Разбойничья злая луна - Лукин Евгений Юрьевич - Страница 34

• Предыдущая
• 34/75
• Следующая

При виде «Самума» и «Белого скорпиона», успевших печально прославиться в этих краях, купеческий караван отважно засверкал щитами и лезвиями копий. Однако песчаные хищники на этот раз были сыты и настроены вполне миролюбиво. Да и стоило ли ради трех торгашей рисковать добычей, захваченной в Зибре!..

Оба каравана приостановились. Ар-Шарлахи и Лако поднялись на борт торгового корабля, где выпили с купцами и начальником охраны по чашке вина (после чего по закону пустыни ни о каком нападении речи уже быть не могло), и спросили, что нового в Туркле.

Тут и выяснились, почему посланные Зиброй войска вернулись вчера с полдороги. Оказывается, оба погонщика Турклы, обеспокоенные столь неслыханным вмешательством Харвы в их дела, послали навстречу боевым кораблям почтовую каторгу с длинным свитком угроз и условий. Если оба идущих из Зибры каравана, говорилось там, немедленно не повернут назад, Туркла, во-первых, встретит их с оружием в руках, во-вторых, разорвет все договоры с Харвой и, в-третьих, призовет на помощь Кимир. Ясно было, что погонщики не на шутку раздражены, и командующий караванами счел за лучшее возвратиться в Зибру, которую, к изумлению своему, нашел осажденной…

– Маленький какой-то караван, – заметил Ар-Шарлахи, когда они уже шли, увязая в пышущем песке, к своим кораблям. Солнце рушилось на голову и на плечи с тяжестью раскаленного молота.

– Обычный, – отозвался Лако. – Три-четыре судна, больше собирать и не стоит, а то на одной охране разоришься… Наши-то ведь в Туркле тоже не дураки: если купцы сразу несколько шаек нанимают, значит есть, что охранять. Ну, и тут же цену поднимают…

Ар-Шарлахи подумал и хмыкнул.

– Да много ли на трех корабликах перевезешь товара? Себе в убыток, получается…

– Ну это ты брось! – решительно сказал Лако. – В убыток! Да они в Харве покруче наших цены ломят… Так что за купцов не беспокойся.

Ар-Шарлахи бросил на него странный взгляд искоса и дальше шел молча, в каком-то, видать, тревожном раздумье.

– Вот ведь как все получается… – проговорил он, когда они остановились между «Самумом» и «Белым скорпионом». – Харва не знает, куда деть свои шелка, Кимир не может сбыть стекло, Пальмовая дорога чуть ли не молит, чтобы у них купили провиант… Слушай, а ведь торговля-то и вправду умирает.

Лако испытывающе взглянул на главаря, пытаясь понять, куда тот клонит. Так и не понял.

– На наш век хватит… – проворчал он наконец. – Ладно… Пойду к себе, на «Скорпион». А то я там уже и бывать перестал…

Ар-Шарлахи недовольно посмотрел ему вслед и двинулся к «Самуму». Несомненно, Лако был куда умнее, нежели остальные главари, и уж тем более умнее простых разбойничков. Но даже с ним Ар-Шарлахи не мог поделиться мыслями, одолевавшими его после ночного разговора с черным колдуном Мбангой. С Алият тоже не потолкуешь – решит, что опять выпил и несет вздор… Уже подходя к розовому с позолотой борту «Самума», Ар-Шарлахи поймал себя на том, что стыдливо посмеивается. Неловко признаться, но ему вновь захотелось присесть у костерка в окружении деревянных идолов и продолжить беседу. Получалось, что, кроме колдуна, в этом мире и поговорить не с кем…

И все же, поднявшись на борт, Ар-Шарлахи не удержался.

– Слушай… – вполне серьезно обратился он к Алият, когда та заглянула к нему в каюту доложить о чем-то, по его мнению, совершенно несущественном. – А ведь для того, чтобы удушить и Харву, и Кимир, и Турклу… с ними даже воевать не стоит. Достаточно пересечь торговые пути. Смотри сама: каждый замыкается сам в себе и потихоньку издыхает…

Как он и ожидал, Алият первым делом подозрительно взглянула на чашку и кувшинчик.

– Зачем? – хмуро спросила она. – И кому это надо?

– Зачем – это уже другой вопрос. А кому это надо – и вовсе третий… – Машинально Ар-Шарлахи налил вина, потом взглянул на Алият и поспешно разбавил водой. – Понимаешь, какое дело… Странный разговор у меня вышел с колдуном…

Про колдуна Ар-Шарлахи ввернул нарочно, в надежде на то, что Алият встревожится и начнет слушать внимательней.

– Что ты слышала про кивающие молоты? – спросил он.

Алият помялась и села на коврик. Ей явно было не по себе.

– А почему ты спрашиваешь? – сердито сказала она. – Ты же в Харве учился, должен знать…

– В Харве? – Ар-Шарлахи засмеялся, потом снова стал серьезен. Пригубил им же самим разведенного вина и досадливо сморщил нос. Все-таки разбавлять – только портить.

– Так вот, – продолжил он. – В Харве, чтобы ты знала, в мое время даже заговорить про кивающие молоты с каким-нибудь мудрецом считалось диким неприличием. Тогда все полагали, что это просто суеверие, выдумка невежественных людей…

– Как же выдумка? – возразила Алият. – Я про кивающие молоты с детства слышу…

– Вот! – Ар-Шарлахи поднял палец и сделал таинственные глаза. – Вот именно!.. А я впервые услышал, когда мне было лет четырнадцать-шестнадцать… Тебе сейчас сколько?

– Двадцать два, – нехотя сказала Алият.

– А мне двадцать девять… То есть знаешь, что получается? Что кивающие молоты появились совсем недавно!..

– Ну и что?

– Да нет, ничего… – Ар-Шарлахи вздохнул. – Просто колдун утверждает, что молоты эти кланяются тем, кто нас уничтожит.

– Ну, это не он один говорит, – заметила Алият. – Я это часто слышала…

– От кого?

Она пожала плечами.

– Да мало ли…

Оба замолчали. Алият недовольно поглядывала на Ар-Шарлахи, ожидая, когда он прекратит этот странный и ни к чему не ведущий разговор.

– Слушай… – сказал он и задумчиво постриг зубами нижнюю губу. – А кто-нибудь эти молоты видел? Хоть в миражах…

– В миражах?.. Шарлах, говорит, видел… А может, врет. Не знаю.

– Ну и как они выглядят?

Алият нахмурилась.

– Н-ну… Он говорил, огромный такой молот… весь из железа… а может из стали. Блестит, в общем. Посередине рукоятки – подставка. Ну вот на ней он и качается – вверх-вниз… Да! Еще он говорил, что голова у молота округлая…

– А люди? – жадно спросил Ар-Шарлахи.

– Нет, про людей он ничего не рассказывал.

– Ну и чем же они так опасны, эти молоты?

– Откуда я знаю! – вспылила Алият. – А море чем опасно?

Ар-Шарлахи озадаченно почесал вздернутую бровь.

– Да, действительно…

– Слушай, я пойду! – Алият встала. – Скоро уже Туркла покажется…

На этот раз прибытие Шарлаха в Турклу стало событием. С разбойниками – как с полководцами: крутится, бывало, на глазах у всех молоденький погонщик, о котором не знаешь, что сказать, а потом вдруг несколько блестящих побед подряд – и и вот он уже караванный, и имя его не сходит с языка.

Слух о налете на Зибру ошеломил даже ко всему привычных обитателей Турклы. Когда же стали известны подробности, город загудел. В кофейнях и на рынках спорили до ругани о том, что же именно спасло Шарлаха: удача или колдовство? Разбойничков с «Самума» и «Белого скорпиона» приветствовали на улицах, зазывали на кувшин вина – и выспрашивали, выспрашивали, выспрашивали… История с нападением черных дикарей на разбойничий караван тут же обросла устрашающими подробностями, и за Шарлахом в Туркле прочно утвердилась репутация колдуна. Не зря же он, в конце концов, перед самым походом на Зибру продал через перекупщика почтовую каторгу самому себе! От этого поступка всех оторопь брала, настолько он был непонятен… Хотя, следует заметить, что почти всех знаменитых разбойников (того же Анарби, например) молва всегда представляла именно колдунами и непременно заговоренными. Так что ничего удивительного…

Сам Ар-Шарлахи, признаться, был сильно напуган своей внезапной славой. Кроме того, из Зибры снова поползли тревожные вести. Там со дня на день ждали гнева государя и ломали головы, что делать с тем, кто командовал караваном: то ли подвергнуть опале за возвращение без приказа, то ли осыпать почестями за спасение города от разбойников. Ясно было одно: Харва этого дела так просто не оставит…

• Предыдущая
• 34/75
• Следующая