И вот пришел ты (И появился ты) - Клейпас Лиза - Страница 27

• Предыдущая
• 27/104
• Следующая

— Я слышал ваше мнение! — перебил его Алекс. Одного его взгляда — холодного, немигающего — хватило, чтобы директор осекся на полуслове. — Генри, объясни мне.

— Это не имеет значения, — буркнул мальчик.

— Объясни, зачем ты это сделал, — потребовал Алекс. — Немедленно!

Генри поднял на него глаза и неохотно произнес:

— Из-за порки.

— Тебя пороли? — Брови Алекса сошлись на переносице. — За что?

— Да за все, что только ему в голову взбредет! — Генри густо покраснел. — Розгами, хлыстом… они порют постоянно, Алекс! — Он бросил колючий взгляд на Торнуэйта. — Один раз за то, что я на минуту опоздал к завтраку, другой — за то, что уронил учебники перед учителем английского, потом — за то, что у меня была недостаточно чистая шея… Все эти месяцы меня пороли минимум три раза в неделю, и я по горло сыт этим!

— Я применяю это же наказание к другим мальчикам, которые проявляют такие же бунтарские наклонности, — твердо заявил директор.

Внешне Алекс ничем не выдал бушевавшей в нем ярости.

— Покажи, — бесстрастным тоном обратился он к брату. Генри отрицательно покачал головой и еще сильнее покраснел.

— Алекс…

— Покажи, — настаивал Алекс.

Мальчик посмотрел сначала на брата, потом на директора и тяжело вздохнул.

— А почему бы и нет? Торнуэйт уже навидался этого. — Он снял сюртучок, расстегнул бриджи и спустил их на несколько дюймов.

Алекс едва не задохнулся от негодования, когда увидел, что сделали с его братом. Нижняя часть спины Генри и его ягодицы были покрыты рубцами, струпьями и синяками. Ни один человек, даже самый ярый поборник дисциплины, никогда бы не посчитал подобное наказание правомерным или необходимым. Мальчика пороли не в воспитательных целях. На такое способен только извращенец, садист, наслаждающийся страданиями других. Мысль о том, что кто-то измывался над беззащитным братом… С трудом сдерживая ярость, Алекс дрожащей рукой потер подбородок. Он старался не смотреть на Торнуэйта, так как в противном случае набросился бы на него с кулаками. Генри подтянул бриджи и, подняв свои синие глаза на брата, обнаружил, что у того нервно подергивается щека.

— Это было абсолютно оправданно, — самодовольно заявил доктор Торнуэйт. — Порка является неотъемлемой частью традиций Уэстфилда…

— Генри, — бесцеремонно перебил директора Алекс, — скажи, что они еще делали с тобой, кроме порки? Они причиняли тебе боль каким-то другим способом?

Генри в замешательстве посмотрел на Алекса.

— Нет. Что ты имеешь в виду?

— Ничего. — Алекс махнул рукой в сторону двери. — Выйди, — спокойно приказал он. — Я скоро приду.

Генри послушно пошел к двери, однако двигался он медленно и то и дело с любопытством оглядывался через плечо.

Как только дверь за ним закрылась, Алекс с такой стремительностью приблизился к доктору Торнуэйту, что тот попятился.

— Лорд Рейфорд, порка — признанный метод обучения мальчиков…

— А вот я не признаю его! — Алекс схватил его за грудки.

— Я потребую вас арестовать, — задыхаясь, произнес директор. — Вы не имеете права…

— Не имею права на что? Прикончить вас, как мне того хочется? Согласен. Однако у меня есть право подойти вплотную к границе дозволенного. — Алекс взял его за шиворот и приподнял над полом. Из горла Торнуэйта вырвался сдавленный звук. Его остекленевший взгляд был устремлен в искаженное гневом лицо Алекса. — Теперь я вижу, что ты извращенец, — процедил он. — Срываешь свое разочарование на мальчиках. Тебе доставляет удовольствие запороть какого-нибудь беднягу до крови. Ты недостоин того, чтобы называться человеком! Уверен, тебе безумно нравится избивать моего брата и других ни в чем не повинных детей, оказавшихся в твоей власти!

— Д-дисциплина… — с трудом выдавил Торнуэйт.

— Если будут какие-то последствия от твоего так называемого воспитания или если обнаружится, что ты оскорблял Генри другим образом, тебе несдобровать. Я доберусь до тебя! — Алекс, как глину, сжал горло Торнуэйта. Тот в ужасе задергался. Алекс продолжал сжимать пальцы, пока лицо директора не побагровело. — Я сделаю из твоей головы чучело и повешу его в комнате Генри! — прорычал он. — Как напоминание о днях в Уэстфилде. Думаю, Генри понравится.

Он резко отпустил Торнуэйта, и тот, мешком рухнув на пол, захрипел и закашлялся. Алекс с силой захлопнул за собой дверь.

Генри он нашел в холле. Взяв его за руку, он поспешил прочь из здания.

— Почему ты не рассказал мне об этом? — спросил Алекс брата.

Генри тщетно пытался шагать в ногу с ним.

— Не знаю…

Внезапно в ушах Алекса раздался голос Лили, обвиняющей его в суровости и бесчувственности. А что, если в ее словах есть доля правды?

— Неужели я бы не помог тебе? Не понял бы? Надо было давным-давно рассказать мне.

— Черт, — буркнул Генри, — я думал, все уладится… я смогу сам выйти из положения…

— Устраивая взрывы? — Мальчик промолчал, и Алекс сокрушенно вздохнул:

— Генри, я не хочу, чтобы ты «выходил из положения» в одиночку. Ты еще мал и находишься под моей ответственностью.

— Знаю, — обиженно проговорил Генри. — Но мне было известно, что ты занят другими делами, например, свадьбой…

— К черту свадьбу! Не используй ее как предлог!

— Чего ты хочешь от меня? — с горячностью воскликнул мальчик.

Алекс стиснул зубы, но все же сумел сохранить спокойствие:

— Пойми, ты должен приходить ко мне со своими трудностями. Любыми! Я всегда найду время помочь тебе.

Генри кивнул.

— Что мы собираемся делать?

— Мы возвращаемся домой, в Рейфорд-Парк.

— Правда? — На лице мальчика мелькнула слабая улыбка. — Мои вещи все еще в пансионе…

— Там есть что-то нужное?

— Да нет в общем-то…

— Отлично! Оставим все здесь.

— Мне придется возвращаться? — с неподдельным ужасом спросил Генри.

— Нет! — твердо ответил Алекс. — Я найму учителя. Будешь учиться с местными мальчиками.

Радостно завопив, Генри подбросил в воздух свою школьную шапочку. Она упала на пол и так и осталась лежать там, когда братья рука об руку покидали здание школы.

• Предыдущая
• 27/104
• Следующая