздальские озера. Джип остался на стоянке. Я не знал, что с ним делать. Насчет его продажи я никому звонить не стал. Наверное, это было бы неправильно… Да, Демидов бандит, не один десяток душ загубил, но… Что-то меня останавливало. Не принесут мне радости эти деньги, хотя они и не пахнут.

На участке никого не было, видимо, ночью Игорь Борисович приказал молдаванам свернуть строительство. Но и то, что они успели соорудить, впечатляло. Умеют ребята работать. Два этажа за месяц. Да и крышу черепичную практически закончили. Надо найти Папаяну и выразить ему свой восторг, а заодно проверить прописку. Глядишь, достроит. Но денег предстоит сюда вбухать… Никаким извозом столько не набомбить. Но ничего, главное – земля есть. От тетушкиного имущества осталась только старая вешалка – оленьи рога, валявшиеся в большой куче еще не вывезенного мусора. В детстве я любил кидать на них кольца от серсо, а тетушка ругалась.

Я поднял рога и отнес в дом. Замков в дверях еще не было, завтра же поставлю. Потом вышел на берег озера. Потрогал воду. Несмотря на сентябрь, теплая, как на курорте. Я разделся, сложил одежду под кустом и поплыл на другой берег…

Вечером мы устроили семейный совет, пригласив и Веронику. Отец окончательно со мной помирился. Методом открытого голосования мы постановили участок не продавать. Голоса разделились три к одному. Против была мама, но она плохо разбирается в вопросах недвижимости. Решили продать квартиру, достроить дом и переехать туда. Двух этажей вполне хватит, чтобы прекрасно жить и не мешать друг другу. Особенно, если сделать разные входы.

После совета я пошел провожать домой Веронику. По пути мы встретили Вялого. На нем был пуховик и шапка-ушанка. Он растерянно смотрел на небо, словно увидел его впервые.

– Привет, Вялый… Ты никак из Интернета вышел?

– А, Тёма… Рад видеть. Свет вырубился, кто-то пробки на площадке выкрутил, надо новые покупать… Ты не знаешь, где у нас хозтовары?..

– Где и раньше, напротив парка. Только они, наверное, уже закрыты.

– А где парк?

– В городе. Санкт-Петербурге. Смотри, не заблудись…

В подъезде Вероника еще раз повторила: «I love you», а потом почему-то поинтересовалась:

– А ты помнишь, как мы познакомились?

– Еще бы! Неделю синяки не заживали.

– Бедненький, тебе было больно?

– А то нет. Я так страдал, так страдал… А с чего это ты вдруг?.. На ностальгию потянуло?

Вероника обняла меня за шею и посмотрела в глаза.

– Понимаешь… Ты так долго не обращал на меня внимания… Мне пришлось договориться с теми парнями. Вообще-то, они хорошие, но глуповатые. В раж вошли… Заставь дураков Богу молиться… Извини, любимый, просто у нас не должно быть друг от друга секретов. Поэтому я решила все рассказать.

• Предыдущая
• 39/40
• Следующая