Заколдованный остров - Корепанов Алексей Яковлевич - Страница 8
- Предыдущая
- 8/44
- Следующая
– Хорошее обыкновение! – захохотал Скорпион, выпрямляясь. – А если мы не поверим? А если вот они тебе не верят? – Смотритель обвел рукой напряженно внимающих зрителей. – Сними штаны, Влад, покажи свою задницу. Мы должны убедиться, что она у тебя действительно чистая!
Ухмыляющаяся физиономия Скорпиона внезапно стала нечеткой, расплылась, как расплылось все вокруг. Влад вытер глаза, сглотнул застрявший в горле комок, мешающий дышать. Он чувствовал себя маленькой букашкой в окружении злобных гигантских чудовищ.
Квартальный смотритель уже не усмехался, его взгляд стал колючим и жестким, золотистые прожилки на черном перстне, казалось, разгорались все сильней и сильней.
Потом Влад перестал видеть окружающее – все затянулось серой пеленой. Омертвевшими, негнущимися пальцами, в полной тишине, он задрал тунику и, придерживая ее одной рукой, другой начал спускать трусы.
– Та-ак, – удовлетворенно громыхнуло из пустоты над головой. – Теперь повернись, чтобы всем видно было.
Невидимый мир покачнулся, совершая оборот. Невидимая кувалда несколько раз ударила его по плечу.
– Будем считать инцидент исчерпанным, – вновь разразилась звуками серая пустота. – Эй, вы, расходитесь, нечего глазеть! Убедились, что у «высшего» чистая задница? Вот такие должны быть у всех. – Пустота помолчала и насмешливо добавила: – Подтягивай штаны, «высший», и можешь идти гулять дальше. Только впредь смотри, кто перед тобой, иначе придется тебе демонстрировать свою голую задницу на всех перекрестках. И не только нам демонстрировать, но и Дилии. А она потом создаст картину: «Влад с голой задницей».
Или нет, не так: «Влад и его голая задница»! – Пустота захохотала, зашаркала подошвами сандалий, и звук нестройных шагов затих вдали.
…Он немного пришел в себя только на набережной, почувствовав под ладонями гладкую прохладную поверхность ограды. Думать ни о чем не хотелось. Ничего не хотелось видеть, ничего не хотелось слышать. Ничего и никогда… Острым клинком вдруг пронзило невесть откуда взявшееся давнее-давнее воспоминание… или сон?… Чьи-то лица вокруг, чьи-то чужие пальцы подносят к его губам скользкого извивающегося червяка. «Съешь, тогда отпустим…»
Желудок мучительно содрогнулся и его вновь чуть не вырвало. Он, опустившись на колени, навалился грудью на ограду.
Утопиться? Но Альтер говорит, что это невозможно… Изуродовать Скорпиона? Но как его изуродуешь – при этих-то мордоворотах!
Выследить, где он живет, пробраться ночью в дом и придушить подушкой?.. Но как проснуться ночью, как заставить себя не спать?.. Обрушить ему на голову камень с крыши? Но как подстеречь, где взять камень?..
Влад изо всех сил закусил губу и застонал. Порыв ветра ударил ему в лицо, разметал волосы. Он выплюнул кровавую соленую слюну, поднялся на ноги и заставил себя всмотреться в окружающий ненавистный сволочной омерзительный тошнотворный мир.
И только сейчас обнаружил, что он здесь не один. На набережной толпилось множество людей, а сверху, от узких проемов улиц, подходили все новые и новые горожане. Мужчины и женщины с тревогой глядели на плещущуюся уже у самой ограды Воду. Волны с шумом бились о каменный бок Острова, ветер подхватывал брызги и бросал их в лица людей. Тут и там растекались по набережной лужи, и люди пятились от них, тесня и толкая друг друга, подбирая подолы, пятились в полном молчании, готовом – Влад чувствовал это! – вот-вот смениться криками страха и отчаяния.
Ветру надоело прикидываться безобидным и беззлобным озорником и он теперь дул почти непрерывно, со свистом проносясь над толпой, взлохмачивая волосы людей и с разгону кидаясь на стены домов, цепляясь за провода и врезаясь в гущу шумящих ветвей. Ветер не давал покоя Воде, ветер пытался довести ее до исступления, пытался заставить наброситься на Остров – и, кажется, был близок к успеху. Какой-то невнятный ропот прошел по толпе, толпа колыхнулась и подалась еще дальше назад от ограды – такого непрочного, такого смехотворного препятствия на пути стихии.
– Смотрите! Смотри-ите! – раздался пронзительный женский крик. – Оно идет сюда! Оно движется прямо на нас! Смотрите!
Влад провел ладонью по лицу, вытирая брызги, и, щурясь от ветра, вгляделся в серую даль. Там, где небо сливалось с Водой, вздымался темный вал; он выделялся на фоне неба и двигался к Острову, двигался неуклонно и неотвратимо, и хотя был еще далеко, Владу стало ясно: ничто не может помешать этому чудовищу добраться до берега, с ревом накинуться на Город и поглотить всех столпившихся на набережной людей.
Вероятно, такая же мысль, подобная удару током, пришла в голову не только ему, потому что не успел еще стихнуть истошный женский крик, как толпа вновь пришла в движение. Расталкивая, сминая тех, кто шел навстречу, из горловин улиц, к набережной, люди бросились прочь от Воды, от набирающего скорость зловещего вала, торопясь укрыться в глубине городских кварталов, за стенами дворов и домов. В шум волн и свист ветра вплелись крики и женские причитания. Рассеявшись по набережной, горожане исчезали из виду, сворачивая в ведущие прочь от Воды улицы и переулки.
«Давайте, бегите, спасайтесь, – лихорадочно думал Влад, с ожесточением вцепившись пальцами в ограду. – Забирайтесь на свои плоты, лезьте на крыши, молитесь о спасении… А я никуда не полезу, я останусь здесь – и пусть меня зальет, и пусть несет мой труп куда угодно… хоть поплаваю вволю… после смерти…»
Он думал об этом с каким-то мрачным удовольствием, неотрывно глядя на вспухающий вал, во весь опор несущийся к Острову. Гомон за спиной утихал, его всасывали улицы, и только ветер свистел все громче, упиваясь собственной неудержимостью.
«Пусть меня зальет… Пусть… Пусть…» – все быстрее, в такт ударам сердца, стучало в голове – и он уже видел себя со стороны, свое изломанное обезображенное тело, застывшее на тротуаре у чьих-то ворот, оставленное там схлынувшей Водой как нечто совершенно ненужное и ни на что не годное. И под свист обезумевшего ветра вдруг подумалось ему и другое. Ему подумалось, что смерть просто вернет его к началу жизни, в прошлое, и он вновь будет бесцельно бродить по улицам Города и встречать тех же самых прохожих, и пить пиво в тех же кафе, и смотритель Скорпион каждый день будет все так же издеваться над ним… до нового потопа и новой смерти – и очередного возвращения к собственному забытому сейчас началу. Все будет повторяться бесконечное количество раз, он, как мяч, отскакивающий от стенки, будет возрождаться в прошлом и проживать миллионы миллионов совершенно одинаковых жизней – утомительных… скучных… пустых… Вечное возвращение и вечное тоскливое существование – вот его удел…
Перехлестнувшая через ограду волна окатила его с ног до головы и словно смыла тягостные мысли. Влад поднял голову и понял, что еще несколько мгновений – и набегающий вал размажет его по стенам, лишив удовольствия дышать, беседовать с Альтером, пить чай у Дилии, слушать нетрезвую болтовню Вийона, лишив удовольствия жить… Жить! Вдруг оказалось, что ему вовсе не хочется умирать, а очень хочется жить. Мало ли что там говорил Альтер – Влад остро ощутил, что совсем не желает проверять справедливость утверждений неизменного собеседника на собственной шкуре. У последней черты выяснилось, что он, оказывается, дорожит этой самой шкурой и не желает отдавать ее на растерзание взбесившейся Воде.
«Не утону?.. Еще как утону, небось! Жить! Жить!..»
С силой оттолкнувшись от ограды, Влад бросился через набережную к спасительной горловине ближайшей улочки; превратившийся в неожиданного союзника ветер подталкивал его в спину. Сзади нарастало, придвигалось угрожающее шипение…
Так быстро бегать ему еще не приходилось – во всяком случае, он такого не помнил. Домчавшись до ближайшего дома, Влад свернул за угол и, не сбавляя скорости, рванул по плитам полого поднимающейся в гору мостовой. И тут Вода настигла его. Сильный толчок в спину мгновенно сбил его с ног, Влад с головой окунулся в стремительный поток, потащивший его вверх по склону, и отчаянно заработал руками, стремясь выбраться на поверхность, к воздуху и свету. Забыв обо всем, он боролся с напором стихии, выныривая и вновь погружаясь, задыхаясь и отфыркиваясь, ища выпученными глазами за что бы зацепиться в этом мокром, несущемся мимо него мире. Он все-таки не потерял способности соображать и, сделав несколько сильных гребков, мертвой хваткой вцепился в фонарный столб. Вода то и дело перехлестывала через его голову, но это уже были пустяки – главное, он нашел опору, не дал увлечь себя в небытие и значит, вышел победителем в этой борьбе. Отплевавшись, он начал карабкаться вверх по коротким бронзовым штырям, вбитым в столб для электромонтеров, и, оказавшись под самым фонарем, смог, наконец, перевести дух и оглядеться.
- Предыдущая
- 8/44
- Следующая
