Проще простого - Кивинов Андрей Владимирович - Страница 3

• Предыдущая
• 3/5
• Следующая

– Так я им что, паспорт показывал? Колян да Колян. Ты ж меня искать не будешь? – Дрон заметно расстроился. – Что ж, я зря внедрялся?

– Не волнуйся. Информацию твою проверим, если подтвердится, что-нибудь придумаем. Ты пока с ним контакт не теряй. С Седым. Если что, сразу звони.

– Договорились, Димыч. Ты тоже звони, не забывай.

– Замётано.

Суперагент поднялся, взял из Диминой пачки сигарету.

– Да, вот ещё… Там, в коридоре, – кивнул он на дверь, – тип какой-то подозрительный. Как сова, бельма выпучил. Не иначе засланный. Я, Димыч, на всякий случай с понтом выйду, не возражаешь? Бережёного Бог бережёт.

Дима безразлично пожал плечами. В милицию приходить не боится, а в коридоре конспирируется. Внедряльщик…

– Валяй, Дрон.

Неоформленный агент исчез за дверью. Через секунду из коридора раздался сумасшедший крик обиженной государством личности:

– Сатрапы!!! Гниды казематные! Коз-з-лы! Не посадите, не выйдет! Это вам не тридцать седьмой!!!

Крики стихли.

Дима протянул руку за карточкой Седого и увидел забытый Дроном замусоленный «петушок». Аккуратно, двумя пальцами, чтобы не словить какую-нибудь инфекцию-заразу, опер взял головной убор и вышел из кабинета, намереваясь догнать хозяина шапочки.

В коридоре Дрона уже не было. Два омоновца, вернувшиеся с патрулирования, курили возле стенда, покручивая дубинками. Дима выскочил на улицу, окинул взглядом двор, но, увы, агент удачно скрылся. «Не должен был вроде успеть. Конспиратор…»

Дима вернулся в коридор и на всякий случай уточнил у омоновцев:

– Мужики, тут чудо такое с бородой не выходило? Минуту назад.

– В кирзачах?

– Да.

– Который ментов хаял?

– Ну да, да.

. – А что такое?

– Да вот, шапочку забыл у меня.

Один из бойцов прелестно улыбнулся, затушил о стенд окурок и, указав на дверь туалета, с нежностью лаконично бросил:

– Поздно.

Дима метнулся в сортир, предчувствуя беду.

Агент Дрон лежал на кафельном полу, свернувшись калачиком, держась руками за своё мужское хозяйство и дёргая в судорогах ногами. Дима сел на корточки, вздохнул и сунул шапочку в карман лежащего. Допонтовался.

Дрон, заметив Диму, попытался что-то объяснить жестами, но руки не слушались, тогда, чуть приподняв окровавленную голову, он хрипло, не столько ртом, сколько желудком, пробулькал:

– Ну, Димыч, вы сатрапы…

Седого Дима действительно почти не знал, за время нахождения на свободе тот ничем криминальным себя не проявил и даже не попадался за традиционное употребление. Обычно у возвратившейся из северных мест публики существует адаптационный период, протекающий достаточно бурно.

Дима взглянул на карточку. У Фонарева было две судимости, обе за квартирные кражи. Что ж, вполне, вполне. Такие ребята на завязку тяжелы.

Информация Дрона, по понятным причинам, вызывала определённые сомнения, но это все-таки лучше, чем ничего. Тем более, начальство топает ногами и негодует. Что касается поимки Седого, то, ввиду суровости действующего закона, дело обстояло не совсем гладко.

Хотя, казалось, чего бы проще? Есть человек, который ворует, тащи его за шкирку в отдел и коли супостата до задницы. Либо нагрянь домой, переверни там все, найди ворованное и опять коли. Ну или ходи по пятам и бери тёпленького. Но все это хорошо для кино. «А ну, говори, подлец, ты деньги у тёщи украл?!» – «Я, я, начальник, всю правду скажу, как на исповеди!»

Колоть? Хорошо, если сознаётся. Есть хлопцы, которые не колются. Вещички? Так извини, купил вчера с рук. Поди проверь. Следить? А террористов кто ловить будет и заявки принимать? Да если и выпасешь, в суде очень подозрительно относятся к вариантам со случайным задержанием. Дима не соврал Дрону, сказав, что чуть не сел сам. Ведь по закону, узнав, что человек ворует, надо его вызвать и вежливо предупредить:

– Ты что это, мудила, творишь? В тюрьму хочешь?

– Не хочу.

– Тогда не воруй.

– Спасибо, не буду.

– То-то.

А ждать, когда он пойдёт на дело, – создавать условия для совершения преступлений. Это-провокация, это не по правилам. Это ущемление прав честных граждан, чтоб этим гражданам провалиться. Берущий взятку должен знать, что его будут палить, и обязан дать на это согласие. Снимаемый скрытой камерой насильник должен знать, что его снимают, иначе запись не имеет доказательной силы. Права человека. Какого?..

Дима бросил карточку Седого в свой ручной «компьютер» и снова закурил.

– Димка! Старик, ты?

Опер обернулся, вглядываясь сквозь мокрые линзы в окликнувшего его человека. На улице моросило, но без очков Дима чувствовал себя неуверенно.

Вероятно, человек находился в стоявшей у поребрика темно-зеленой «вольво» – прохожих рядом не было, как и машин.

И действительно, дверь иномарки открылась, и вывалившийся из неё человек приветственно поднял руку.

– Димка, не узнал? Это же я, Вадик Капитонов?

– Ой! – Дима тоже улыбнулся. – Привет. Если честно, не узнал. Встретил бы на улице, мимо бы прошёл! Держи краба!

Дима протянул руку. С Вадиком Капитоновым он просидел за одной партой средней школы целых три года, а как известно, школьные годы – чудесные.

Дима душой не кривил – Вадик изменился так, что признать в солидном, упитанном господине бывшего худенького шалопая было совершенно невозможно. Чёрный элегантный плащ, свежая укладка, аромат дорогого парфюма, улавливаемый даже на улице, печатка с вензелем, машина… Типичный «нувориш», или, говоря по-нашему, новый русский.

– Ты как здесь? – Вадик не снимал улыбку.

– Да вот, с работы. – Дима чуть растерялся от неожиданной встречи.

– Подкинуть?

– Мне рядом…

– Все равно садись. Поболтаем.

Дима согласно кивнул.

В машине аромат Франции усилился до неприличия. Вадик убавил громкость магнитолы, повернулся к однокашнику.

– Я тут живу рядом. Тоже вот с работы. Ну, рассказывай, как ты. Слышал, что в ментуре. Правда, что ль?

– Правда. Опером в отделе. Здесь, неподалёку.

– Ты дал! Что ты забыл в этой помойке? Никак от тебя не ожидал. Ты ж с медалью школу закончил, в институт поступил. И какого черта? С твоей-то башкой? Я ж все контрольные с тебя сдувал, помнишь? Ха-ха-ха!

• Предыдущая
• 3/5
• Следующая