Жених эконом-класса - Ларина Арина - Страница 23

• Предыдущая
• 23/58
• Следующая

Разрушил идиллию телефонный звонок, приведший Катю в состояние тихой паники и холодного ужаса.

– Екатерина? – прохрипел низкий мужской голос.

– Да.

– Ну, здравствуй.

– Здравствуйте.

– Ты меня не знаешь.

– Угу, – голос ей категорически не нравился. Он был странный.

– А я тебя знаю.

– Угу.

Говоривший делал такие театральные многозначительные паузы, что Кате поневоле приходилось заполнять их своим угуканьем. Из вежливости.

– И все про тебя знаю.

Угукать надоело, и Катерина промолчала.

– Придешь сегодня к метро и принесешь сама знаешь что.

– К какому метро? – ожила Катя.

– К ближайшему, – голос мерзко хихикнул, произнеся это таким тоном, словно она должна была знать, куда именно идти и что нести.

– Я не понимаю…

В ответ мелким горохом покатились короткие гудки.

Катя взмокла и беспомощно оглянулась: во что она вляпалась? Что это за маньяк, что за шпионские страсти? И что ей будет за отказ от участия в этой игре?

Последнее выяснять почему-то не хотелось. Правильнее было бы найти звонившего и объяснить, что, вероятно, он перепутал и ему нужна вовсе не она, а секретарь, которая уволилась. Мысль была здравой, но успокаивала мало. Ужас холодными волнами ползал по спине.

Шефа не было, зато ни свет ни заря заявился юрист. Сначала он попросил кофе, потом притащил ворох копий, потом несколько раз позвонил с вопросом, не пришел ли для него факс, и наконец просто вышел в приемную и уселся напротив Кати.

Под его взглядом она поерзала, резко ощутив отсутствие работы, и судорожно защелкала мышкой, вознамерившись изобразить минимальную занятость. Кирилла Антоновича боялись все, поэтому выделяться не хотелось – надо было тоже бояться.

– Какие новости? – подозрительно спросил он, не мигая разглядывая Катерину.

– Никаких, – торопливо выпалила Катя. Получилось слишком поспешно, а оттого – неубедительно.

– А что вы так краснеете? Врете или давление?

– Давление! – прозаикалась она.

– Ясненько. Значит, врете, – удовлетворенно констатировал Клейстер. Похоже, его это радовало.

– А вы всегда в человеке выискиваете плохое, да? – запальчиво выкрикнула припертая к стене Катя. – Наверное, вам жить трудно, раз вы первым делом гадости высматриваете?

Нормальный человек покраснел бы, но Кирилл Антонович не был обычным человеком. Он умел контролировать свои эмоции, поэтому уселся поудобнее и переспросил:

– Гадости? Как трогательно. А давайте облегчим мою работу, и вы сразу расскажете мне о себе все плохое, чтобы я вас не нервировал и ничего такого не выискивал.

– Нет уж, ищите сами!

– То есть – все-таки в вас что-то есть, что может меня заинтересовать?

От двусмысленности предположения Катя побагровела и заморгала, мучительно соображая, смутиться окончательно или огрызнуться в ответ.

– У вас есть жених или гражданский муж? Про законного не спрашиваю – документы смотрел, – великодушно пояснил он.

– А ваше какое дело?

– Меня все касается.

– Моя половая жизнь касается только меня, – Катя вдруг на мгновение заподозрила, что Клейстер, оправдывая свою фамилию, клеится к ней. С одной стороны, такого просто не могло быть, а с другой – почему нет? Она вполне интересная молодая девушка с фигурой на любителя. Может, он и есть любитель. Или спортсмен-любитель, как говорила Кротова. С точки зрения Елизаветы, просто любители отличались от спортсменов тем, что любили конкретный тип женщин, в то время как спортсмены коллекционировали дам как медали.

– Не половая, а личная, – машинально поправил Кирилл Антонович.

– Никакая вас не касается.

Разговор зашел в тупик. Но это только по мнению Кати, которой казалось, что она только что безвозвратно испортила отношения с юристом. Клейстер же, напротив, удовлетворенно хмыкнул и сообщил:

– Даже уходить не хочется. Мы с вами тут так мило беседуем, что настроение создается совершенно нерабочее. Кстати, рад, что вы предпочли неброский макияж, иначе мне пришлось бы сделать вам замечание. Хотя, скорее всего, меня опередила бы госпожа Мышкина. И вам бы еще повезло, если бы она ограничилась словами, а то ведь она и смыть может. Были прецеденты. Вам идет, в общем.

Клейстер с хрустом, по-домашнему потянулся, подмигнул Кате и скрылся в своем кабинете.

«Вот оно, юридическое образование, – с некоторой завистью подумала Катерина. – Даже не пособачиться. Вроде как и не ссорились, даже комплимент отвесил».

Воспоминания о комплименте слегка всколыхнули ее самолюбие. К приходу Крягина хотелось набрать для себя лично побольше доказательств собственной привлекательности.

Но работа оказалась все же не такой уж непыльной. Неожиданно выяснилось, что закончился кофе, чай и минералка, и пришлось срочно выяснять, где и как все это добро приобретается. Потом из факса начали беспрерывно вываливаться документы, рассыпавшиеся веером по полу, пока Катя одной рукой держала телефон, а другой ксерила отчет для главбуха. Спасла ситуацию Диана, прикрепившая к аппарату какую-то железку, на которой факсы начали покорно складываться в аккуратную стопочку. Потом пришел высокомерный очкастый Антон, с которым Катя почти поругалась, поскольку он обнаружил в бумажных завалах у факса какой-то свой долгожданный документ и решил «построить» новую секретаршу на предмет того, что в ее обязанности входит немедленная доставка корреспонденции адресатам. Представив себе, как она носится по лестнице туда-обратно с каждым листочком, Катя с возмущением парировала, что тогда на остальную работу у нее просто не останется времени, так как письма приходят с упорством фарша, вылезающего из электромясорубки. Слово за слово – обнаружилось полнейшее отсутствие консенсуса и категорический антагонизм в понимании обязанностей секретаря.

– Ладно, Тоша, – примирительно сказала Диана. – Предыдущая грымза не больно-то кому факсы носила. Достаточно будет, если Катя просто позвонит.

– Но она же даже не позвонила, – Антон яростно сверкнул очками в Катину сторону и потряс факсом. – Это же Владивосток! У них рабочий день закончился. Что мне теперь делать?

Что ему делать, Катя не знала, ощущая себя в некоторой степени виноватой. Но признаваться не хотелось, так как этот пижон ей категорически не нравился. Судя по поведению и отсутствию с его стороны подношения в виде шоколадки – он тоже был не в восторге от Катерины.

– Я учту на будущее, – примирительно сказала она, решив не ссориться. Хотя хорошее настроение, крохи которого Катя пыталась сохранить к приходу Крягина, все равно таяло, словно последние апрельские сосульки на жарком солнце.

Разномастные проблемы и проблемки ускорили ход времени и частично отвлекли Катерину от тяжких дум, связанных с отсутствием Крягина и звонком неизвестного. Столько событий одновременно в размеренной Катиной жизни еще не случалось. Восторг ожидания встречи с интересным и перспективным в плане налаживания личной жизни мужчиной периодически замещался липким ужасом от ожидания вечера, когда придется идти к метро и объясняться. То, что Катя пойдет, решилось как-то само собой. Ей казалось, что развязку лучше ускорить, как удаление больного зуба. Если она не урегулирует малопонятные и весьма неприятные проблемы из серии «пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что», то дальнейшая жизнь будет наполнена ощущениями, которые свойственны человеку, стоящему под стрелой экскаватора или играющему в русскую рулетку – никогда не будешь знать, что и откуда прилетит.

Идти одной не хотелось, но и брать компанию – тоже. Во-первых, это было бы нечестно по отношению к сопровождающему, которого она втравливала непонятно во что, а во-вторых, еще неизвестно, как все повернется – возможно, лучше обойтись без свидетелей. Посоветоваться с Лизой не получалось – Кротова выключила телефон, что с ней случалось крайне редко.

После обеда в приемную влетел румяный и неизвестно чем довольный Крягин.

• Предыдущая
• 23/58
• Следующая