Наследники (Путь в архипелаге) - Крапивин Владислав Петрович - Страница 66
- Предыдущая
- 66/86
- Следующая
Егор сказал, что он вышел из возраста, когда любят варенье с чаем. Чай с вареньем – еще туда-сюда.
– Можно и так, – согласился Ваня. Видно, ему нужен был законный повод, чтобы распечатать новые запасы варенья. Но Егор объяснил, что хочет сначала дозвониться до Среднекамска.
– Разрешаешь?
– Чего спрашивать-то, – сказал Ваня.
Егор потянулся к телефону и помянул черта. Он все время забывал сменившийся в январе номер Гаймуратовых. То ли «ноль два – двенадцать», то ли «двенадцать – ноль два»… Он вытащил из кармана листок со стихами Толика, на котором в тот январский вечер записал телефон. Листок в кармане был всегда – это стало для Егора уже привычкой и чем-то вроде доброй приметы.
«Пятьдесят семь – ноль два – двенадцать»…
Ответила Галина. Удивилась:
– А разве вы не встретились? Гай вчера поехал к вам…
– Ко мне?
– Вообще-то по своим делам. Но хотел и тебя увидеть.
«Может, и заходил, да мать не сказала, – подумал Егор. – А может, ее самой дома не было…»
– Я тогда помчусь домой! Может, еще зайдет!
– Едва ли. Он хотел вернуться нынче к вечеру. Наверно, сейчас уже в дороге…
– А что случилось-то? Зачем он поехал? – встревожился Егор. Голос у Галины был расстроенный.
– Неприятности там крупные. Беда с одним мальчиком…
– С Витьком? – испуганно и глупо спросил Егор.
– Да при чем здесь Витек… Вот он, рядом, цветет, как ясный одуванчик… По службе у Гая это.
– Но он же уволился!
– Да, но это старое дело…
– А какое?
– Егор, он сам расскажет. Позвонит…
Егор положил трубку и только тогда сообразил: куда Михаил позвонит-то?
Он расстроенно сел возле столика с телефоном. Обшлагом зацепил, смахнул на половик лист с номером. Ваня, который крутился рядом, быстро поднял бумагу, пригляделся к стихам.
– Ой… на нашей машинке напечатано. Да?
– Что?.. – Егор думал о своем. Какие там беды у Гая и стоит ли сейчас ехать в Среднекамск?
– Это на нашей машинке напечатано, – повторил Ваня.
– Что напечатано?.. Почему на вашей?
– Ну, сразу же видно! Вот у буквы «фэ» колечко разорвано. А у «рэ» ножка скособочена… Это что за стихи?
Какие порой случаются в жизни повороты! И совпадения!.. А может, не просто совпадения? Может, счастливые находки идут в руки тем, кто ищет? Может, в этом справедливость судьбы?
…Ваня даже оробел от натиска Егора: что за машинка, откуда?
Ну, обыкновенная старая машинка, она у Ямщиковых с незапамятных времен. Папа еще мальчишкой был, когда выменял ее у своего приятеля… Откуда она у приятеля взялась? Надо у папы спросить, Ваня не помнит… Помнит только, что, кажется, этот приятель папин машинку из Среднекамска привез, когда в наш город переехал. Вроде бы на какой-то школьной свалке он ее нашел, сломанную совсем, а потом кто-то помог починить… Ее и теперь чинить приходится все время.
– А где она, Вань?
– Я же говорю! Папа ремонтировать унес, я попросил… Одному знакомому. Тот на все руки мастер, хоть какую технику может наладить… Папа тоже может, но говорит, что тот лучше…
– Черт, не вовремя… Вань, а машинка называется «Ундервуд»? И с твердым знаком на конце?
– Ага…
– И деревянная подставка у нее есть?
– Есть…
– А какая?
– Ну… подставка как подставка. Из доски…
– А не из фанеры?
– Я не помню… Нет, она толстая. И покрашенная.
– Ваня, дело вот в чем… – У Егора от волнения сел голос. – Это может быть не доска, а… как бы плоская фанерная коробка. Пустая внутри. И там тайник… Ты не знаешь?
Ваня помотал головой. И вдруг насупился. Потребовал:
– Ну-ка расскажи.
Рассказ о листах старой рукописи, спрятанных в подставке «Ундервуда», Ваня выслушал, раскрыв перемазанный рот. Впервые коснулась второклассника Ванюшки Ямщикова настоящая тайна. Эхо приключений прозвучало в углах привычной квартиры…
Сначала Егор поведал эту историю очень коротко, самую суть. Но Ваня утащил его в их с Венькой комнату, усадил на нижнюю койку и начал обстрел вопросами. И глаза у него были умоляющие. И Егор выкладывал ему, Венькиному братишке, все новые и новые подробности. И про Толика Нечаева, и про Гая, и про съемки на «Крузенштерне». Только о подозрениях насчет Наклонова не сказал. Ни к чему это знать девятилетнему пацану. Пусть считает, что Егор просто ищет следы кургановской повести… Скоро Егор уже сам увлекся и рассказывал, не дожидаясь вопросов. А когда он замолкал, слышал частое Ванино дыхание, который, замерев, притерся к нему… А кроме этого дыхания будто слышалось в тишине щелканье хронометра…
– Егор, – наконец шепотом сказал Ваня. – Машинку-то папа сегодня принесет, он обещал. Все узнаем…
– А ты уверен, что машинка – та самая?
Ваня прыгнул, стукнул об пол коленками и локтями, выволок из-под койки пачку плотных листов. Откинул верхний.
– Смотри!
Это была газета «Новости Находки» с текстом, отпечатанным на машинке. И с первого взгляда стало ясно, что шрифт у заметок и у стихов Толика один и тот же. Загнутая ножка буквы «р», порванное очко у «ф». И косо поджатый хвостик у «щ»…
Все это было так очевидно, что не требовало даже долгого разглядывания. И, сравнив буквы, Егор заинтересовался самими газетами. Было чем заинтересоваться! Пестрые, удивительно разноцветные листы, картинки с пейзажами незнакомых планет, столбцы рассказов со словами «продолжение следует»…
– Вань, это что?
Ваня объяснил. Про планету Находку, про игру такую, Егор слышал от него и раньше и глобус не раз крутил, но про газеты не знал. И хотя все мысли были о тайнике в подставке «Ундервуда», Егор не удержался – начал листать номера «НН»…
Да, что и говорить, Венька – талант. И в рисунках талант, и в рассказах своих… Егор зачитался приключениями школьника Ноль-с-Плюсом на планете Земля. Классной Розе почитать бы! Вот бы уксусное лицо сделала: «Йи опять одно и то же! Совершенно не та йидея!»
– Вань, это как же? Так все эти газеты и лежат под кроватью?
– Ага… Новый номер сперва висит, а потом – в пачку. А где еще хранить-то?
– Это все люди должны видеть! Это же интересно!
«И чтобы убедились, какой он на самом деле, Венька Ямщиков! Он действительно – Редактор. Без насмешки…»
Ваня сказал:
– Стрельцов приходил. И еще ребята. Тоже смотрели.
– Да много ли их, ребят-то? Вот если бы в школе повесить!
– Разве можно?
– А что такого? Сделать выставку… А?
Ваня быстро облизал засохшее на губах варенье.
– Это бы здорово…
– А Венька не рассердится? Скажет вдруг: зачем без разрешенья…
– Не-е! Он сам жалел, что мало читателей, я знаю… А почему без разрешенья? Я ведь тоже… Это наша вместе газета.
Егор подошел к телефону…
– Бутакова? Привет, это Петров… Стоп, не бросай трубку, я по делу… Знаю, что не хочешь со мной разговаривать. И кто я такой, знаю… Подожди, разговор не о твоих поэтических талантах. Не ты одна у нас литературное светило… Да постой ты! Ну хорошо, хорошо, я приношу свои искренние извинения… Ты можешь приехать сейчас к Ямщикову? Нет, он в санатории, зато я здесь. У него. И брат… Приезжай, узнаешь… Не фокусы, а серьезное дело! Ну, можешь ты хоть раз выслушать меня по-человечески, ду… думать надо… Не хотел я сказать «дура», не выдумывай, это у тебя комплекс… Не тайна, а долго объяснять. Приезжай, увидишь здесь такое!.. Давно бы так…
Надо отдать должное Бутаковой. Когда она появилась, о скандале в студии больше не упоминала, газетами восхитилась, идею выставки нашла гениальной. Так и сказала:
– Петенька, ты гений. Даже не ожидала…
Всех газет было слишком много. Втроем они отобрали два десятка самых интересных номеров. Потом Ваня вскипятил чайник и уже без колебаний открыл трехлитровую банку с вареньем.
Светка сказала, что газеты заберет с собой сразу. Пока идут каникулы, она договорится с вожатой, чтобы найти в школе место и устроить выставку как полагается. И пусть все видят, какие у людей бывают способности, а то теперь все такие невнимательные друг к другу. Попал человек в беду, поговорили об этом пару дней, а сейчас почти никто не вспоминает. Может быть, эта выставка всколыхнет коллектив.
- Предыдущая
- 66/86
- Следующая
