Рваный край - Кристофер Джон - Страница 20

• Предыдущая
• 20/67
• Следующая

Через пять дней после первых толчков хорошая погода кончилась. Утром небо затянули облака, и днем и вечером лил проливной дождь. Ночь провели в сырости: палатки протекали и через короткое время стали почти бесполезны для защиты от непогоды. На следующее утро поднялся ветер, и рассвет осветил влажную и жалкую сцену.

К десяти часам пришлось отказаться от попыток сделать что-нибудь с палатками; все отступили в менее открытое место. Его нашли в четверти мили от лагеря, у возвышения, покрытого вывороченными с корнями деревьями. Возвышение давало некоторую защиту от ветра, но не спасало от дождя. Мэтью предложил использовать пещеры у подножия утесов, но его предложение не было принято. Туда трудно спускаться, особенно со сломанной ногой Энди, и еще труднее подниматься; невозможно разбивать постоянный лагерь в таком недоступном месте; там темно и запах разлагающихся водорослей… Истинная причина, подумал Мэтью, не высказывается: все боялись оказаться под чем-либо более прочным, чем палатка. Он и сам чувствовал при этой мысли парализующий страх.

Весь остаток дня и всю следующую ночь они жались друг к другу. Попытки развести костер окончились неудачей, и необходимость есть холодную пищу из консервных банок еще больше усилила общую депрессию. Помешательство мамаши Латрон не проходило; она бродила, выкрикивая в рваное темное небо то молитвы, то проклятия; впрочем, далеко она не уходила и возвращалась обратно. Вначале Ширли, потом Хильда начали плакать, плач их то сменялся всхлипываниями, то снова начинался с прежней силой. Маленькая Мэнди тоже плакала, но более тихо. Билли не плакал, но Мэтью видел, как дрожат его губы. Он пытался развеселить детей, разговаривая с ними или играя в разные игры, но если не считать Джейн, ему никогда не удавалось общение с детьми. Это женское дело, но три женщины были хуже детей, а Ирен погрузилась в мрачную необщительность. В долгие часы тьмы спали урывками и проснулись утром такого же холодного и ветреного дня, как и предыдущий. Дождя не было, но ясно было, что он может начаться в любую минуту.

В этот день к ним присоединился Малливант. После спасения его видели, когда проходили мимо развалин его дома; он стоял у трех свежих могил. Миллер крикнул, чтобы он не был дураком и шел с ними, но Малливант молча покачал головой и отвернулся. Теперь он пришел к ним, истощенный и промокший, и хотя не сказал и двух слов, но принял пищу, и когда вечер перешел в третью шквальную ночь, дрожа, лег вместе со всеми.

К утру все окончательно замерзли и чувствовали себя несчастными; у Гарри и Мэнди появились признаки температуры, но ветер стих, и облака поредели. Наконец удалось развести костер и подогреть консервированное мясо с бобами. Больных напоили кодеином, и все принялись за работу. На этот раз работали более целеустремленно и охотно, чем сразу после землетрясения. Как будто дождь и лишения сняли последствия шока. Мэтью заметил, что и приказы Миллера теперь исполнялись охотнее. Они обратились друг к другу за помощью, но вначале ими руководило отчаяние. Теперь появилось нечто иное, может быть, надежда.

Снова принявшись за раскопки, они отыскали склад, о котором говорил Миллер. Они сплели для осла корзины и с его помощью перевозили в лагерь консервы. Много было повреждено при падении здания, но то, что осталось, вполне могло прокормить общину всю зиму и часть последующего года. Там же они нашли несколько кусков брезента в хорошем состоянии размерами восемь футов на двенадцать. С их помощью они соорудили две большие общественные палатки, одну для еды, другую для иных целей. Их возводили с большим старанием, чем первые палатки, и на новом месте, которое до какой-то степени защищало от северо-восточных ветров. Соблазнительно представить себе, думал Мэтью, что в последующие годы на этом месте появится зал советов, дворец, может быть, храм странных божеств. Впрочем, это маловероятно. Даже хотя Гернси больше не остров, вряд ли здесь пройдут пути мировой торговли. Да и в местном масштабе, если придется строить город, для него выберут более защищенное и удобное расположение.

Рядом с большими поставили маленькие палатки, и установились взаимоотношения. Признание Миллера вождем проявилось в том, что Ирен не касались притязания других мужчин. Она не позволяла Миллеру никаких вольностей и спала в палатке с Хильдой, но воспринимала общее почтение как нечто должное. За Хильдой ухаживали Де Порто и Гарри, а также Энди, причем Мэтью решил, что у последнего больше всего шансов на успех. Нога у Энди еще не зажила, и Хильда проводила много времени, помогая ему. К тому же Де Порто и Гарри использовали Ширли с сексуальными целями. Де Порто не делал из этого тайны. Гарри был более скрытен, но все знали об этом. Они не ходили в палатку, которую Ширли делила теперь с мамашей Латрон и Мэнди, но уводили ее в утесы. Ширли казалась по-своему довольной.

Община развивалась и в других отношениях. Отыскались еще курятники, и вскоре набралось 15 кур и даже два петуха. Один из них оказался худым и апатичным, но другой занялся делом с большим пылом. Двух кур оставили наседками, и они сидели на яйцах. Все были этим довольны. Консервированная пища, которой они главным образом питались, рано или поздно кончится; цыплята, растущие в теплых яйцах, были залогом будущего.

Устроили праздник и с разрешения Миллера выпили пива из жестянок; отыскали несколько ящиков с пивом; часть жестянок не была повреждена, и в приступе великодушия Миллер разрешил его пить (несколько целых бутылок виски он забрал в свое распоряжение).

Среди всеобщего шума и веселья во время пира Хильда случайно взглянула в сторону и увидела незнакомца. Она удивленно вскрикнула, и все обернулись.

Вначале Мэтью решил, что это безумец, которого не видели после бури. Но незнакомец моложе; волосы у него рыжие. Очевидно, он испытал большие лишения, ему пришлось труднее, чем им. Он был болезненно худ и грязен, а одежда его висела клочьями. Ему уступили место у огня, накормили. Жадно глотая, он рассказывал.

Он оказался вовсе не с Гернси, а с Сарка. Звали его Ле Перре. После катастрофы он бродил по острову, безуспешно отыскивая других выживших. Некоторое время жил в оцепенении, вел почти растительное существование, ел, пил и спал, смутно надеясь на помощь извне. Но вчера он неожиданно понял, что этого не произойдет. Он один выжил из нескольких сотен жителей Сарка; разумно предположить, что на главном острове с гораздо большим населением выживет больше. Море ушло; ничего не мешало ему пройти 9 миль до Гернси.

• Предыдущая
• 20/67
• Следующая