Карсон Венерианский - Берроуз Эдгар Райс - Страница 37

• Предыдущая
• 37/46
• Следующая

Когда мы приблизились к воротам, я и Мантар сделали мирные знаки и остановились. Нас окликнул офицер.

— Эй, Зани! Что вам нужно в Санаре? Чтобы вас застрелили, как предателей?

— Мы не Зани, — ответил я. — Мы хотим поговорить с Таманом.

— Ага, — засмеялся он, — значит, вы не Зани! Ну да, совсем не Зани. вы думаете, мы в Санаре не можем узнать Зани, когда видим их?

— Я Карсон Венерианский, — сказал я. — Передай это Таману.

Услышав это, он покинул стену. Через некоторое время ворота приоткрылись и он вышел с несколькими воинами посмотреть на нас поближе. Когда он приблизился, я узнал его, а он меня. Это был один из офицеров, который несколько раз летал со мной бомбить лагерь Зани. Я представил его Зерке и Мантару, за которых я поручился. Он пригласил нас войти в город и сказал, что лично проводит нас к Таману.

— Один вопрос, — сказал я, — прежде чем я войду в Санару.

— А именно? — спросил он.

— Мьюзо все еще джонг?

Он улыбнулся.

— Понимаю, почему ты спрашиваешь, — сказал он. — Могу тебя заверить, что Мьюзо больше не джонг. Высокий совет низложил его и возвел на трон Тамана.

С чувством облегчения я вновь вошел в город Санару после утомительных недель опасности и неуверенности, во время которых я не знал на этой чужой планете ни одного места, где мог бы пребывать в безопасности.

Не было такого места! Ни в Куааде, где мои лучшие друзья обязаны были убить меня, потому что я осмелился любить их принцессу, а она меня. Ни в Капдоре, тористском городе в Нуболе, где меня заперли в комнате с семью дверями, откуда до меня ни один человек не выходил живым. Ни в Корморе, принадлежащем Скору городе мертвецов, откуда я выкрал Дуари и Налти из-под носа Скора, прямо из его собственного дворца. Ни в Хавату, утопическом городе на берегу Реки Смерти, откуда я спас Дуари после необъяснимой ошибки суда. Ни в Амлоте, где последователи Спехона разорвали бы меня на части. Оставалась только Санара. Если бы Мьюзо все еще был там джонгом, я был бы обречен скитаться в одиночестве, лишенный всякой надежды.

Наконец, у меня был город, который я мог назвать своим, где я мог завести дом и жить в покое и счастье. Но в этом было только облегчение, никакой радости, потому что здесь не было Дуари, чтобы разделить со мной счастье. Поэтому я вернулся в Санару в печали.

В беседке большого военного гантора нас сопроводили по авеню во дворец Тамана. Хорошо, что у нас был сильный военный эскорт, потому что люди, которые видели нас, думали, что мы пленные Зани, и быстро разделались бы с нами, если бы не солдаты. Люди шли за нами до самых ворот дворца джонга, выкрикивая проклятия, оскорбления и выражая отвращение. Офицер, который соспровождал нас, пытался сказать им, что мы не Зани, но его голос тонул в шуме.

Когда Тамана известили, что я вернулся в Санару, он велел немедленно доставить нас к нему. Он хорошо знал Тоганью Зерку еще в Амлоте и, выслушав ее историю, пообещал, что и она, и Мантар будут вознаграждены за опасную работу, которую они вели в твердыне Зани. Мне он даровал титул и пообещал дворцы и землю, как только правительство будет восстановлено в Амлоте. Когда он узнал об отношении к нам граждан Санары, потому что мы выглядели как Зани, он приказал принести всем троим новую одежду, а нам с Мантаром парики. Затем он передал Зерку и Мантара на попечение слуг и взял меня с собой к Джахаре, своей королеве. Я знал, что он хочет поговорить со мной без посторонних и рассказать мне о Дуари — тема, которая все время была у меня на уме, но о которой ни один из нас не заговорил. Маленькая принцесса Нна была со своей матерью, когда мы вошли в апартаменты королевы, и они обе приветствовали нас с большой сердечностью и подлинно дружескими чувствами.

К счастью для Нна, ее не сковывали странные обычаи Вепайи, которые сделали из Дуари фактическую пленницу в ее собственных покоях в дворце ее отца. Нна была совершенно не ограничена в общении, как и другие члены королевской семьи. Она была хорошей девочкой, гордостью Тамана и Джахары. Через некоторое время после моего прихода гувернантка увела Нна, и я снова увидел ее только после ужасного события и опасного приключения.

Как только я, Таман и Джахара остались одни, я обратился к Таману:

— Расскажи мне о Дуари, — взмолился я. — Сегодня утром я видел, как энотар покинул Санару и направился в океан. Никто, кроме Дуари, не мог управлять им, поскольку только она и я умеем летать на нем.

— Ты прав, — ответил он. — Это была Дуари.

— Она улетела, чтобы вернуть своего отца в Вепайю? — спросил я.

— Да. Минтеп по существу заставил ее так поступить. Она еще не отказалась от надежды, что ты жив, и хотела остаться. Она собиралась полететь в Амлот с бомбами и посланием, что она будет бомбить город, пока тебя не освободят, но Минтеп не позволил ей. Он поклялся, что если ты жив, он убьет тебя, как только увидит. Как отец, он в долгу у тебя за все, что ты сделал для его дочери, но как джонг Вепайи он обязан убить тебя за то, что ты посмел любить его дочь и взять ее в жены. Наконец он приказал ей вернуться с ним в Вепайю и предстать перед судом аристократии Куаада за нарушение одного из древнейших табу Вепайи.

— Это может означать для нее смерть, — сказал я.

— Да, она понимала это. Понимал и Минтеп, но династические законы и обычаи Вепайи так пронизывают каждую клеточку их существа, что они почти не могут себе представить, как их ослушаться. Дуари смогла бы, если бы знала, что ты жив. Она сказала мне об этом и сказала еще, что она охотно вернется в Вепайю, поскольку предпочитает смерть жизни без тебя. Не знаю, что бы Минтеп стал делать, если бы она отказалась вернуться в Куаад. Думаю, что он убил бы ее собственными руками, несмотря на то, что очень любит ее. Я приготовился к такому повороту событий и защитил бы Дуари даже ценой помещения Минтепа в тюрьму. Признаюсь тебе, что мы все были в очень трудной ситуации. Я никогда до сих пор не видел, чтобы человек столь несомненного ума, как Минтеп, был так безумно фанатичен, хотя и только в одном вопросе. Во всех остальных отношениях он был вполне нормален и окружал Дуари любовью и заботой преданного отца. Я часто задумывался, как бы он поступил, если бы Дуари обнаружила тебя в Амлоте? Не могу себе представить его с тобой в энотаре. Но скажи мне, что пошло не так в твоих планах? Дуари сказала, что ты не покинул город на лодке, как должен был сделать, если бы тебя освободили.

— Я поступил так, как было запланировано, но со мной были Зерка и Мантар, а Дуари высматривала одинокого человека в лодке. Мой летный шлем с меня сняли в комнате суда, так что ей не по чему было опознать меня. Она приняла нас за троих Зани.

— Значит, она видела вас, — сказал Таман, — потому что она сказала, что в гавани были только трое Зани. Когда ты не появился, как она надеялась, она решила, что Зани убили тебя и бомбила город, пока не исчерпала запас бомб. Затем она улетела прочь с Минтепом, Уланом и Леганом. Они оставались в окрестностях Санары несколько дней, пока мы не запустили три шара, чтобы сигнализировать, что можно безопасно возвращаться в Санару. Конечно, в то время мы еще не знали, что тебя нет на корабле.

— А что с Мьюзо? У ворот мне сказали, что он низложен.

— Да, он был низложен и помещен в тюрьму, — ответил Таман. — Но у него есть некоторое количество последователей, которые больше не могли чувствовать себя в безопасности в Корве. Они в отчаянии и готовы на все. Прошлой ночью им удалось освободить Мьюзо из тюрьмы, и теперь он скрывается где-то в городе. Мы не думаем, что ему уже удалось бежать из Санары, хотя он собирается это сделать. Он верит, что если он доберется до Амлота, Зани сделают его джонгом. Но ему неизвестно то, что знаем мы — Мефис мертв, а после его смерти все-таки произошла контрреволюция, и верхушка Зани была полностью повержена. Все люди, даже рядовые Зани, давно их ненавидели. Весть об этом, должно быть, дошла до войск под Санарой вчера утром, поскольку именно тогда они снялись с позиций и отправились в долгий путь обратно в Амлот.

• Предыдущая
• 37/46
• Следующая