Автопортрет - Каралис Дмитрий Николаевич - Страница 56

• Предыдущая
• 56/93
• Следующая

Выламывал абзацы из "Шута" - лишние и не очень. Целую корзину словесного мусора накидал. Перечитал - что-то изменилось. Непонятности образовались, но лучше недосказать, чем пересказать.

Мимо гаража шел поддатый мужик и остановился прикурить у меня. Он был в трех рубахах, надетых одна на другую: в клеточку, в полосочку и горшком. Под мышкой газетный сверток, из которого выглядывала ручка мясорубки.

- От жены ушел, - печально сказал мужик. - Хочешь выпить? Я угощаю.

3 июля 1986г. Зеленогорск.

Июнь простоял жаркий. Суечусь по огороду и хозяйству. Раз в четверо суток хожу на дежурство в гараж. За "Шута" не брался, но подбираюсь.

Володя Павловский, который всю войну прожил во Львове под немцем, и хорошо разбирается в немецкой военной форме - он детально описывал полевую и парадную форму различных родов войск вермахта, когда мы заспорили в моей будке о каком-то военном фильме - так вот, этот Володя, предпенсионного возраста шофер, которого в гараже зовут польским евреем, рассказал, как в 1948 году он с приятелем нашел в Зеленогорске (тогда еще Териоках) ящик дореволюционной водки - "Андреевской". Эта водка обладала диковинным свойством: в бутылке она стояла слоями трех цветов - красный, синий, белый повторяя цвета российского флага. Целая корзина запылившихся бутылок в подвале разрушенного дома. Стоило налить водку в стакан, как цвета смешивались, но, постояв, водка вновь расслаивалась цветами флага: красный синий - белый. Володя с приятелем напоили петуха - для проверки. Тот стал бегать, пошатываясь, по двору, "кусать кур", а потом свалился и уснул. Но не надолго. Очнувшись, хрипло кукарекнул, ему дали воды, он жадно напился и побежал дальше - кругами. Успокоенные друзья стали пить древнюю разноцветную водку.

Еще Володя рассказывал, как немцы убивали евреев на Львовщине. Евреи сами рыли себе ров, вставали на колени, и несколько фашистов ходили вдоль рядов и стреляли им в затылок из пистолетов. Пистолеты от стрельбы нагревались, и их меняли - рядом ходили солдаты с ящиками, они же их заряжали.

Было убито 25 тыс. евреев. Евреи не роптали, а лишь молились и говорили, что эту смерть им Бог дал. "Бог дал, Бог дал..." Рядом с местом расстрела стоял огромный лес - Покутинский, можно было попробовать разбежаться, но они покорно принимали смерть, слушая своего раввина: "Бог дал... Бог дал..." Если в семье один из супругов не был евреем, но хотел умереть вместе с родными, его отшвыривали ото рва: "Прочь!"

Младенцев подбрасывали и накалывали на штыки. Или рубили в воздухе. Младенцы не понимали, что это "бог дал", и вскрикивали, и булькали; но недолго...

Володя Павловский окончил гражданское летно-техническое училище. Работает в гараже шофером. Скоро ему на пенсию.

18 июля 1986г. Гараж.

Вчера получил из машбюро повесть "Мы строим дом". Получилось 140 стр.

Сегодня вычитал ее, исправил опечатки и отдал Ольге.

В некоторых местах - каша. Плох язык: местами блеклый, много "невидимых" слов. Нет сочности, как принято говорить. Нет образности: хороших сравнений, метафор.

Надо работать над языком.

24 июля 1986. Отправили Максимку к дедушке и бабушкам на "69-й км". Сразу стало необычайно тихо и скучновато. Завтракал в одиночестве, потом прибрал в доме и не знал, чем заняться.

Неподалеку от нашего дома, на просторной лужайке, где прошло мое детство - футбол, волейбол, драки - затеялись строить рынок. Строители привезли вагончик, экскаватор, трубы, паклю и стали стучать в домино. Проходишь мимо вагончика и слышишь: тресь! тресь! На стройке же - тишина...

Вопрос, занимавший еще Аристотеля более 2000 лет назад: почему киты выбрасываются на берег и спокойно ждут наступления смерти? Что это несчастный случай или массовое самоубийство?

5 августа 1986г. Зеленогорск.

Сегодня впервые в жизни написал в жалобную книгу.

Стоял за персиками, и продавец-армянин огромного роста, терроризировавший недовольных высказываниями типа "Иди отсюда!", "Ты из какой деревни приехал?", сначала нахально обвесил гражданку пляжного вида недодал семьдесят граммов персиков. Затем всучил мне в бумажном непрозрачном пакете шесть гнилых персиков. Персики мне безропотно заменил директор магазина, к которому я зашел с черного хода, и я написал жалобу, указав свой адрес для уведомления о принятых мерах.

Да, хамство, наглость, но печальнее другое. Когда огромного армянина обвинили в обвесе, вся очередь глухо роптала и сочувствовала гражданке в панаме. Но как только продавец пообещал закрыть торговлю на перерыв ("Мне положено, я в обед товар принимал!"), многие зашикали на обвешанную тетечку и стали заискивать перед хамом, сочувствовать его трудной работе, ругать въедливую покупательницу и уговаривали его остаться. Кто-то из мужчин услужливо предложил ему сигарету, чтобы он не ждал, пока грузчик принесет ему из винного магазина; и даже просили курить здесь же, за прилавком. Армянин отказался от предложенной болгарской "Стюардессы", и когда грузчик принес ему пачку "Мальборо", он закурил и, взяв гири, ушел в подсобку отпускать персики своей знакомой.

Вот тогда я и решил написать жалобу. Тридцать шесть лет терпел. Ну, может быть, двадцать - отроческие годы не в счет.

На продавца написать можно. А как напишешь на очередь? И кому?

6 августа 1986 г. Зеленогорск.

Прочитал Влад. Влад. Набокова - "Защиту Лужина". Славный язык, оригинальная отточенная техника, но мысли - где они? Как бы ни были хороши подробности жизни, занимателен сюжет, как бы ни были выпуклы характеры нужна идея... Роман написан без единого диалога (в привычном понимании, т.е. - прямая речь с абзацем ), но все слышно и видно.

Андрей Жуков дал мне целую папку рассказов Набокова - привез из Литинститута.

Я о Набокове и знать не знал. Интереснейший писатель.Там же "Картофельный Эльф".

Борис Стругацкий на одном из семинаров сказал: "Писать надо либо про то, что хорошо знаешь, либо про то, что не знает никто". Мне понравилось. Вообще, его речь завораживает: чиста, логична, умна. Банальностей никогда от него не слышал. Кто ясно мыслит, тот ясно излагает. В сорок с небольшим перенес инфаркт. Аркаша Спичка тогда лежал с ним в одной больнице - им. Коняшина, но в разных отделениях. Каждое утро Аркаша первым делом интересовался в справочном состоянием Бориса Натановича.

17 августа 1986г. "Пл. 69-й км".

Проснулся в 5-30. Сейчас поеду в Зеленогорск на работу.

Вчера Максим боролся с толстяком Ильей, который на два года старше его, и дважды завалил, вцепившись в ноги. Дело было на песчаном косогоре, где собираются местные ребята. Потом боролся с крепышом Мишей, получил кулаками по лицу, едва не заплакал, но завалил и Мишу. Боролся настойчиво, не оглядываясь на меня, и хотя его поначалу отшвыривали, как собачонку, не сдавался и лез на противников. Этим и взял. Оба мальчика - старше его и на голову выше. Илья - толстяк и гигант. Миша - первоклассник.

Молодец, Максим, порадовал.

19 августа 1986г. Зеленогорск.

Погода хреновая. Пасмурно, прохладно. Кончилось лето, кончилось.

Карта мира. Паук прошел по Африке в три шага своих пружинистых волосков-ног.

Вчера ко мне приезжал Коля Ютанов, ночевал. Оставил мне два симпатичных, но не понятых мною рассказа. Я дал ему повесть "Дом".

После ужина говорили за жизнь и литературу. Вспоминали наш семинар в Дубултах. Я нес фантастов в хвост и в гриву - по обыкновению. Коля с чем-то соглашался, с чем-то нет. Я не понимаю, как можно писать скучную фантастику. Ведь фантастика - всего лишь прием, она позволяет говорить о том, что традиционными средствами не скажешь. Я не беру научную фантастику - тут я баран и в звездолетах и "черных дырах" ничего не смыслю. Коля - астроном, работает в Пулковской обсерватории, для него небо, звезды - это святое. Борис Стругацкий, кстати, тоже работал там. Еще Коля ведет на общественных началах кружок молодых астрономов. Он сознательно исключил из своей лексики бранные слова, чтобы не брякнуть случайно в своем кружке.

• Предыдущая
• 56/93
• Следующая