Предмет вожделения № 1 - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 45
- Предыдущая
- 45/59
- Следующая
В общем, все прозрачно и просто. Но вот она, женская логика: весь день разыскивала Валеру и Синичкина, переживала за них, обрывала телефоны, а теперь, когда Павел готов с ней встретиться, идти к Маргарите так не хочется… «Ох, и устроят они мне, – предвкушала Таня. – За все мои подвиги… И, в общем-то, будут правы».
До десяти вечера оставался еще целый час, приходилось коротать его в душной кафешке. Пить чай со льдом за одиноким столиком было грустно. «И ведь никому не позвонишь. Ни друзьям, ни коллегам,» ни маме, – переживала Таня. – Может, все-таки позвонить?"
Но Валера ясно сказал: никаких звонков родным-близким, даже с «чистого телефона». А она уже и так слишком часто нарушала его инструкции…
Остается единственная радость: наблюдать за подростками, сидящими по соседству. Молодняк то и дело на нее поглядывает, чуть не облизывается. Только улыбнись – тут же подкатятся. Приятно, конечно, когда ты нравишься юным студентам. И болтать с ними бывает интересно. То новое жаргонное словечко узнаешь, то самую модную мелодию для сотового дадут послушать и перепишут. Только не до подростков ей сейчас. Не до их неуклюжих комплиментов. Таня приняла строгий вид, отвернулась от пацанвы и вытащила мобильник. Вика! Вот кому она позвонит. Надо же узнать, как несчастная беременная дурочка добралась до дома.
Вика подошла к телефону сразу. И обрадовалась ее звонку так искренне, что у Тани сразу потеплело на душе:
– Ой, Танюшка! Как хорошо, что ты позвонила!
А я как раз о тебе думаю!
– И в каком ключе? – Танины губы против воли растянулись в улыбку.
– Чего? – растерялась Вика.
– В каком ключе думаешь, спрашиваю.
– Как в каком? Думаю, откуда такие люди, как ты, берутся.
– Откуда-откуда… Оттуда, откуда и все, – проворчала Таня, делая вид, что недовольна, – хотя, черт возьми, так приятно, когда тебя хвалят!
– Нет, не скажи, – серьезно возразила Вика. И добавила:
– Знаешь, когда я из этого «Автостиля» шла – машин пять мимо проехало. А когда упала – еще три.
А остановилась только ты. И помогла мне, да еще как.
Спасибо тебе!
– Ну, все, Вика, не повторяйся, – строго сказала Таня. – Ты до дома нормально добралась?
– Шикарно, – заверила ее Вика. – Тут же рядом.
Лежу вот сейчас, твой обед перевариваю. Спа…
– Да хватит тебе спасибничать! – фыркнула Таня. – И еще, прошу тебя: сиди дома, отдыхай. Никуда больше сегодня не ходи.
– Не пойду, – согласилась она. – Сейчас буду тесто на пирожки заводить.
– Вика, – вздохнула Таня. – Ну, какие пирожки?
Такая жарища, а ты будешь у плиты стоять!
– Подумаешь! Я окно открою и дверь – чтобы сквозняк был, – браво откликнулась та. И добавила:
– Я же обещала тебя пирожками угостить.
– Значит, так, – строго сказала Таня. – Прошу: не суетись, ерундой не занимайся. Тебе врач что сказал? Лежать. Вот и лежи.
– Но я тебя угостить хочу! – обиженно пропищала Вика. – Ты ведь сама обещала, что ко мне в гости приедешь… Обманула, значит?
Ее голос задрожал: сейчас расплачется. Вот ранимое создание! Одна морока с этими беременными.
– Да приеду я к тебе, приеду, – заверила ее Таня.
– Когда? – Вика, кажется, уже всхлипывала.
– Скоро, – пообещала Таня. – Дня через два.
– А вдруг я уже-е.., рожать буду?
– Значит, в роддом приеду, – сказала Садовникова. – Заодно и свое сокровище мне покажешь. Кто у тебя будет, мальчик, девочка?
– Па-ца-ан…
– Викуля, ну, пожалуйста, не реви, – попросила Таня. – Пацана надо беречь. Ему положительные эмоции нужны, а ты плачешь!
– А когда же.., когда я тебя пирожками покормлю?
– Вот родишь своего младенца – и покормишь, – сказала Таня.
Попрощалась с Викой и облегченно нажала на «отбой». Ну и курицы эти беременные! Неужели она сама такой же смешной станет, когда надумает завести ребенка?!
«Нет, я останусь такой же, какая есть, – твердо решила она. – Умной, строгой и серьезной. И пирожки печь не начну. А Вика глупышка. И чего я с ней связалась?»
Но на душе все равно почему-то было тепло и приятно. Аура, что ли, такая у этой Вики? Не зря, наверно, пишут, что беременные «заряжают» окружающих положительной энергетикой. Вот и настроение у нее поднялось, и с Синичкиным уже встречаться не так страшно.
«Будет ворчать, конечно, но мы ему быстро зубы заговорим!» – браво подумала Таня.
…К лавочке Маргариты она подошла точно под бой курантов.
Паша уже ждал ее на скамейке. Хмурый, губы сжаты, глаза-угольки так и готовы испепелить.
Прошипел сквозь зубы:
– Здравствуй, Татьяна.
«Татьяна»! Подумать только!
– Привет, карающая длань, – откликнулась она.
Она надеялась, что Паша спросит, что такое «длань», но Синичкин только скривился.
– Пойдем, – хмуро сказал он.
«Разборка, кажется, откладывается. Точнее, перепоручается Валере».
– Пойдем, – согласилась Таня. – А куда?
– Скоро увидишь, – зловеще предрек Синичкин. – Думаю, тебе там не понравится.
– К зубному, что ли? – попыталась сострить Таня.
– Я смотрю, тебе весело, – констатировал Павел.
– А чего мне грустить? – фальшиво улыбнулась она. – Погода прекрасная, вы с толстяком вроде живы, и расследование идет полным ходом.
«Ну и пургу я несу!»
– Зачем ты это сделала, Таня? – скорбно спросил Синичкин.
– Ой, оставь, Паша. Тебе такой тон не идет, – оборвала она частного детектива.
Она, конечно, понимала, что виновата. Не стоило убегать из особняка. И вчерашняя ее выходка – когда она Пашке письмо передала – тоже глупая и детская…
Ну что ж. От отчима Таня готова стерпеть любые упреки. А Синичкин кто такой, чтобы ее отчитывать?
– Ты понимаешь, что вся заваруха – из-за тебя? – вдруг огорошил ее вопросом Павел.
– Какая заваруха? О чем ты? И вообще, почему Валера из особняка сбежал? – Таня перешла в контрнаступление. – Сложно было предупредить?
– А ты что, оставила нам свои координаты? – усмехнулся Павел. – Телефон, пейджер, факс?
Таня проигнорировала его реплику и продолжала гневную речь:
– Уж вы-то, два умника, могли бы придумать, как со мной связаться. Я вам названиваю весь день, ездила туда, в Клязьминский, перепугалась до смерти, что вас нет. Все телефоны молчат, а свой автоответчик ты только час назад обновил! Вы обо мне подумали? Что я вас искать буду?! Беспокоиться?!! В этот ваш поселок попрусь!
Таня знала: гнев (особенно, если он под контролем!) ей идет – глаза горят, щеки румянятся. Сколько раз замечала: ругаешься в рекламном агентстве на непутевых дизайнеров, а те, вместо того чтоб потерянно воспринимать конструктивную критику, пялятся на нее с вожделением и восторгом.
Но Пашка сегодня казался абсолютно непробиваемым.
– Только кричать не надо, – спокойно сказал он. – И глазами зыркать – тоже. Пошли.
– Какие мы важные!.. – фыркнула Таня. – Никак вышли на след злодея?
– Могли бы выйти, – серьезно ответил Синичкин. – Если б ты нам не помешала.
– Да что я такого сделала? – уже искренне возмутилась она.
– Опять кричишь, – констатировал Паша. И повторил:
– Пойдем в машину. Я все тебе расскажу по дороге.
Они поднялись с лавочки. Таня быстро подумала:
«Ну вот. Этот Синичкин все испортил. Впервые в жизни я ухожу от „Маргариты“ в плохом настроении…»
И тут опять зазвонил ее мобильник. Номер на определителе высветился незнакомый. Таня опасливо покосилась на Павла и нажала кнопочку «игнорировать». Не общаться же с очередным «клиентом» в его присутствии!
Он перехватил ее взгляд, сказал с усмешкой:
– Что, достают тебя?
– Кто достает? О чем ты?
Таня бросила мобильник обратно в сумочку.
Паша злорадно улыбнулся:
– Думаешь, мы с Валерием Петровичем не просчитали твои действия? Ничего сложного, я тебя уверяю.
– Не понимаю, о чем ты говоришь. – Таня в недоумении пожала плечами.
– Фотографии, конечно, неплохи, – продолжал Синичкин, – да одна беда: идея никуда не годится.
- Предыдущая
- 45/59
- Следующая
