Безумный король - Берроуз Эдгар Райс - Страница 28

• Предыдущая
• 28/56
• Следующая

Холодный пот прошиб Кастера. В доме мирно спали отец, мать и сестра Вики. Барни мгновенно бросился к диверсанту, и в этот момент тот остановился и чиркнул спичкой. При свете маленького пламени Барни с ужасом заметил, что негодяй подносит спичку к пакету, — и накинулся на него.

Последовала короткая и жестокая схватка. Незнакомец отшвырнул пакет в сторону дома. Барни ухватил мерзавца за горло и сильно ударил в челюсть, потом отбросил его от себя и подскочил к шипящей бомбе, лежавшей у фундамента. Он видел лицо этого человека лишь долю секунды, но успел опознать его, несмотря на бороду. Это был капитан Эрнст Менк, главный инструмент любой подлости Питера Бленца.

Он успел потушить запал, но Менк тем временем исчез. Барни поднял на ноги садовника и шофера, они обшаривали территорию всю ночь, но так и не нашли потенциального убийцу.

Сомнений, кому предназначалась бомба, не было. Если бы Барни не схватил негодяя, тот бросил бы смертельный пакет как можно дальше от себя ради собственной безопасности. Дом был бы уничтожен вместе с Барни — именно этого хотел Менк.

Поэтому наш герой решил отойти от дома как можно дальше, чтобы семья не пострадала в случае повторного покушения. Барни твердо решил довести дело до конца, достать Менка хоть из-под земли и рассчитаться с ним. Ему было совершенно ясно, что, пока этот тип разгуливает на свободе, его, Барни Кастера, жизнь не стоит и ломаного гроша.

К рассвету Барни заручился молчанием садовника и шофера о ночном происшествии, а за завтраком объявил, что уезжает в Нью-Йорк просить работу корреспондента у своего бывшего одноклассника, который нынче заправляет в издательстве газеты «Нью-Йорк Ивнинг Нэшнл».

В гостинице Барни навел справки о бородатом приезжем, но администратор не встречал такого человека. Однако сразу же после этого ему неожиданно повезло. Его спортивный автомобиль находился в ремонте, и Барни зашел в мастерскую забрать его. Пока он общался с бригадиром, в гараж вкатилась чья-то запыленная машина.

— Привет, Билл, — крикнул бригадир водителю. — Откуда так рано?

— Отвозил одного парня в Линкольн, — отозвался водитель. — Он ужасно спешил. Наверное, я побил все рекорды скорости для этого участка дороги. Вот уж не подозревал, что моя старушка способна так разогнаться.

— А что за парень? — поинтересовался Барни.

— Да кто его знает? По разговору вроде бы меховщик, да и выглядит похоже — густая черная борода. Сказал, что он германский офицер и должен срочно вернуться в свой полк из-за того, что объявлена война. Стоит ли так спешить, чтобы тебя убили на фронте?

Барни только это и было нужно. Он даже не зашел домой попрощаться, вскочил в свой «Родстер» — последняя модель вместо утраченной в Луте, — и город Беатрис, штат Небраска, увидел лишь облачко пыли, метнувшееся по дороге к Линкольну.

Он всего на пять минут опоздал к поезду на восток, которым удрал Менк, но успел на чикагский экспресс, поэтому уже на второй день был в Нью-Йорке. Там Барни без труда получил аккредитацию от своего друга-газетчика, тем более что взял на себя все дорожные расходы и обязательство передать газете всю любопытную информацию, какую сможет раздобыть.

Пассажирские суда еще ходили, хотя и нерегулярно. Пробежав глазами списки пассажиров, Барни нашел имя, которое искал: «Капитан Эрнст Менк, Лута». Ошибки не было: именно Менк пробрался в усадьбу его отца. Очевидно, лутанец не опасался преследования, раз не пытался скрыть свое имя, заказывая билет в Европу.

Пароход отправлялся в то же утро. Барни не пожалел, что за время долгого пути из Беатриса немало поразмыслил о том, что же будет делать, если перехватит Менка еще на американской территории. Он не мог хладнокровно убить негодяя, хотя тот вполне заслуживал смерти. Мысль о том, чтобы добиться его ареста, пусть даже при этом имя Барни попадет в газеты, казалась ему менее неприятной.

Кроме того, преследование Менка давало Барни законный повод возвратиться в Луту или хотя бы приблизиться к этому маленькому королевству, где его наверняка ожидали самые невероятные приключения… а он помог бы дому фон дер Танн, если такая помощь потребуется.

Со сравнительно небольшими задержками Барни прибыл в Италию, а оттуда в Австрию. Ему не встретилось сколь-нибудь крупных войсковых соединений, пока он добирался до маленького города Бургова рядом с сербской границей. Далее аккредитация Барни теряла силу. Имперские офицеры были вежливы, но непреклонны: ни одному корреспонденту не разрешается пересекать границу с Сербией. Поэтому Барни оставалось только дожидаться благоприятного случая, чтобы приблизиться к Сербии и Луте. Тем временем он свяжется с Бутцовом, который поможет ему получить пропуск в какую-нибудь деревушку поближе к Луте, а там уже будет легче пересечь границу. Почему-то Кастер был уверен, что сербские власти не станут чинить ему препятствий.

Гостиница, в которой остановился Барни, была переполнена офицерами, но хозяин, извинившись, предложил ему маленькую комнатушку на чердаке. Комнатка была чуть больше платяного шкафа, но Барни это вполне устраивало, ибо давало большую приватность, чем обширные апартаменты.

Долгое и утомительное путешествие совершенно вымотало Барни. Пообедав, он ушел к себе и лег отдохнуть. Он не заметил, сколько времени провел в дреме, но ночью его разбудили чьи-то голоса, звучавшие почти рядом.

Спросонок Барни решил, что люди разговаривают у него в комнате — настолько отчетливо и громко была слышна речь, но потом обнаружил, что собеседники находятся по другую сторону тонкой перегородки. Барни очень хотел спать и мечтал лишь об одном — снова погрузиться в блаженный сон. Поэтому он мало обращал внимания на содержание разговора за стенкой, но вдруг его словно взрывом бомбы выбросило из объятий Морфея.

— Совсем немного времени потребуется, чтобы повернуть Леопольда против фон дер Танна, — по-видимому, говорящий был австрийцем. — Я почти убедил его, что старик домогается трона. Леопольд боится своей армии, которая предана фон дер Танну душой и телом. Он знает, что фон дер Танн настроен антиавстрийски, и я объяснил ему, что если он допустит союзнические отношения с Сербией, то после окончании войны у него не будет королевства, ибо Лута станет частью Австрии. Однако, мой дорогой Питер, мне стоило огромного труда убедить его, что вы, фон Коблич и капитан Менк — его самые верные друзья. Пока что он боится вас, но тем не менее он вас всех простил. Так что не стоит забывать, что вы смогли вернуться в свою дорогую Луту лишь благодаря заступничеству графа Целлерндорфа.

— Можете быть уверены, мы никогда этого не забудем, — ответил другой голос, и Барни сразу узнал Питера Бленца, бывшего регента Луты.

— Я добивался репатриации отнюдь не ради ваших прекрасных глаз, — продолжал Целлерндорф, — но исключительно ради моего императора. Вы можете сделать многое, чтобы получить его вечную благодарность, а взамен обретете дружбу с Австрией. И я уверен: что бы ни случилось, Боже сохрани, но если Лута лишится своего короля, никто иной не станет более благоприятным для Австрии преемником престола, чем наш добрый друг Питер.

Барни мысленно представил себе торжествующую улыбку на лице принца, когда тот услышал эти слова из уст австрийского дипломата. Американец же воспринял их почти как смертный приговор Леопольду, королю Луты.

— Мы многим обязаны вам, граф, — донесся голос Питера. — Если б не вы, нас давно бы уже повесили. Без вас мы никогда бы не выбрались из крепости Луштадта и не пересекли границу Австро-Венгрии. Сожалею, что Менк не сумел выполнить свою миссию. Если бы он сделал то, для чего его послали, то мы имели бы неопровержимое свидетельство, что мы действительно лояльные союзники короля. Тогда бы у него пропали последние сомнения и страхи.

— Да, я тоже сожалею об этом, — согласился Целлерндорф. — Могу заверить вас, что те новости, которые мы надеялись получить из Америки от капитана Менка, значительно увеличили бы доверие и благорасположение короля.

• Предыдущая
• 28/56
• Следующая