Коллекция страхов прет-а-порте - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 48

• Предыдущая
• 48/63
• Следующая

И протянул Наде ее старенькое портмоне.

– Ну и ну, – только и выдохнула Митрофанова, растерянно принимая имущество. – Как это у вас получилось?! Я ничего не заметила! И сумка у меня закрыта!

– Мастерство не пропьешь, – хмыкнул толстяк. И сжал Полуянова в могучих объятиях: – Ну, привет, Димыч, старый ты телевизор!

– Здорово, Колька, туша бегемотская!..

– Ладно – туша, – неожиданно обиделся полуяновский друг и почему-то подмигнул Наде. – Я, между прочим, уже месяц на кремлевской диете сижу. На пять кило похудел.

Надя не удержалась – фыркнула.

– Между прочим, классная диета, – обратился к ней Николь. – Только конфет и белый хлеб нельзя, а остальное – пожалуйста. Водки – сколько угодно. И сосисок. И мяса. И капустки квашененькой…

– А пиво можно? – развеселилась Надежда.

– Можно и пиво! Кстати, – засуетился толстяк. – Что стоим-то, как неприкаянные? Двинули?

– Куда? – спросил Дима.

– Как куда? В кабак. Выпьем за встречу. И знакомство, – он отвесил Наде галантный полупоклон, – с прекрасными дамами.

Надя вопросительно взглянула на журналиста. Лично ей – вот уж нетипично! – почему-то очень захотелось сходить в ресторан с этим смешным и обаятельным толстяком. Ну, и пусть у них дело – подождет… Но Полуянов – строго сказал:

– Нет уж, Колян, – сначала самолеты. Девушки с пивом – потом.

– Всегда был занудой… – вздохнул толстяк. – Ну, ладно – излагай, чего нужно.

Полуянов и изложил – по делу и емко, как на ответственном экзамене:

– Есть одна квартирка. Она заперта, возможно, стоит на сигнализации. И еще не исключено, что менты за ней наблюдают – негласно. А нам эту хазу нужно обшарить. На предмет тайника с кое-какими бумагами. Вот такая задачка. Справишься?

– Как нечего делать, – фыркнул Николь. – А что за бумаги-то в квартире ищем?

– Бумаги?.. – запнулся Полуянов. – Да так, документы кое-какие. Но внутри мы и сами справимся – ты только дверь нам открой.

– Тормозишь, кореш, – ухмыльнулся толстяк. – Ты же сам сказал – документы? Важные, небось?

– Сам не знаю… – неопределенно протянул Дима. – Может, и не очень…

– Да мне, что в тех документах, плевать. Не бабки – и ладно, – заверил толстяк. – Но если они в сейфе?

– Да, правда, – согласился журналист.

– Ну, и, можно подумать, вы с барышней сейф открыть сможете, – усмехнулся Колян.

– Вряд ли, – признал Дима.

Надя же еле удержалась, чтобы не послать Николаю заинтересованный взгляд. Какой он забавный! Страшный, хуже Квазимодо, – но общаться с ним, как выразилась бы Лерочка, так прикольно!

Толстяк, видно, почувствовал Надину благосклонность – и посмотрел на девушку столь ласково и обволакивающе, что Полуянов аж нахмурился. А Надя отвела глаза и задумалась: что, интересно, с ней такое сегодня? Сроду ведь раньше толстяки не нравились, тем более – многократно судимые… А тут – как у девочки, сердце затрепыхалось.

– Значит, договорились: в квартиру пойдем все вместе, – заключил тем временем Николь. – Дверь я вам вскрою, если там сейф – тоже справлюсь. Делов, навскидку, на часок. Ну, а потом – в кабак. Лады?

– Лады, – не удержалась от широкой улыбки Надя.

– А тогда давай обниматься! – неожиданно предложил Колян.

Стиснул девушку в неожиданно прохладных, приятных объятиях и цыкнул на Полуянова:

– А ты чего встал? Иди, тачку лови. Не пешком же до этой хазы переть.

Николай велел таксисту остановиться метров за двести до искомого дома. Полуянов расплатился, они вышли – и Надя поразилась, сколь резкая перемена вдруг случилась с Коляном. Шутник-балагур исчез, от рохли и увальня не осталось ни следа. Вид собранный, взгляд – цепкий, и даже походка – вот уж удивительно, при таком-то весе! – вдруг стала летящей.

– Вы, оба, пока сюда. – Николай махнул в сторону пустой по вечернему времени детской площадки. – Сидим, воркуем, мобильник держим наготове. Как будет можно, я позвоню.

– Чего огород городить? Пошли лучше вместе, – возразил Полуянов.

– Ты, журналист, у себя в редакции командуй, – отбрил толстяк. – Сказал – ждать, значит, ждите. Ну, понеслась…

И он лениво, будто на вечерней прогулке, двинулся по направлению к дому номер двадцать восемь.

Надя с Димой остались на детской площадке. Журналист закурил. Руки его, заметила Надя, слегка подрагивали. Она тоже волновалась ужасно. Почти паниковала. Ведь впервые – за двадцать семь законно прожитых лет! – на преступление шла… Как, интересно, на языке уголовного кодекса называется вторжение в чужую квартиру – кража со взломом? Или грабеж? И сколько, хотелось бы знать, за это дают? Года два – это уж точно…

А если, вдруг подумала Митрофанова, все окажется даже еще хуже – чем просто попасть в лапы милиции? Допустим, у казиношника Черкашина в этом деле какой-то особый интерес – которого она, Надя, не установила? И в квартире их ждут отнюдь не Маратовы документы, а что-то другое, ужасное? Что угодно. Очередной труп. Бандитская засада. Или – убийца?!

– Вот что, Наденька, – неожиданно произнес Дима – голос его звучал хрипло. – Ты никуда не пойдешь.

– Почему?..

– Да потому. Боюсь я за тебя.

– А я – боюсь за тебя, – отрезала она. – Так, может, лучше ты останешься?

– Хочешь совет? – холодно спросил журналист. – Никогда так с мужчинами не говори.

– Извини, – кротко произнесла Надя. – Мне просто кажется, что отступать уже поздно. Нам обоим.

– Почему – отступать? Просто подождешь нас на улице. Постоишь, как говорится, на шухере.

Предложение звучало заманчиво. И Надя, возможно, на него бы согласилась, но тут у Полуянова зазвонил мобильник. Слышимость оказалась прекрасной, и она сразу узнала голос Николая:

– Все чисто, ребятки. Подгребайте. Второй этаж, консьержа нет, домофон я вырубил, жду внутри.

Николай отключился, а Надя вздохнула:

– Вот видишь… Он нас ОБОИХ зовет.

Дом номер двадцать восемь оказался шестнадцатиэтажным, кирпичным – и очень странным. На табличке у подъезда значилось: «квартиры № 1-192». Ничего себе, быстро подсчитала Надя, – по двенадцать квартир на этаже! Просто общага какая-то. Кому, интересно, взбрело в голову такой муравейник строить? Это ж с ума сойдешь, пока соседей запомнишь… Да и для них с Димой риск большой – вдруг по пути в квартиру они на кого-нибудь из бдительных жильцов напорются?

Видно, Полуянов боялся того же и потянул Надю не к лифту, а на лестницу. «Тоже не лучший вариант, – подумала девушка. – На лестницу народ часто покурить выходит. А, впрочем, и так и эдак можно влипнуть… Господи, какая ж я дура, что в это ввязалась…»

Но ангел-хранитель, ответственный за кражи (есть ли, интересно, такой?), их, видно, оберегал – по пути на второй этаж никого не встретили. В длинном коридоре с рядами квартир по стенам тоже, к счастью, оказалось пусто. Николая не было видно, и Дима легонько толкнул дверь шестнадцатой квартиры – та легко подалась.

Николай стоял в коридоре. Хмуро прошептал:

– Долго ходите…

Он аккуратно защелкнул за их спинами замки апартаментов и гостеприимно предложил:

– Располагайтесь, дамы и господа. Кофейку, чайку?

– Так просто?.. – изумленно выдохнула Надя.

– Два замка, один вообще бумажный, второй – посерьезней, но тоже лажа. Для профессионала, конечно, – небрежно отрапортовал толстяк. – Ну, что встали, соучастнички? – Надя не удержалась – вздрогнула. – Проходите.

Он прошел в комнату, задернул шторы и только тогда щелкнул выключателем. Объяснил:

– Техника безопасности. А в коридоре, Наденька, свет потуши.

Митрофанова послушно щелкнула выключателем. Николай фыркнул:

– Так-так, вот девушка свои пальчики и засветила…

Надя только сейчас заметила, что сам Николь – в тонких хирургических перчатках.

– Вытереть? – испуганным голосом спросила она.

– Ладно, не трясись. Я потом сам протру, – пообещал вор.

– Спасибо тебе, Колян, – прочувственно поблагодарил Полуянов.

• Предыдущая
• 48/63
• Следующая